– Стало быть, ты тоже видишь всё таким, какое оно на самом деле? – спросил Ариан.

– Думаю, так видят все маги. Защищающие Аркен чары на нас не действуют. Но Джес объяснит это намного лучше, – сказал он, когда Джес неуверенно вошла в кухню, ботинком отпихнув в сторону несколько черепков.

– Круги силы, похоже, в порядке. В дом без приглашения никто не входил.

Молчание. Все подавленно разглядывали осколки керамики.

– А что Бьорн? Нужно спросить, не знает ли он чего, – сказал Юри.

– Я там уже была. Его нет, и его мотоцикла тоже, – вздохнула ведьма, присаживаясь к ним на скамью. – Похоже, мы единственные, кто может выяснить, что стряслось с твоей тётей, – обернулась она к Ариану. – Но прежде чем мы станем её искать, тебе нужно кое-что узнать о своей семье, – она откашлялась, раздумывая, с чего начать. – Существуют два мира, Ариан. Один, который ты знаешь, и другой, куда ты сегодня вошёл. И пусть всё это кажется непонятным и запутанным, у тебя не слишком много времени, чтобы к этому привыкнуть, – печально улыбнувшись, Джес продолжила: – Юри ведь уже рассказал, что на протяжении тысячи лет магии не существовало. Но были исключения. Как после отлива остаются лужи, так и прошедшую тысячу лет сохранялись следы магии. Но тех немногих, кто умел ею пользоваться, гнали, преследовали и убивали. В середине прошлого тысячелетия каждого, кто подозревался в обладании магическими силами, пытали и сжигали. Ведьмы и за тысячи лет до этого встречались редко, а за последнюю тысячу их всех уничтожили. Всех, за исключением единиц. Тех, кому удалось спрятаться.

Ариан беспокойно ёрзал по скамье, ожидая объяснения, какое отношение всё это имеет к исчезновению его тёти.

– Ты живёшь потому, что несколько столетий назад твоя прародительница основала Аркен. Но она знаменита не только этим. Аркен располагается в месте пересечения магических сил. Твоя прапрапрабабка использовала эту энергию, чтобы создать защитные чары, которые держатся и по сей день. Благодаря этой завесе Аркен считают таким незначительным и скучным, что сюда почти никто не едет. Даже те, кто здесь побывал, вспоминают только смертельную скуку в дыре на краю света. Чем любопытнее и амбициознее человек, тем сильнее действуют на него чары. Поэтому в Аркен попадают лишь определённые люди. Здесь оказываются и остаются отчаявшиеся, потерявшие родину, те, кто сдался и больше не хочет быть частью мира. С другой стороны, Аркен притягивает всё, что несёт в себе искру магии. Поэтому с началом нового тысячелетия здесь объявляется всё больше и больше… хм… – Джес искала и не находила подходящее слово, – магов.

Юри очень обрадовался, что она использовала именно это слово, но Джес, похоже, этого не заметила.

– Для магов Аркен означает безопасность. Завеса помогает им затаиться, а всем остальным даёт увидеть лишь то, что они способны понять.

– Подожди, – перебил её Ариан, – значит, если Юри уедет из Аркена, любой увидит его рога и всё остальное?

Джес бросила на Юри сочувствующий взгляд:

– Да, это так. Можешь себе представить, как важна эта завеса для магов вроде Юри. Многие могут жить только здесь, в Аркене.

Ариан понимал, что должен испытывать потрясение, должен сочувствовать Юри, но вместо этого испытал странное облегчение. Минуты, когда он не верил собственным глазам, панические атаки – видимо, для всего этого есть причина.

– Вообще-то всё это тебе должна была объяснить твоя двоюродная бабушка. Но она молчала, потому что никак не ожидала, что ты способен видеть сквозь завесу.

Ариан невольно подумал о тётушке, о том, как она всего несколько часов назад обрадовалась ему. Он покачал головой:

– Но как это всё-таки связано с тем, что тётя Лия пропала? Если не она сама перенесла себя колдовством, нужно обязательно выяснить, кто её похитил.

– Ты прав, но всё не так просто. Твоя тётя не та женщина, которую можно запросто похитить. Магестра – высококлассная ведьма, и её дом может найти только тот, кто приглашён или уже бывал здесь. А даже если кто-то и сумеет войти в дверь, в Аркене для неё мало что действительно опасно. Да в городе и нет ни одного мага, способного как-то навредить твоей тёте. – Джес, сделав паузу, твёрдо взглянула Ариану в глаза. – Ты никогда не задумывался, почему ни разу не видел её где-либо вне Аркена? Почему она никогда вас не навещала?

Ариан растерянно заморгал: откуда Джес знает…

– Может, сейчас не лучшее время для такого разговора? – вскинув брови, перебил Юри. – Он несколько часов назад впервые заглянул за завесу, а ты уже собираешься грузить его этой тайной?

Сглотнув, словно у неё пересохло во рту, Джес искоса бросила на Ариана беспокойный взгляд.

– Ему нужно знать, Юри. Иначе как он поймёт, что здесь случилось? – возразила она, хотя и не очень уверенно.

– Но всего этого для него слишком много. И какая разница, знает он или нет? Магестру Аконит нужно найти в любом случае, – не сдавался Юри.

– Аллё! Я сижу рядом с вами и всё слышу, – помахав руками, обратил на себя внимание Ариан.

Джес и Юри мельком взглянули на него, и Джес кивнула:

– Для разговора и потом найдётся время.

– Если речь о моей тёте, то я имею право узнать, что происходит, – запротестовал Ариан и с серьёзным видом посмотрел Джес в глаза.

Но с тем же успехом он мог требовать ответа от кирпичной стены.

Абсолютно невозмутимо Юри кивнул в сторону гостиной:

– Выглядит как после сражения. С применением сверхъестественных сил.

Джес кивнула:

– А на это даже в Аркене способны немногие.

– И что ты предлагаешь? – спросил Юри.

Джес, встав, в последний раз окинула озабоченным взглядом гостиную:

– Есть только один человек, который сейчас может нам помочь и которому я доверяю.

«Кондор А580»

В какой уже раз Бьорн рукой в перчатке протёр мотоциклетные очки. Нет, он не хотел себе ни одного из этих новомодных интегральных шлемов. При падении они, разумеется, защищают лучше, и в смотровое отверстие видно намного больше. Но для его мотоцикла «Кондор A580», который на ходу уже несколько десятков лет, было бы страшным оскорблением, сядь он на него в таком шлеме. «Кондор» предстал бы тогда в собственных глазах полным старьём.

Во всяком случае, так он постоянно отвечал, когда Камелия время от времени дарила ему новый шлем, чтобы, как она говорила, защитить дорогу от его чугунной башки. Однако теперь, раздражённый шумом четырёхтактного двигателя и полуслепой из-за грязных очков, он не возражал бы против чуть более современной техники. Оставшиеся позади аркенцы, вдыхающие оставленные его мотоциклом выхлопные газы, были, похоже, того же мнения. Но он, конечно, ни за что бы в этом не признался. Его «Кондор» уже столько лет служит ему верой и правдой и почти никогда не подводил, и поэтому сейчас он просто не мог от него отречься. Поэтому он и продолжал без какого-либо видимого эффекта размазывать перчаткой грязь, высматривая мальчика.

И куда только парень запропастился? Он уже не один раз безуспешно объехал ближайшие к дому улочки. Должно быть, мальчик сел в автобус. Но это дела не упрощало. В Аркене, правда, всего четыре автобусных маршрута, но все они ведут в лабиринт старого города, где не найти никого, кто не хочет быть найденным.

Бьорн, всё же решив продолжить поиски там, снизил скорость, и «Кондор» понёс его по булыжной мостовой на поворот. Из-за старых амортизаторов любая неровность дороги отдавалась в нём болью. Может, действительно пора приобрести более практичное транспортное средство? Что-нибудь на четырёх колёсах, с крышей и печкой, а может, даже и с магнитолой.

Проклятье, на повороте его чуть не занесло. Тяжёлый тюк у него за спиной съехал на бок, и он ненадолго потерял равновесие. Вместо того чтобы постоянно отвлекаться, пора наконец опять сосредоточиться на поисках мальчика.