Они одновременно кивнули.

— Вот. В общем, мне нужно понять, где я ее могу найти, и еще, — я покосился на Мефодия. — Ты, я так понимаю, давно в этой теме, а если учитывать, что ты постоянно ошиваешься с Адольфом Брониславовичем, то Юля права насчет того, что и он одержим.

— Я ничего тебе не скажу, — огрызнулся тот. — Можешь убить меня!

— Потом, — улыбнулся я и повернулся к Юлии. — Что ты знаешь о Капле?

— Сильный монстр, который так и не был побежден, — начала вспоминать она. — В мире убийц слагали легенды, что маги могли пользоваться самой настоящей магией, а не всеми этими усилениями. Вот тогда, в те времена погибла человеческая вера в то, что мы можем больше, и погибли все красные.

— Отлично, — подытожил я. — Что будет, если Капля уже здесь? Мир загнется?

— Она всех истребит, — еле слышно заговори Мефодий. — Она пожрет всех.

— Тогда, у меня есть предположение, — продолжил я. — Красные не просто так последнее время стали активными. Понимают, что пришла смерть и пытаются как можно скорее получить полноценную армию, чтобы встретить ее.

— Резонно, — согласилась Юля. — Но это невозможно. Нет, конечно, — она посмотрела на меня с каким-то обожанием. — Ты сам по себе индивидуум, и весьма странный и проявление твоих способностей, уже само по себе… подводит нас к началу легенды.

— Это еще не все, — улыбнулся я. — Так. Получается, Капля действительно может уже быть в этом мире, верно?

— Нет, — одновременно сказали оба. — Было бы это так, — продолжила Юля. — Появилась бы Целестина, о которой ты говорил. Она — предвестник бурь, сильнейший полководец красных демонов.

— Она мертва, — снова улыбнулся я и посмотрел на перекошенное лицо Мефодия. — И все время была здесь.

— Я бы знал… — протянул он. — Нет. Точно! Ты врешь! Она не приходила в этот мир!

— Это была сестра лекаря, — тут же продолжил я. — А это, — я пожелал, чтобы на пальцах появился огонь и он появился. — Настоящая сила мага, про которую вы забыли.

Я попытался максимально быстро их убедить. А все для того, чтобы Юля встала на мою сторону, ведь поиски врага могли и затянуться, кто знает, кто придет после Целестины, а Мефодий… попал под раздачу. Но он слишком часто шатался с академиком и уж явно местность знал получше некоторых.

— А теперь подведем итог, — я встал и посмотрел на обоих. — Капля есть и я знаю это. Но вот где именно — увы, знал бы, с вами бы не говорил. Она в академии, точнее, под землей и мне нужна ваша помощь, чтобы ее найти.

Мефодий… сучий потрох, просто забился в истерике, меняя голос то на себя самого, то на одержимого. И его эти переходы просто чуть не вывели меня из себя. Ну вот какого хрена он ржет? Почему бы просто не закрыть свой рот и не помочь мне? К чему эта клоунада?

* * *

Закапывая тело сестры, Всеволод Владимирович долго не мог прийти в себя. Спасая в свое время от тяжелой болезни, он сам подставил ее под удар, не догадываясь, что все было спланировано за него и давным-давно. Но сейчас…

— Чертовы демоны и их чертовы игры, — заворчал он. — Вот на кой-хрен было столько учеников убивать, а мне теперь все это разгребать?

В полной тишине он продолжил свое занятие. От его банды остался только Эдуард и тот сегодня был белее смерти. Помимо того, что он закапывал родную сестру, еще и этот вояка слонялся по академии.

Что уж говорить про его монстров? От которых ничего не осталось.

И если бы не этот чертов Бобров, за которым пришлось бегать, он бы не допустил подобного…

— Я знаю, что это ты ее убил, — прошипел лекарь. — Костенька Бобров. Знаю! Только откуда у тебя столько сил, чтобы убить настолько сильное существо?

* * *

Мефодий попытался рыпнуться. Стоило мне только начать наматывать круги, но спасла от его побега Юля. Схватив того за волосы и сильно приложив в пол.

— Убью вас, суки, — шипел он. — Всех убью!

— Может, не стоит с ним церемониться? — спросила девушка. — У меня есть еще один убийца среди студентов. Знаешь, может, такую…

— Викторию? — догадался я. — Которая везде ходит со своим дворецким?

— Именно! — улыбнулась она. — Она хоть и слабый маг, но у нее чудесный нюх. Может найти все что угодно!

— Только смерть до сих пор не нашла, — зашипел Мефодий.

В ту же секунду, видимо, в голове у этого идиота начались изменения. Рожа покраснела, глаза налились краской, а зубы удлинились. То, что его сейчас придется прикончить, кажется, сомнений уже не осталось, но…

Мой карман раскалился. Вырывая вместе с прожженной ткань кристалл, я от души выматерился и в хлопке, когда реликвия коснулась пола, появилось оно.

— Курв-курв⁈ — бобер встал на задние лапки и посмотрел сначала на меня, а потом на Победу. — Курв-курв?

— Фамильяр? — удивилась Юлия. — Их же… уже не один век не видели! Откуда он у тебя?

— Достался по наследству, — соврал я. — Бесполезный кусок бобра. Который только и может, что клинки жрать.

Только я не понял самого главного. Бобер же жрал клинки не просто так, а с конкретной целью, получить побольше сил, сожрав дух. Поэтому, когда эта хвостатая тварь прыгнула на Мефодия, я просто замер не понимая, что происходит. А бобер тем временем вцепился в руку студенту, отчего тот начал истошно орать.

Ни я, ни Юля не мешали животному и уж точно не пытались его отодрать. Зато Мефодий обо что только не бил бобра. То об пол, то об стену, то об тумбу. В общем, пацан развлекался как мог. И в ключевой момент, когда Мефодий уже был готов выпрыгнуть в окно, бобер сам его отпустил. Прошептал: «курв-курв!», как-то победоносно и испарился в белой дымке. На месте, где эта тварюга сидела, остался лишь кристалл.

— Бобров и бобер, — прошипел Мефодий, привлекая к себе внимание, — вот уж идиллия.

Мне хватило одного взгляда, чтобы понять, что произошло. От одержимости Победы не осталось и следа. Это заметила и Потака, и… сам Мефодий.

— А чего это я здесь делаю? — удивился тот. — Я же под кроватью был!

— Памяти он точно лишиться не должен был, — улыбнулась Юля. — обряд экзорцизма без пытки и лишения сил! — она как-то лучезарно заулыбалась. — Понимаешь, что у тебя за классное животное в кристалле?

— Ненавистный бобер, — парировал я. — А ты, — я ткнул пальцем в Мефодия. — Ну-ка говори, что твой академик удумал.

Победа, к моему сожалению, долго приходил в себя. На вопросы он, естественно, не отвечал, но, тем не менее, сам понимал, что больше в нем нет души демона. И, на мою радость, он радовался этому. Но…

Я так же понял, что он на самом деле шизик… даже без одержимости. Он разговаривал сам с собой, полностью игнорируя нас, рассуждая вслух, какой же Адольф Брониславович нехороший человек.

— Сердцами нас пичкал, — пустил скупую слезу Победа. — Кишками, заставлял следить за убийцами, — он зарыдал, затем сменил голос. — Ну-ка не реви, тряпка!

— Как ты с этим придурком жил? — спросила Юля, но по моему взгляду и сама поняла, что очень хреново.

Мы оставили Мефодия одного, лишь только после того, когда его оба Я пришли к одному умозаключению — избегать академика, да столько, сколько будет возможно. А сами отправились с Виктории Шелест в ее общежитие.

* * *

Адольф Брониславович долго простоял на берегу реки, высматривая опасных тварей, которые плескались в стенах академии, но все они были не теми, кого он ждал. Ему нужно было нечто могучее и нечто стоящее. Что было бы способно принять дух из тела человека.

— Где этот Мефодий, — спросил он сам себя. — Говорил же ему, прийти, когда вояка уедет…

Он повернулся, посмотрел на пустой лес и хмыкнул про себя.

— Неужели, дуралей узнал, как я одержимых монстров делаю?

Понимая, что сегодня улова не будет, он медленно поплелся через лес в сторону академии, размышляя про себя, что же делать дальше. Сила, которая идет из-под земли уже чувствуется. Синий, который появился вчера из проклятого оружия, уже и был сам предвестником скорого нашествия…