Студент беспомощно оглянулся. В пляшущем отсвете гаснущих факелов показалась фигура идущего пана. Ясновельможный был высок, породистое лицо спокойно. В том спокойствии чувствовалось столько безразличия, что немногие могли бы выдержать этот взор. Гладко выбритый подбородок, светлые волосы до плеч, усы, спадающие на грудь. Богатый наряд, мягкие ноговицы глушат шаги. В холёной руке — арапник, каким призывают к повиновению собак.

Небрежным движением пан скинул с плеч песцовую шубу, оставшись в шёлковой свитке.

«Неужели он и спал в шубе?» — мелькнула у студента мысль.

Не сказав ни слова и не меняя выражения лица, пан взмахнул арапником. Студент вскинул руку, стремясь спасти Ани от удара. Руку ожгло болью, на рубахе выступила кровь.

— Смерд… — процедил ясновельможный палач. — Шляхтич не позволил бы бить себя.

— Я не позволил бить девушку. Не так велика её вина, чтобы пускать в ход плеть.

— Об этом судить не тебе. Она влезла куда не следует и привела туда тебя. За это она будет наказана.

— Вот уж великое преступление для наследницы рода: зайти без спроса на кухню и съесть пирожок.

— За украденную корку вору полагается рубить руку.

— Ты не забыл, что это твоя дочь? И пирожок взят на твоей же кухне.

— У моей дочери за спиной тридцать поколений сановных предков. Она не станет таскать пирожки и ходить за руку со смердом. То, что ты держишь в охапке, это всего лишь кукла. Сам подумай, может ли живая пани менять свой возраст, как ей вздумается. Настоящая Ани спит в своей спальне, а кукла ей только снится. И я не буду куклу наказывать. Я её сломаю.

— Значит, всё-таки, «Спящая красавица», — потеряно пробормотал студент.

— Для тебя она не красавица, а госпожа! Красавицей её назовёт благородный жених. А для тебя мне осталось выбрать способ казни, за то, что ты по-воровски вполз в мой дом.

Пан ненадолго замолк и вдруг рассмеялся. Как непохож был этот смех на весёлый хохот Ани!

— Слушай, студент, внимательно. Я даю тебе шанс на жизнь. Сейчас я отворю ворота, и ты побежишь через парк. А я пойду будить Ани. Потом она снова уснёт, но прежде спустит со сворки собак. Думаю, им потребуется меньше минуты, чтобы порвать тебя в клочья. А куклу, если ты побежишь с ней, они растреплют и принесут мне. И уже никто не сможет помешать пороть её.

— Это очень похоже на манеры знатного пана, — ничего больше студент произнести не мог.

— Ты ещё не всё понял. Я же сказал, что даю тебе шанс на жизнь. Говорят, что школяры — народ быстроногий. Если ты бросишь куклу и помчишься что есть мочи, то не исключено, что сумеешь добраться к железному мосту. Смотри, не сорвись с балки; вода в канале ядовитая. Оказавшись на том берегу, можешь уже не торопиться. Собаки на тот берег не пойдут, и сторожа будут ожидать у моста. Ты явишься в село и тут же уедешь в город. Ты станешь зубрить семь свободных искусств в своём занюханном университете, а по пятницам сидеть в корчме у Томашека, наливаться пивом и вспоминать несбывшееся. Но даже наедине с собой ты не осмелишься произнести имя благородной пани. По ночам ты будешь мылить верёвку, но не осмелишься удавиться, ведь твоя храбрость умерла здесь, у ворот моего замка, когда ты бросил на землю куклу. Я стану наблюдать за тобой, и мне будет приятно видеть твою кончину.

Ударом кулака пан сбил засов. Ворота распахнулись.

— Беги, студент.

— Нет. Я никуда не побегу. Когда Ани — настоящая Ани — откроет глаза, я должен быть рядом.