– Отпусти ее, быстро, – Кэр ударила его маленьким кулачком.

– Не брыкайся, тратить силы не стоит, тебе еще меня ублажить придется, – эта мразь уже прижал меня к кирпичной стене и потянулся вниз к краю юбки.

– Хей, – пронеслось как будто над головой и в этот миг кулак пролетел мимо моего лица, я закрыла глаза от страха, оцепенела и будто сильнее вжалась в стену.

– Детка, как ты? Все в порядке? – я открыла глаза, только когда почувствовала руку Джорджа на щеке. Я не успела ответить, со стороны клуба мы услышали Бобби, вылетевшего на улицу вместе с Кэр.

– Джордж! Сзади!

В одну секунду парень, поднявшийся от удара, вытащил складной нож и вместо слов, просто шагнул на Джорджа.

– Получай ублюдок.

Он вцепился в бок, а футболка медленно окрашивалась в красный цвет под ладонью. Подлетевший к нам Бобби, ударил мерзавца, не оставив ему шанса подняться.

– 9-1-1? – спросила Кэр.

– Я думаю не стоит. Джордж, ты как? Идти можешь? Покажи, – Бобби держал Джорджа за плечи.

– 9-1-1 лишнее – это точно. Кэр отбой. Ева, никаких слез. Да, идти могу, но больница мне не помешает. Похоже придется зашить, —убрав руку с кровью от футболки, ответил Джордж.

Бобби подогнал машину буквально через пару минут, пока я поддерживала Джорджа.Пока Джорджу накладывал швы интерн хирургии,приехал его отец. Мистер Коулман примчатся буквально через 15 минут после нас.

Брюс Коулман, с одной стороны,достаточно здравомыслящий и рассудительный человек в плане работы, но, с другой стороны, слишком напористый и властный в отношении Джорджа, для достижения своих целей в отношении сына он был непреклонен и хотел видеть в нем звезду хоккея на мировых стадионах, независимо от желанийсына. Он ворвался в больницу с разъяренными огромными глазами и сразу направился к нам.

– Здравствуйте, мистер Коулман. Извините, что вам пришлось приехать так поздно и… в больницу, – протянул ему руку Бобби.

– Думаю, это не твоя вина, – сквозь зубы ответил Брюс и протянул ладонь. Я съежилась в больничном кресле, рассчитывая, что он меня не заметит.

– Ева, объяснишь, что произошло? – обратился уже ко мне мистер Коулман. Я открыла рот, чтобы фаетазировать перед человеком, которого я боялась. Бобби сжал плечо. Я выдохнула, а в горле пересохло.

– Мистер Коулман, сэр, если позволите, девочки напуганы. На улице, пока мы с Джорджем ходили за кофе, к ним пристали какие-то засранцы. Пока я расплачивался, Джордж увидел, вылетел к ним и налетел на нож одного придурка. Здесь никто не виноват. Уж точно не Ева, – объяснил Бобби.

– Надеюсь, что это правда. Знаешь, Ева, возможно стоит выглядеть менее вызывающе, чтобы не привлекать засранцев, – тяжело посмотрел на меня Брюс.

– А как же иначе. Вы же не думаете, что это я его порезала, – вырвалось у меня. Он метнул испепеляющий взгляд.

– Мистер Коулман? Вы можете пройти к сыну, он может ехать домой. Рана пустяковая, быстро затянется. Ему наложили несколько швов, но все в порядке, – произвел отчет доктор.

– У меня от него мурашки по коже. Хорошо хоть родители Бобби не такие противные, – поделилась со мной Кэр на ухо.

– Надеюсь Джордж не расскажет про клуб. От этого пользы никому не будет, —встревожился Бобби.

– Он же не дурак, сообразит, – сказала я. – Я пойду за кофе, – предложила я только для вида и пошла к автомату недалеко от палаты.

– Папа, с чего ты это взял. Она ни в чем не виновата. Я защищал ее от какого-то урода и поступил бы также и во второй раз, даже зная последствия, – уверенно говорил Джордж.

– Сын, ты что совсем с ума сошел. Ты вылетишь на неделю из плана тренировок, нужно будет потом наверстывать с двойной силой. А соревнования не за горами. Надо выигрывать и побеждать, а не это все… И школа явно хромает с момента появления этой девчонки. Теперь еще и тренировки. Эта нимфетка в короткой юбке завладела тобой, неужели ты не видишь?

– Она не просто девчонка или нимфетка, ее зовут Ева, не забывай! Папа, все будет хорошо, я уверен в том, что делаю. Это моя жизнь и мой выбор. Я подготовлюсь к соревнованиям, я успею. Жизнь не состоит только из тренировок и соревнований. Это был мой долг, я защищал свою девушку, – оправдывался Джордж.

– Пока ты живешь под моей крышей это не твоя жизнь и не твой выбор, все решаю я – запомни. У нас есть план, которому мы следуем без исключений. Ты с этой минуты находишься под домашним арестом и кроме тренировок и школы никуда не выходишь. Ты знаешь, что я в курсе твоего расписания, Джордж. Обмануть меня не выйдет, – выдал окончательное решение Брюс.

– Ты не можешь так поступить! Папа, нет, это уже слишком, – взмолился Джордж, но Брюс все решил.

– Это не обсуждается, Джордж. Я подпишу бумаги на выписку и жду тебя в машине. Сейчас же, – бросил мистер Коулман и вышел из палаты. Я быстро спряталась за автоматом.

– Прости… это все из-за меня. Я подвела тебя, – быстро проговорила я, влетев в палату.

– Детка, стой. Подожди. Все хорошо. Ты ни в чем не виновата, пойми, – успокаивал меня Джордж. – Отец достаточно резкий человек, ему нужны успехи в хоккее, а какими способами это достигнуто его не волнует, но надеюсь, что он отойдет через недельку. Не расстраивайся, детка, – он провел по щеке.

– Джордж, я понимаю, что отец хочет только лучшего для тебя, но под домашним арестом мы не сможем видеться. Он считает меня проституткой, – сказала я и развела руками.

– Прекрати так говорить о моей девушке. Детка, мы что-нибудь придумаем, не волнуйся. Мама сможет смягчить его, я уверен, она училась этому годами. Мне нужно идти, не будем его злить лишний раз, – Джордж поцеловал меня.

Он взял куртку, и мы вышли в холл вместе. Поцеловав меня еще раз, он попрощался с Бобби и Кэр, затем вышел на улицу, где в черном мерседесе его ждал отец. Дома я сбросила куртку и обувь около двери, села на пуфик у зеркала и прислонилась к нему головой, из глаз брызнули слезы.Они стекали ручейками по щекам, я была не в силах остановиться. Я услышала, как мама встала с кровати,обула тапочки, эти характерные звуки невозможно перепутать ни с чем. Я смахнула слезы, оставив на лице, только красные глаза и черные круги.

– Ева, это ты? – еле слышно сказала мама, выходя из комнаты.

– Да, ма, это я. Иди спать, – я собрала остатки нормального голоса для ответа.

– Ева, что-то случилось? Ты плачешь? – ма выглянула из-за угла и взглянула на меня. Я подняла глаза на нее спредательскимислезами.

– Ох, милая, давай не будем сидеть здесь, пойдем в комнату, чтобы не будить папу.

На следующее утро я проснулась вместе с Майло от чудесного запаха шоколадных панкейков со сгущенкой, словно в детстве и какао с корицей. Когда у меня что-то не получалось в детстве или я падала в парке, мама всегда готовила мне шоколадные панкейки и какао. Я натянула махровый халат и побрела на кухню без тапочек по бежевому паркету.

25 декабря 2003 г.

Рождество. Когда я вставала раньше обычного, даже если хотелось поспать, на кухне пахлоовсяным печеньем с шоколадом, а мама каждый год думала, чем нас удивить, хотя индейка с апельсинами и розмарином на ужин неизменная традиция, папа выкуривал сигару на завтрак с чашкой черного кофе несмотря на то, что обычно дома не курил.Ясловно маленькая завтракалахрустящим печеньем в пижаме с новогодними шариками и открывала подарки с энтузиазмом.

Мой любимый праздник в том годуне улучшил настроение, а все потому, что Брюс Коулман так и не изменил последнего решения и запер Джорджа дома. Накануневсе их семейство улетело в Прагу на все праздники к брату Брюса, переехавшего туда по работе несколько лет назад. Я вышла из комнаты, увлеченная традиционным пряным запахом печенья. В гостиной возвышалась пушистая ель с легким запахом смолы, я вдохнула аромат и улыбнулась подаркам.

Джордж: С Рождеством, детка. Бобби отдаст тебе подарок.

Я: Мне не подарок нужен был, а твое присутствие. С Рождеством и тебя тоже.