Я кивнула.

– Думаешь, достаточно сильна, чтобы сражаться с ним?

– Он принял мой вызов.

– Как думаешь почему?

Я не знала. И не хотела знать.

– Подними свой меч. Покажи, чему ты научилась, раз стала так смела?

Он делал это всегда. Он бил по каждой моей слабости. Если я была ранена, он заставлял меня сражаться с ним. Сегодня было так же. Он не мог не заметить крови. Он сердился не потому, что я посмела сразиться с Бай Сином, а потому, что в день, когда мы встретились вновь, я стояла перед ним раненая, слабая, с трудом удерживающая меч.

– Я не буду сражаться с вами, Наставник.

Я отбросила Шуанцзин.

– Поднимай!

– Не буду.

Его меч замер у моей груди.

– Поднимай!

Мои раны, его гнев – ничего не имело значения. Я сжала ладонью острие его меча, и кровь потянулась к земле.

В нашу последнюю встречу он отказался от меня. В нашу последнюю встречу я выбрала сдержать слово, данное Юэ Гуан. Он больше не был моим наставником, я больше не была слабой девочкой, которую он учил выживать. И все-таки наконечники стрел, прожигающие мое тело, не могли свалить с ног только потому, что Цзе Цзин был здесь. Как когда-то, его меч наказывал меня за слабость. Наши отношения были странными. Временами он был жесток ко мне, временами он был непреклонен, но я выжила только потому, что он не знал ко мне жалости. И сейчас холод его меча и тепло крови стирали боль. Я больше не чувствовала ее. Когда-то давно я плакала и просила его сжалиться. Когда-то я с отчаянной злостью кидалась на него, перемешивая боль с ненавистью. Но сейчас Гао Фэнь улыбалась с чувством, словно наконец вернулась домой.

– Тетя!

Я видела только ее очертания. Близко, но никак не подойти. Стоило мне протянуть руку, ее черные одеяния оказывались еще дальше. Я звала ее, снова и снова. Я не видела ее лица, но была уверена, что это она, жена У Баолина. Она редко приходила к нам и сторонилась моей матери. Я помнила лишь, что у нее всегда были печальные глаза и тихий, чуть надрывный голос.

– Тетя!

Она не слышала.

– Тетя, пожалуйста! Где он? Скажи мне, где он? С ним все хорошо? Тетя, пожалуйста! Это я, я! Минчжу! Скажи, умоляю!

Я все тянулась к ней, но призрак ускользал. Это была бессмысленная битва с пустотой, но я никак не могла остановиться.

– Тетя!

Не знаю, зачем я звала ее. Это был лишь сон. Не знаю, зачем бежала за ней, ведь ее не было. Я даже не помнила ее лица. Даже если бы она обернулась, я бы не узнала ее. Я даже не знала его лица. Если бы встретила, прошла бы мимо? Все эти годы я пряталась, понимая, что, если не стану сильной, никогда не смогу войти во Дворец Золотого Крыла и выйти живой. Все эти годы я шла к нему, но слишком долгой дорогой.

– Тетя! Синфу!

Имя брата впилось в меня тонкими иглами и разорвало болью. А потом черной дырой заглотила пустота, и все рассеялось.

Свет. Слишком много света. Я зажмурилась и прикрыла глаза рукой.

– Фэнь-цзе! – радостный голосок сяо Хуа замер рядом с кроватью. – Тебе лучше? Почтенный Гу сказал, что ты проспишь еще день!

– Лекарь Гу? Он был здесь?

Я совсем не помнила, как оказалась в этой комнате. Только сон. Хотя бы в нем я все-таки встретила тетю. Я рассеянно слушала сяо Хуа. Она что-то говорила обо мне и о лекаре Гу.

– Твои раны… начали гноиться, ты потеряла много крови… И еще…

Сяо Хуа вдруг присела рядом и взяла мою руку.

– Сестрица совсем себя не бережет! – Ее ласка была неожиданной.

Я знала, что она добрая девочка, но ей не стоило беспокоиться обо мне.

– Сяо Хуа, я уже в порядке. Сколько я пролежала здесь?

– Четыре дня.

Слишком долго. Я рассеянно коснулась лба и замерла. Моя ладонь была перевязана. Я вспомнила. Меч Наставника. Перевал Третьего Ока. Хуань. Яд. Я резко села и почувствовала боль в плече.

– Сяо Хуа, мальчик, которого я привезла… Что с ним?

– Он еще не очнулся. Но Почтенный Гу сказал, что сумел побороть яд.

Значит, все было не зря.

– Сяо Хуа…

– Проснулась? – И Тан остановилась на пороге, загораживая свет.

Я кивнула.

– Возвращайся на кухню, – бросила она, даже не глядя на девочку. Сяо Хуа поклонилась и торопливо выбежала из комнаты. Кажется, этот маленький цветок всерьез воспринимал холодный тон госпожи И.

– Пей. – Тан-Тан протянула мне чашу с настоем и отвернулась, будто ей было противно смотреть на меня. Она смущалась. – Не думай, что я специально ходила за ним к Почтенному Гу. Я проходила мимо и не могла отказать.

– Никто бы не и подумал так клеветать на госпожу И.

Я улыбнулась про себя. От ее показного безразличия даже лекарство казалось не таким горьким на вкус.

– Тот мальчик… Глава правда разрешил привезти его в Учение?

Она все-таки хотела испортить это утро. Я подавилась и начала кашлять.

– Почему ты такая неуклюжая? – И Тан обернулась и выдернула чашу из моих рук. – Отвечай!

– Правда.

– Смотри мне, если ты соврала…

– То что?

– То нас накажут! И тебя, и меня!

– Спасибо.

Она отпрянула, будто я ударила ее.

– Что?

– Говорю спасибо.

– За что это?

– За то, что поверила мне.

– А я и не поверила тебе! – прошептала она, отворачиваясь. – Шуанцзин в твоих руках… Либо ты убила Стража Цзяня, чтобы получить этот меч, либо это был вопрос жизни и смерти. А я не верю, что ты могла одолеть Стража Цзяня, поэтому… Так что тебе лучше сделать так, чтобы наставница не узнала, что у тебя не было разрешения. Иначе…

– За это и спасибо.

– Ты!

Она бросила на меня негодующий взгляд, но вместо проклятий спросила:

– Ты правда за два дня добралась сюда из Хэши?

– Два с половиной.

– Как?

– Этот мальчик пострадал из-за меня.

– Кто бы сомневался!

Я улыбнулась, слушая ее ворчание.

– Тан-Тан, Глава еще не вернулся?

– Нет.

– Есть вести из Хэши?

– Ничего не знаю.

– А советник Ду…

– Что советник Ду? Интересно, приходил ли он? Нет, не приходил. И вообще, больно важная ты! Хватит того, что эта девочка с кухни не отходила от тебя и даже госпожа Лу… Ты… только посмотри на себя! Ходячий призрак!

Призрак. Я рассмеялась, вдруг подумав, что Страж Вэнь вряд ли смирится с такой конкуренцией.

– Еще и смеешься!

– Больно!

Рана на спине наказала меня за смех сильнее, чем враждебный взгляд И Тан.

– Так тебе и надо! Не вставай с кровати. Лекарь Гу придет вечером. И не смей говорить, что я плохо о тебе заботилась!

Она вышла, громко хлопнув дверью. Интересно, кому это я должна была отчитываться о ее заботе?

Я выдохнула и поднялась. Тело болело, но я могла вынести эту боль. Зеркало посмотрело на меня неодобрительно. После нескольких дней безумной гонки я и правда была похожа на призрака. Слишком бледная, щеки совсем впали.

Я с трудом сменила одежды и кое-как причесала волосы. Раненое плечо никак не хотело слушаться и протестующе покалывало, но я должна была увидеть сяо Хуаня и поговорить с лекарем Гу.

Когда я добралась до жилища Великого Целителя, на каждое движение мое тело отвечало болью, так что я даже пожалела, что не стала призраком – в них ведь не попадают стрелы.

Я постучала и вошла. Лекаря Гу не было, но сяо Хуань лежал на короткой постели у окна. Я осторожно подошла к нему – спит. Уже совсем не бледный, только хмурится во сне. Я присела рядом и коснулась руки. Мне так хотелось разбудить его и увидеть, что его глаза открываются, что они все еще полны жизни, что этот мальчик все еще может улыбаться, что смерть отступила и больше не будет впиваться в его зрачки. Но я только ласково погладила его по голове и вышла.