– Ну? – спросил я нетерпеливо. – Что ты обо всем этом думаешь? Как юрист! И немножко как друг.

– Последнее мог бы не добавлять. Я же знаю, что, когда речь касается работы и бизнеса, для тебя понятие «дружба» не существует!

– Вот только не надо делать из меня монстра!

– Скажешь, не так? На пути к цели ты всех можешь передавить. И не прощаешь ошибок.

– Бла-бла-бла…

– Нет, реально не прощаешь. Твой брак и есть следствие того, что ты ошибки не прощаешь. Вот почему ты ведешь себя, как козел, со своей женой. Ведь любил когда-то…

– Когда-то… – скрипнул я зубами. – Когда-то я кое-чего не знал, и не тебе мне об этом напоминать. Для меня брак – суть те же договоренности. Клятвы в верности. И куда это все? Нет… Не могу.

– До чего же ты принципиальный нигилист!

– Давай без этих… определений, идет? Я точно знаю, что она мне изменила, и все. Знаю, почему не получалось потом завести с ней детишек. Это все последствия ее глупых действий и последствия неверности. Все. Разговор на тему, почему все именно так, как сейчас, закрыт. Теперь говорим на тему, как бы мне развестись и не делиться с ней нажитым.

– Законно? Никак.

– Фак.

– Никак, дорогой мой друг. Никак. Ты зачем на нее часть бизнеса оформил вначале? Чтобы от налогов уйти? Это, мой дорогой, дробление бизнеса.

– Ну да, ну да… – вздохнул я. – Вот только двести миллионов в год… Как бы… Терять не хочется!

– Значит, выхода два. Первый – ты оставляешь все, как есть. Оборотов придерживайся и дальше живи с женой. Можете раздельно жить, обеспечивай ее, и все. Кто от хорошей жизни откажется. Зачем тебе вообще развод дался?

Я потер подбородок.

– Да как сказать. Зудит внутри…

– У врача проверялся?

– Типун тебе! Здоров я… Просто настало время что-то в своей жизни менять! Я эти перемены чувствую, как будто ветер сквозь пальцы…

– Тогда вариант второй. Разводишься, честно просишь жену переписать на тебя все обратно.

– Честно поговорить, попросить переписать. Ага…

– А что? Тебе не нравится та пилюля, которую ты мне предложил? – ухмыльнулся друг. – Быть честным – это величайшее в мире искусство, все равно что жонглировать острыми кинжалами, стоя на жеребце, несущимся галопом.

– Завернул…

– Так и есть. Иногда эта честность только во вред, можно человека обидеть… Иногда лучше не таиться. Говорю же, сложно…

Мы поговорили еще немного.

– В общем, все последствия того и другого варианта я тебе расписал. Решайся.

– Ясно, – почесал затылок. – Есть над чем подумать. Спасибо, Леня… И давай… Тоже не затягивай со своим ягненочком.

– Ох, напомнил… Душу рвешь.

– Выше нос. Справишься!

После слов друга я всерьез призадумался…

И тут Ната позвонила, голосок томный, постанывая в трубку, предложила:

– Ися, я думала о тебе и так завелась… Приезжай…

Она скинула фото трусиков, спущенных до колен.

Вот только я посмотрел на это безобразие и поморщился: что я… пацан в пубертате, чтобы на такое лететь? К тому же в голове ее слова засели: «Я хочу родить тебе детишек…»

Вот еще!

Я с тобой, шлендра, только чтобы перепихнуться, связался… Ничего серьезного не планировал. Детишек от такой, как ты? Не смешно… Даже подумать грустно!

– Наконец-то мы увиделись! – сестра сердечно меня обняла. – Ради такого можно и в дороге два часа провести! А погода какая замечательная… Буквально шепчет: налей и… – подмигнула, рассмеявшись.

– И я очень рада вас видеть!

– У тебя такой свежий вид, прическу обновила, супер!

– Заметно?

– Еще бы! Только слепой бы не заметил.

– Ясно… Значит, кое-кто точно слепой! – буркнула я, метнув взгляд в сторону Игоря, который граблями собирал листву вместе с мужем сестры.

– Что такое? – мгновенно перехватила мой взгляд сестра. – Игорь тебе мало времени уделяет? Все в работе?

– Ага. В работе. В заботе… Но только не обо мне.

– Что стряслось?

Я оглянулась: детишки возились в песочнице, я нашла в доме большой мешок со старыми игрушками, с ними было не жалко поиграть на улице и запачкать в пыли. Радости детей не было предела! Как мало нужно для счастья… Просто получить мешок с барахлом и перебирать его с видом искателей сокровищ!

– Пошли в дом, на кухню, расскажу, – шепнула я утащила Олю за собой.

Я встала у окна, наблюдая за Игорем, пыталась выискать в нем признаки обмана: до чего же хорошо притворялся, гад! И вел себя так, будто привык экономить. Как в нем сочетались качества заядлого экономщика и человека, который был готов швырнуть к ногам любовницы парочку дорогих шубок?!

Уму непостижимо.

– Игорь мне изменяет.

Сестра в это время открыла бутылку вина и вздрогнула, пролив немного.

– Иди ты! – ахнула она. – Ты уверена?

– Уверена, – кивнула я. – Более того…

Я поманила сестру пальцем и рассказала. Оля за сердце схватилась.

– Игореша? Наш скупердяй Игореша швыряется миллионами? На него не похоже! – засомневалась она. – Нет, ты только посмотри! Как он во дворе прибирается. Даже картонки не выбрасывает, а складывает в отдельную кучку, чтобы потом использовать их для растопки бани. Что-то непохоже…

– Говорю тебе, я своими глазами видела. И это не единственный его грешок. У него сынишка на стороне. Точная его копия, – добавила горько.

Сестра рухнула на стул.

– И что он говорит?

– А ничего… Я и не спрашивала.

– Почему?!

– Потому что он, Лель, заврался. Я своими ушами слышала, как он уточнял, заплатили ли налог по недвижимости… По тому адресу, где его вторая… то ли жена, то ли любовница с ребенком живет! Офис его давно закрыт. Но какие-то делишки он все-таки проворачивает…

– И любовница?

– А что? Удобно же… Одна для удовольствия, одна для семьи. И я… Пробный неудавшийся экземпляр. Ни то, ни се… Скрывает он от меня доходы, дурит. Мы живем на три копейки! Ничего не говори. Веди себя, как ни в чем не бывало. Я хочу наказать его. У меня есть роскошный план, и ты мне в этом поможешь…

– Я, конечно, в шоке. Но помогу! Говори, что нужно делать.

– Всего-то позвонить, когда вы уедете, и соврать, что вам очень… очень нужна моя помощь. Боже, соври что угодно!

– Если ты уверена в том, что делаешь…

– Уверена. А если не веришь, то вот…

Я тайком показала телефон Игоря, который стащила незаметно и спрятала, но перед этим хорошенько вымочила в воде. Теперь сенсорный экран отказал и не работал, от слова совсем.

– Скоро должны привезти старую мебель от его второй семьи. Посмотрим, как он выкрутится. Там будет детская, вот увидишь…

Едва я успела сказать, как буквально через минуту в доме появился взмыленный, немного нервный Игорь.

– Лизонька, ты мой телефон не видела?

– Видела, Игорь, – ахнула я. – Горе-то какое. В унитазе был, в сливе. Представляешь?

– Что он там делал? – помрачнел муж, схватил мокрый аппарат. – Я его не ронял в унитаз!

– Но как-то же он там оказался? Может быть, ты просто не заметил?

Муж посмотрел на мою сестру и недовольно поджал губы:

– Все ясно. Во время полдника мой телефон был на кухне и там же крутились твои детишки. Они эту пакость устроили, да? – потом муж посмотрел на меня. – И ты тоже виновата! Поторапливать меня начала! Закрутился, и вот результат!

Он взмахнул телефоном, с которого капала вода.

– Телефон в нерабочем состоянии. Да вашу же мать!

– Игорь, не нервничай так. От нервов и кишечник может снова расстроиться. Я знаю магазинчик бэушных телефонов. Купим мы тебе хороший аппарат…

Муж заскрипел зубами, глянул в окно и побледнел. За воротами остановилась машина с доставкой.

– Хм, а что это? – прикинулась дурочкой.

– Это… Это…

Игорь замялся, вытер рукой пот со лба и бросил через плечо:

– Приятель обновляет мебель в доме, старую выбрасывать жалко, хочет продать, но складывать пока некуда. Я разрешил ему разместить мебель здесь, в доме родителей. Ты же не против?!