Джордж: Сегодня была тренировка, но Бобби не пошел, Кэр устроила ему пикник. А мне скучно с ними без тебя. Никто глаза рядом не закатывает.

Я: Или ты скучаешь по мне. Найди чем развлечь себя, мне некогда переписываться.

Джордж: Все может быть. Хорошо, не отвлекаю. До встречи, холоднокровная.

Только в ту секунду в подростковый мозг, наполненный эндорфинами из-за алкоголя и смс от Джорджа прокралась мысль, о том, что я безумно скучала по этому засранцу, по его насмешкам надо мной и Бобби, по его выражению лица, когда он злился, по его ямочкам на щеках, когда он смеялся, по закусанной губе, когда он сосредоточен,по тому как смешно он водил носом перед тем, как чихнуть, по языку, который он показывал, когда мне нечего ему ответить, я злилась, а он веселился. Все это заставило улыбнуться слишком широко для одиноко стоящего курящего человека.

– Что тебя так повеселило? – заметил Шон. – Вряд ли присутствующие способны искренне развеселись.

– Подруга написала, наша личная шутка, – оправдалась я.

– Постоишь со мной немного? – закуривая, спросил он.

– Конечно, мне некудаторопиться, —я улыбнулась.

На улице показалась Гейл с широко раскрытыми глазами и быстро увела меня от улыбающегося Шона.

– Мы так мило общались, – упрекнула я.

– Ева… Это же Шон – подбери слюни, а у меня проблема, – протараторила Гейл. – Пришли внезапно месячные, у тебя есть прокладка, тампон, платок наконец? Не хочется уходить в разгаре вечеринки.

– Не помню, но скорее всего да. Наверху в сумке во внутреннем кармане, – ответила я и хотела дернуться на улицу.

– Ева! Ау! Ты что думаешь я помню твою сумку? Найди мне что-нибудь. Ты мое спасение, – она сложила руки в мольбе.

– Лааадно.

Я направилась наверх в комнату, куда мы скинули сумки, куртки, кардиганы, когда пришли. Не включая свет, я вошла в комнату и стала искать сумку. Дверь позади захлопнулась и свет из коридора пропал вместе с хлопком.

– Кто здесь? – спросила я, сжимая сумку в руке.

– Хозяин! А кого ты бы хотела видеть? – я узнала Коннора.

– Что тебе от меня нужно? – голос предательски задрожал.

– Ничего того, чего ты еще не делала, Ева, – он явно улыбался.

Глаза никак не могли привыкнуть к темноте.От учащенного биения сердца закладывало уши, я сглатывала, двигаясь, как мне казалось, к двери. Когда в очередной раз я моргнула и глаза различили очертания лица Коннора, он склонялся надо мной.

– Я знаю эту комнату гораздо лучше тебя, поверь, – с ухмылкой сказал он и в эту же секунду толкнул меня в сторону кровати, стоявшейпрямо позади. Я упала на кучу одежды, почувствовала боль от впившейся в меня пряжки или молнии. Тело Коннора накрыло меня, а губы нашли мои так быстро, что я не успела закричать. Его рука хаотично гладила мою ногу, отыскала грудь, пытаясь расстегнуть лифчик. Я пыталась бить его по плечам и пинаться. Как только он перестал стараться поцеловать меня, убрал свои губы, я закричала, но музыка внизу заглушала голос. Я чувствовала, как предательски текла слеза. Его рука решила протиснуться в мои джинсы, но ремень помешал сделать это быстро.

– Тебя никто не услышит, даже не надейся, – с тоном победителя произнес он, явно чувствуя себя героем. – Я возьму, что хочу.

Я услышала Гейл, которая искала меня.

– Кто-нибудь видел Еву. Где носит эту задницу, – она нервничала за дверью.

– Геееейл! – из меня вырвался крик отчаяния.

Коннор быстро закрыл рот рукой. Гейл открыла дверь и включила свет.

– Ты что здесь делаешь? Ева, это ты? – она кричала. – Желающихдобровольцев нет, так ты решил нас насиловать? – она уже оттаскивала Коннора. Микки, всегда следующий за ней неподалеку, вбежал в комнату и отпихнул Коннора.

– Ты что совсем с ума сошел!Коннор, это переходит границы любых приколов. Ева, поднимайся, ты в порядке? – прокричал Микки и подал руку.

– В порядке она, не сомневайся, я ничего не делал, – Коннор ехидно улыбнулся.

– Или точнее не успел, – прошипела Гейл.

Я поднялась с кровати, сжимая сумку хваткой мертвеца, одновременно дрожа. Ремень практически расстегнут, кофта задралась до груди. Гейл привела меня в порядок и вывела за руку на улицу. Я вышла, прихватив бокал пива по дороге и пыталась закурить, но зажигалка выпала из дрожащих пальцев.

– Ты не часто выходишь курить? – спросил Шон, зажигая спасительное пламя. Я ничего не ответила, а только лишь посмотрела на него огромными от ужаса глазами и натянуто улыбнулась покусанными губами. Я глубоко затянулась.

– Что с тобой, Ева, ты вся дрожишь, что случилось? – он схватил меня за плечи.

Я молча опустила глаза, сделала большой глоток пива и снова затянулась.

– Ева, ты как? Тебя проводить? – спросила Гейл, набрасывая кардиган на плечи.

– Я сам ее провожу, не переживай. Мне все равно уже пора, – сказал Шон, не дав мне ответить.

– Тебе же в другую сторону? – она не сдавалась.

– Ничего страшного. Есть повод прогуляться в такой прекрасный вечер, а еще и в отличной компании, – он улыбнулся.

– Ева?

Я только положительно мотнула головой.

– Только без глупостей, Шон. Хоть ты не будь придурком. Ева, жду смс от тебя. Сразу же! —сказала Гейл и пригрозила нам пальцем.

Докурив сигаретудо жжения пальцев, мы направились в сторону дома. Я чувствовала себя под защитой с Шоном, хотя он просто шел рядом.

– Я думаю ты не хочешь разговаривать, – четко подметил Шон.

Это было единственное полное предложение за всю дорогу.Шон шел рядом и периодически насвистывал. Вокруг стрекотали кузнечики, а я все еще слышала дыхание Коннора и биение крови в ушах.Около дома, он повернулся ко мне, посмотрел будто внутрь и улыбнулся по-доброму.

– Спокойной ночи, Ева. Ты молодец. Все наладится, поверь мне, – сказал он, обнял, поцеловал в щеку, развернулся и ушел. Пару раз он обернулся и махнул рукой.

На свете нет ничего совершенно ошибочного. Даже сломанные часы дважды в сутки показывают точное время.

Пауло Коэльо

4 сентября 2003 г.

Начался новый учебныйгод покорения старших классов, новые предметы внесли разнообразие в школьные будни, а новые знакомства в общественную жизнь. После лета мы шумно и с объятиями встретились со школьными подругами.

Мишель или просто Миша приехала к нам из Франции, именно она вырастилаво мне желание изучать французский и практически силой заставила пойти на курсы.

Сара и София тоже улыбались. Их история вдвойне интересная. Они сестры по отцу, абсолютно не похожи друг на друга ни по внешности, ни по характеру. Мистер Даллас, основавший небольшую мебельную фабрику в Толедо, приезжал разведать обстановку продаж в Минтоне лет шестнадцать назад и разведал ее так, что мамы Софии и Сары оказались немножко беременными примерно в одно время, а он улетел обратно в Толедо, решив, что открытием очередного магазина займется его заместитель. Больше его никто не видел и скорее всего не искал, а вскоре с разницей в несколько месяцев появились на свет две прекрасные девочки, а их семьи до сих пор живут по соседству. София крупная, но от этого не менее добрая и умная, не любила высказывать мнение, хотя имела его на любую ситуацию. Состоялафотографом в кружке по выпуску школьной газеты. Сара же наоборот капитан команды по плаванию, обожала привлекать к себе внимание,но это для нее несложно. Большие зеленые глаза, длинные прямые волосы практически всегда в высоком хвосте и улыбка такая милая и ехидная, будто она поймала тебя на лжи.В свои 15 она знала, кажется, уже больше половины Минтона. Иногдаказалось, что она темпераментом просто гасила Софию, незаметно для нее самой. Мы с ней общались и называли себя подругами, но чаще это больше походило на незримый поединок.

И, конечно, Кэролл, она разбавляла наш кружок задором и легкостью.

– Как прошло лето, девочки? – спросила радостная Мишель. Они с Софией уже подпирали стену рядом с доской объявлений.