- Как ничего и не было, - я замер на пороге кухни у Михалны в квартире, и оглядел помещение.
- Проходи, давай, и садись. Воспоминаниям после будешь предаваться, - Михална подтолкнула меня в спину.
Я прошёл и сел на ту-же табуретку, что и прошлый раз. Михална прошла к плите, наполнила и поставила кипятиться чайник.
- Голодный? – спросила она обернувшись.
- Ну, если пожалуешь бутербродом каким-нибудь – не откажусь.
- Сам себя пожалуй, - сказала она, доставая из холодильника нарезку, - хлеб вон там, нож вот.
Чайник закипел, Михална разлила чай по чашкам, и усевшись сказала:
- Ну, давай, начинай просить…
- Что просить?
- Денег, что-же ещё…
- Вот Михална, ты всегда такая? Интригу вообще не держишь.
- Так всё-же на поверхности. Ты только-что договорился о крупной покупке, на две с половиной тысячи. Ты здесь всего пару месяцев. Не успел ты ещё столько заработать. Значит будешь занимать. А раз ко мне на разговор напросился, значит занимать будешь у меня.
- На ходу подмётки режешь, Михална…
- Да ладно, льстец! И я даже готова тебе эти деньги одолжить, если ты мне скажешь зачем тебе этот хлам.
- Нужен, Михална. Только вот денег мне нужно больше. Гораздо больше. У тебя есть?
- Насколько больше, Слава? Деньги, предположим, у меня есть. Но я хотела-бы знать во-первых - сколько тебе надо, а во-вторых - на что?
- Ну, тайну из этого делать бессмысленно, наверное. Михална, я на тех выходных участок взял. Хочу своё жильё построить, не в общаге жить.
- И только-то? Я-то думала… Ну, и сколько тебе надо?
- Я ещё не знаю, Михална. Вот схожу к одному человеку, узнаю, сколько он за работу возьмёт… Если возьмётся ещё…
- Ну, хоть примерно.
- Ну, я рассчитываю уложиться в двадцать.
- А не многовато? Да и зачем? На эти деньги на земле пару кооперативов купить можно.
- Ты, Михална, ещё попробуй их купи. В кооператив вступить надо, а это сложнее, чем в партию. Легко только в говно вступить. Что-то я не видел у себя в городе, чтобы на каждом углу людей в кооперативы зазывали, хотя кооперативные дома строятся. И на кой-каких предприятиях я практику проходил. И там этого тоже нет. «Гараж» смотрела? Как там люди друг друга грызут за всего лишь гараж.
- Да всё равно, Слава… Частная постройка… Здесь… А чего тебе не строится, допустим… Да хоть в Тюмени? Ну, или там, откуда ты приехал?
- Михална, там тебя нет. А тебя нет – деньги взять негде. Ну так как? Найдёшь деньги? – «Деньги у неё точно есть. Не зря в ОРСе работает. Вон, ни один мускул на лице не дрогнул. Значит сумма для неё не фантастическая. Возможно даже наличкой. Даже скорей всего. И легализовать их она боится, только в отпуск возит. Но в отпуске всё равно столько не прогуляешь. Ладно, посмотрим, как отреагирует».
- Слава, деньги у меня есть. И я тебе даже занять их могу. Но как ты отдавать такую сумму будешь? Это тебе года два надо не есть не пить.
- Михална, то – мои проблемы. Так как, займёшь?
- Ты давай, сначала узнай, сколько тебе понадобится, а потом поговорим.
- Хорошо, Михална, я узнаю.
- Ну тогда давай чай пить.
- Ложку сегодня ронять не собираешься?
- Для тебя, Слав, я даже шкаф уроню.
- Нет, Михална, сегодня у меня урок арабского, в шесть часов, поэтому сегодня, пожалуй, без шкафов.
Глава 18
18.
С Виленом Пастухом В прошлой жизни я познакомился уже где-то ближе к середине девяностых годов. Шли задержки и невыплаты зарплат, люди не получали своих денег по полгода и более, при этом невыплаченные деньги теряли свою покупательную способность с устрашающей скоростью, и если, предположим, в сентябре двадцать тысяч рублей было более-менее адекватной зарплатой, то уже к ноябрю они стоили лишь пятую часть своей сентябрьской стоимости. Людям было нечего есть. В буквальном смысле. Поэтому работникам предприятий, где были столовые, разрешили отовариваться в этих столовых под будущую зарплату, ну а цены в этих столовых, от магазинных были максимально далеки.
Вилен почти никогда, по его рассказам, не работал в организациях, только числился. И зарплату за него получали другие люди. Но его всё устраивало. А занимался он всем, что связано со строительными работами, отделочными работами, ремонтом и монтажом. И клиентов у него всегда было много. В очередь записывались. Брал он дорого, но и делал качественно, так, что не придраться. И оплату всегда брал только живыми деньгами. Поэтапно, за выполненные объёмы. Его не раз пытались кинуть, но он просто снимал людей с объекта и отправлял на другой. И каждый раз после этого, к нему приходили с извинениями, и каждый раз извиняющимся приходилось заново обговаривать сроки и сумму.
Я и пошёл к нему на шабашки в свободное от работы время потому, что он деньги платил. Родом он был с Украины, с Черновицкой области. По его словам, в детстве знал лично Софию Ротару, правда она была старше его на несколько лет. Более честного и справедливого человека я, пожалуй и не знаю. По деньгам он никогда никого не обижал и не обманывал. Его любимая поговорка была: – «Бог – не фраер, он всё видит».
Вот к нему я сейчас и направлялся. Жил он в посёлке дорожников. Было утро субботы, и шанс застать его дома был довольно велик. Я знал, что в этот период он уже здесь, в N-ске, и дом его видел, в котором он жил с момента постройки, и до момента переезда на большую землю. Вот только выяснить надо, занимается он сейчас своим основным делом, или ещё нет.
Дверь мне открыла его жена, красивая и высокая женщина, полька по национальности.
- Здравствуйте, мне-бы Вилена увидеть…
- Виля, здесь к тебе, - крикнула она в глубину квартиры, и уже мне – проходите, разувайтесь.
В прихожую вышел Вилен, ещё молодой и энергичный. Впрочем, он и в шестьдесят будет выглядеть не сильно старо, и энергичность свою не растеряет. Посмотрел на меня настороженно.
- Здравствуйте, Вилен, мне вас порекомендовали, как человека, который занимается строительными и отделочными работами, электромонтажом и прочими вещами. Это так?
- А кто вам это сказал?
«Блин! Он может и в несознанку уйти. Если он сейчас работает, то клиентов у него много. Одним больше, одним меньше – для него не критично».
- Ну, мне один знакомый сказал, из управления дорожного строительства, - в принципе у меня там был один знакомый, и с Виленом он был знаком, но хрен знает, работает он сейчас там или ещё нет.
- А кто из Дорстроя?
- Володя Березин, - «Если он ещё не работает, придётся как-то выправлять ситуацию».
- А, знаю такого, как у него кличка-то? Забыл совсем… - опять проверяет, ну оно и понятно, он фактически незаконным бизнесом занят.
- Берёзовый крест, но чаще Берёзой кличут, - у Володи была непростая судьба, и на передней части тела у него был наколот крест во всю грудь и живот. На спине тоже было что-то из той-же тематики. Но к этому времени он с криминалом завязал навсегда, женился и уже растит двоих детей.
- Да, точно… Ну, проходи, поговорим.
Он провёл меня в кухню, предложил чаю, налил и себе, и наконец усевшись на табуретку сказал:
- Ну, выкладывай, что у тебя?
- Работа у меня, Вилен Иваныч, и без вас мне никак.
- Что-за работа?
- Частная постройка. Я участок взял, здесь недалеко, за посёлком. Хочу туда пару бань поставить, из жилых вагончиков, и бытовку. По вагончикам уже договорился, но сейчас уже скоро зима. Там надо площадку выровнять, фундамент залить. Вы можете взяться?
- Что, только площадку и фундамент? И давай сразу на «ты».
- Ну, вообще-то я рассчитывал, что вы весь комплекс работ возьмёте. Ну, там, забор поставить, электрический щит собрать, электричество провести, вагончики сделать… Если вы занимаетесь, конечно.
- Ну, заниматься-то занимаюсь. Но бани я ещё не делал. Надо узнавать, как правильно. Материал, опять-же заказать.
