Огляделась, снова никого не было, это начало меня пугать и одновременно раздражать. Попытавшись встать с пола, я машинально откинулась назад из—за пронзающей боли.

Словно прочитав мои мысли, дверь со скрипом отворилась и в дом зашёл Зенон, оглушая тяжелыми шагами все пространство.

– Очнулась? – он положил сумку на стол, а сам устало плюхнулся на стул.

– Сколько я была без сознания? – ответила вопросом на вопрос.

Никакого разъяснения, лишь короткое:

– Долго.

Минута раздумья.

– Спасибо тебе, – я виновато опустила глаза. – Если бы не ты, я бы…

– Нет, – ледяной тон, – я бы не допустил. Считай, что мы квиты.

Я воспряла духом, отметя все сомнения и чувство страха. Дружелюбно улыбнувшись, поднялась на ноги, вопреки ноющей боли.

Неожиданно желудок предательски заурчал, сигнализируя о том, что в него несколько суток не попадала пища. И вспомнила, что перед тем как попасть сюда, я ходила на рынок за едой и часть положила в свою сумку, что сейчас мирно покоилась в уголке дома.

– Хочешь булочек? Я ужасно голодна.

Глава 4. Мой мир

Следующие пару дней мы провели в молчании. Я потеряла счёт времени, словно оно текло бесконечно. Галлюцинации перестали беспокоить, и я могла спокойно спать, не боясь, что окажусь в опасности. Вой урров был слышен отдаленно, сюда они не смели ступать. Боялись Зенона. В какой—то мере я тоже его опасалась, но он обещал вернуть меня домой. Я верю, что он честный человек и сдержит свое слово. По крайней мере, мне так хочется думать.

Мои раны заживали быстрее, чем на Земле. Я была этому приятно удивлена. Не знаю, что за магия, но она действительно работала. Кровоточащее ранение превратилось в шрам. Я разглядывала его, задрав футболку. Провела пальцем по линии. Болело совсем немного. Но когда зашёл Зенон, я резко натянула футболку и смущённо отвернулась.

– Извини.

– Все в порядке, – я решила замять ситуацию. – Давай перекусим.

– Можно вопрос? – дожевав последний кусок булочки, Зенон посмотрел мне прямо в глаза.

Мы сидели на полу друг напротив друга в позе лотоса, и доедали остатки еды. Я вопросительно выгнула бровь, до сих пор у меня во рту находилась булочка.

– Каков твой мир? Точнее какой ты была в своем мире? – поинтересовался он.

Проглотив остатки еды, отряхнула руки от крошек.

– М—м—м, – постучала пальцем по подбородку, приняв задумчивый вид. – У меня есть дочка – Рена, – грустно улыбнулась я.

Только когда произнесла ее имя вслух, поняла, что безумно скучаю. Ведь последний год я все свое время посвящала ей. И это очень больно – сидеть сейчас без нее. Она не подползет ко мне радостно улыбаясь, не скинет ложку со стола, не укусит за нос. Она всего этого не сможет сделать пока я здесь.

Зенон молча слушал и я продолжила:

– Когда мне было двадцать один я встретила ее отца, – усмехнулась. – Редкостный ублюдок. Он бросил нас, как только узнал о моей беременности. Мы были с ней вдвоем, друг у друга, – почему—то мне хотелось рассказать ему все что произошло в моей жизни, мне хотелось ему доверять.

– Думаю он жалеет.

– Если бы, – закатила глаза. – Он навещал нас раз в три месяца, с охапкой одинаковых ползунков вырванных по дешевке в каком—то секонд—хенде. И делал только когда я прокричу все проклятия мира ему в трубку. Вряд ли он жалеет.

Зенон молчал примерно минуту, а я вспоминала как прожила этот год совершенно одна. Как почти каждую неделю возила дочь в больницу, как ночами не спала из—за коликов, как от недосыпа обжигала руки утюгом или опрокидывала целую кастрюлю горячих макарон.

– Имми, ты очень храбрая. Не каждая бросится помогать незнакомцу, – внезапно нарушил он тишину.

Зен наклонился, по—дружески потрепал меня по голове из—за чего несколько прядей упали мне на лицо. Он это заметил и аккуратно, словно драгоценность убрал локон за ухо. Наши глаза встретились. Не знаю, что произошло в этот момент, но ощутила до того яростный прилив крови к щекам, что срочно потребовался лед. Зенон неотрывно смотрел на меня. Неожиданно его рука, двинувшись вперёд, нежно провела по скулам и остановилась на уголке губ. Я сама того не понимая, прикрыла глаза от наслаждения. Зен спустился вниз по шее, где находилась та штуковина. Он наткнулся на нее, и резко отпрянул. Не успела я открыть глаза, услышала, как захлопнулась входная дверь. Зенон ушел. Я в недоумении застыла, разочарованная. Что с ним? Возможно он испугался чувств, которые мы оба ощущали.

В языке индейских племен есть слово "mamihlapinatapei". Оно означает: «Взгляд между двумя людьми, в котором выражается надежда каждого на то, что другой станет инициатором того, чего хотят оба, но ни один не хочет быть первым». Не знаю насколько это было правдой, вычитала в какой—то книге по психологии, но оно идеально описывало данную ситуацию.

Аккуратно поднявшись на ноги, я почувствовала, как рана на животе кольнула болью, и с трудом направилась к выходу. Выйдя наружу, увидела Зенона, который смотрел вдаль, о чем—то раздумывая. За все время пребывания здесь он стал для меня чем—то вроде надежной стены, за которой я могу укрыться от всего. Но в какой—то момент мне хотелось переступить через этот статус и быть гораздо больше, чем «страж» и «принцесса».

Подошла к нему, и проследила за его взглядом. Он смотрел на горизонт, задумавшись, будто в чем—то сомневался.

– Когда я сбежала от матери, встретила одну женщину, которая приютила меня. И она однажды сказала мне: "В чем смысл жизни, если ты не умеешь рисковать?". Таким образом я забеременела, осталась без мужа. Казалось бы, ее совет совсем мне не помог, – я усмехнулась от собственных слов, – но я никогда не жалела о своих действиях. Ведь, рискуя, никогда не была такой живой. И сейчас хочу посоветовать тебе тоже самое, – повернулась к нему всем корпусом.

Зенон будто и вовсе меня не слушал в этот момент. Я ждала ответа, но его не последовало. Парень все также смотрел куда—то лишь изредка вздыхая, он словно не хотел на меня смотреть. Я была растеряна, а он даже не удосужился на меня взглянуть!

Мои ноги понесли меня в дом, хотелось разразиться токсичными словами в его адрес. Но я давно переросла этот период и лишь проглотила этот комок ярости. Застыла на месте, раздумывая о произошедшем. Внезапно почувствовала прикосновение руки на своем локте. Зенон развернул меня к себе и припал к моим губам. Сначала я испугалась от такого порыва. Минуту назад он меня жёстко проигнорировал, а сейчас целует с таким трепетом. Это был нежный и почти невесомый поцелуй, словно Зен не хотел мне навредить. Ответив ему, я поддалась искушению и полностью окунулась в омут чувств. Он держал меня за шею с двух сторон, притягивая к себе все ближе. Нежно кусал мои губы, слегка оттягивая их, после чего вновь проникал языком внутрь, а я умело принимала его. Мысли в моей голове твердили, что это неправильно, а сердце заливалось теплом и жгучим желанием продолжить где—нибудь в постели.

Мы из разных миров, но, оказавшись в нужное время в нужном месте, встретились, чтобы вновь расстаться. Я не верю в любовь с первого взгляда, но я верю в искренность чувств, что испытываю сейчас.

Когда он прекратил поцелуй, у меня все ещё были закрыты глаза и приоткрыты губы, наслаждаясь отголосками того безумия, что мы сейчас совершили.

– Этот риск ты имела ввиду? – Зенон произнес это с одышкой и лёгкой хрипотцой.

Я залилась игривым смехом, прикрыв рукой раскрасневшиеся от смущения щеки. Зен обнял меня, положив подбородок на мою макушку.

– Завтра я смогу вернуть тебя домой.

Отпрянула, удивлённо взглянув ему в глаза.

– Правда? То есть ты уже восстановил свои силы? – я не могла поверить в происходящее. Наконец вернусь к дочери.

– Но, Имми, – Зен убрал прядь моих волос за ухо, причем сделал он это мягко, почти не касаясь кожи, – в моём мире я могу предложить тебе гораздо больше. Пойдем со мной? – он провел пальцем по скулам и спустился к подбородку, после чего немного приподнял его, заставив меня смотреть ему прямо в глаза.