Где-то глубоко внутри возродившееся дерево знало, что все эти чудеса оказались возможны лишь потому, что то ли век, а то ли тысячелетие назад неизвестное существо, проведшее ночь на его ветвях, на прощание обняло ствол. Потом гость покинул то место… Как мимолетное прикосновение могло пробудить тайные, подспудно дремавшие в природе силы?

Впрочем, исполненное новой жизнью, дерево располагало массой времени, чтобы стоять и думать. Именно спокойные размышления лучше всего даются деревьям, и наше дерево не являлось исключением. Если оно найдет ответ — хорошо. А если будет лишь продолжать стоять и расти — тоже хорошо.

Только об одном жалело дерево — вряд ли когда-нибудь ему доведется встретиться с теми незнакомцами и обнять их с той же силой и любовью.

Эхомба глянул через плечо — много часов они шагали на север по дну расщелины, а впереди тянулась все та же скудная пустошь, которая лежала позади. Песок, камни и скалы.

— Никак не могу забыть то дерево. — Пастух переступил через небольшую промоину в земле. — Стоит одно-одинешенько посреди степи, ни единого стебелька вокруг. И, признаться, никогда раньше я не встречал такой доброты, исходящей от дерева.

— А мне доводилось. — Симна пнул ногой небольшой красный камень. — К северу от родных мест. Знаешь, какие там замечательные деревья, а орехи у них просто объедение!

— Охотно верю, — покивал Эхомба.

Слева от него шел Алита, таща за собой изрядно опустевший пузырь с запасами воды. Послушав разговор, кот фыркнул.

— Одно слово, всеядные! Жрете все подряд.

— Ну уж нет, — не согласился Симна. — Кошатина, к примеру, чересчур жилистая.

— Но как оно там оказалось? — Эхомба между тем продолжал размышлять вслух. — Так далеко от родственных ему пород. Должно быть, с ним случилось что-то необычное.

— Наверное, кто-то из путешественников, шагая через эту забытую Холосом страну, обронил семечко. Ну, может, два семечка! Какое-то из них прижилось. — Симне было непонятно, что могло заинтересовать Эхомбу в этой истории. — Ты задаешь слишком много вопросов.

— Все дело в том, что я люблю искать ответы.

— Не на всякий вопрос есть ответ. — Симна обошел скелет дракона. Полуразложившаяся кожистая перепонка напоминала кусок пересохшего пергамента.

Эхомба удивленно посмотрел на спутника.

— Конечно, и так бывает. Однако вопрос без ответа — это уже не вопрос.

Воин с севера открыл было рот, чтобы ответить пастуху… Потом на его лице появилось странное выражение, взгляд затуманился. Дальше он шагал молча.

Было раннее утро, солнце невысоко поднялось над горизонтом, и подступавшая жара отбивала охоту участвовать в споре по такому пустячному, с его точки зрения, вопросу. Тем более стоит только раззадорить Эхомбу, и того понесет. Лучше забыть, выкинуть это дело из головы — именно к такой практике чаще и чаще обращался Симна, наученный немалым опытом.

Дни текли без происшествий. Незаметно обнаружилось, что с дичью стало лучше. Конечно, до изобилия было далеко, однако зверья вполне хватало, чтобы удовлетворить Алиту, соскучившегося по свежей крови. Как, впрочем, и его компаньонов. Вскоре вдали показались шапки могучих пальм, выстроившихся, словно стражи, на краю пустынной, бесплодной местности. Приблизившись, путники обнаружили финиковые и кокосовые пальмы, а также те деревья, которые одаривали людей слоновьими орехами. Под защитой вскинувших зеленые шапки великанов островками скапливалась трава.

Когда же в русле пересохшей реки кое-где заблестели чистой водой маленькие озерца и стали попадаться оазисы, Алита скинул сбрую, с помощью которой все это время он тащил почти пустой пузырь. Эхомба возразил — мало ли что ждет их впереди. Симна опять не вмешался в назревающий конфликт.

Победил Алита — и не с помощью логики, просто ему давно надоело тянуть лямку, да и плечи стали болеть. Симна между тем не сводил глаз с Эхомбы — все ждал, когда тот в качестве решающего аргумента пустит в ход магию, чтобы заставить исполинского кота подчиниться. К его разочарованию, Эхомба в конце концов уступил. Что это, спросил себя Симна, нежелание без серьезной причины применять свою тайную силу или… Северянин так и не решил, радоваться ли ему или горевать по этому поводу.

Они продолжали идти на север. Однажды, когда обнаружилось, что в этой местности с водой все равно плохо, Эхомба начал выговаривать большому коту — напомнил о неуместной торопливости и пренебрежении интересами товарищей. Алита в ответ рыкнул что-то невразумительное и отошел от пастуха. Так и тащился в стороне. Ссора закончилась на следующее утро, когда путники нашли яму, полную чистой воды. Вокруг нее изумрудной бахромой густо росли кусты и молодые пальмы, в гостеприимной тени которых они решили сделать привал. Здесь, у воды, было привольно птицам и мелким нутриям.

После того как путники отдохнули у пруда, Эхомба больше ни разу не заикнулся, что следует беречь воду. Он замкнулся и далее брел молча, вызвав в душе Симны целую бурю вопросов, на которые северянин так и не мог отыскать ответы. Если Эхомба могущественный чародей, путешествующий инкогнито — а сомневаться в этом было по меньшей мере глупо, — почему он так робок в обращении с чудесной силой? Что за щепетильность в обращении с каким-то котом?! Если же он не владел приемами магии, как объяснить его власть над небесным металлом и обладание сосудом с непонятной, но страшной жидкостью? Неужели причиной всему искусство деревенского кузнеца или проделки древних старух? Выходит, Эхомба всего лишь инструмент в чьих-то незримых руках?

Похоже, даже он, хитроумный и многоопытный Симна ибн Синд, не в состоянии проникнуть под вуаль, под которой пастух прятал свое настоящее лицо… Раздираемый сомнениями, Симна шагал за своим другом, боясь поверить, что судьба свела его лишь с полуграмотным пастухом, явившимся с дикого юга.

Непонятной была и реакция Эхомбы на вскоре открывшийся по правую руку удивительный замок. На этот раз он словно забыл об осторожности…

Первым укрепленный форпост заметил Симна.

— Гляньте, в той стороне мираж, — оповестил он товарищей и вновь перевел взгляд на лежавшую перед ним тропинку, по которой они следовали на север.

Эхомба остановился и, опершись на копье, принялся разглядывать фантастическое сооружение, стены которого поблескивали в восточной части горизонта.

— Что-то не похоже на видение, — наконец произнес он. — Надо бы подойти и посмотреть.

Симна возмутился — что за манера у этого пастуха тратить время на изучение всякой пустяковины, попадавшейся им на пути!

— Как ты себе это мыслишь, брат? С головой у тебя все в порядке? Ты, случаем, не перегрелся на солнышке? Или просто устал? Сегодня мы отмахали порядочно.

Эхомба глянул поверх его головы и скупо улыбнулся.

— Там и отдохнем. Пошли.

Он взял копье в руку — древко, как обычно, приняло горизонтальное положение — и прежним размеренным шагом двинулся в сторону призрачного замка.

— Я пошутил! — закричал Симна. — Ради Джеверана, я пошутил, Этиоль!..

Может, спросил себя Симна, его действительно хватил солнечный удар, а мы даже не заметили? В поисках поддержки он повернулся к третьему компаньону.

— Кот, ты что, не видишь, что происходит?! Почему бы тебе не взять его за загривок и нежно направить на верный путь? Вспомни, как вы поступаете с котятами!

— У него на загривке нет шерсти, — невозмутимо объяснил Алита. — Так что я и сам не замечу, как перекушу ему горло. Кроме того, мне тоже хочется посмотреть, что за мираж такой.

Он повернул вслед за пастухом и рысцой нагнал его. Ошеломленный, Симна уставился на друзей, потом с отчаянием в голосе воскликнул:

— Вы совсем спятили? У вас осталась хотя бы капля здравого смысла? — Он ткнул пальцем в северном направлении. — Забыли, куда мы спешим?! С каждым днем мы все ближе и ближе подходим к цивилизованным местам. С каждым днем все явственнее их запах! Так куда же вы повернули? Мираж вам подавай! Решили устроить охоту на обман зрения?.. Да вы слышите меня или нет?