– Нет.

– Значит, зеркало вам нужно, чтобы познакомиться с собой?

– Сколько мне было, когда я поступила?

– Двадцать восемь.

– Я так и думала. – Она по просьбе Левона задрала рубашку. Он отметил, что у нее силиконовая грудь. Когда Ольга только поступила, это не бросилось в глаза. Сейчас, когда тело потеряло форму, это стало заметно. – Когда увидела Розу, назвала ее про себя «женщиной в возрасте». А ей ведь лет пятьдесят?

– Сорок шесть.

– А мне?

– Вам меньше.

– Вам тоже?

– Я посерединке между вами, – улыбнулся Левон. – Кроме имени своего, что еще пом-ните?

– Имя я не помнила, узнала от медперсонала. – Она указала на телевизор. – Я знаю, что это, как работает. Могу вспомнить фильмы и передачи, которые смотрела.

– Сериал «Скорая помощь», например?

– Еще «Дом-2». Он давно закончился?

– Все еще идет.

– А «Битва экстрасенсов»?

– Тоже.

– Я точно несколько лет в коме пролежала? – засмеялась Оля, но тут же закашлялась. Левон дал ей попить и стал укладывать пациентку, поняв, что утомил ее. Но та возражала, она хотела закончить свою мысль: – Я к чему про телевизор начала? Смотрю на него и вспоминаю передачи. Может, когда гляну на себя в зеркало, произойдет то же? Пока я о себе вообще ничего не могу рассказать. Где живу, с кем. Что произошло со мной… Кстати, что со мной произошло? Как я попала сюда?

– Вас нашли на улице с проломленной головой.

Ольга тут же поднесла руку к тому месту, где была рана. Нащупала шрам.

– Его практически не видно, – успокоил ее Левон. – Под волосами скрыт.

– Они у меня густые?

– Шикарные.

– Как солома. Трогаю, и неприятно. – Она сморщила вздернутый носик. – Больше ран на теле нет? Я вижу себя только спереди.

– Было сломано ребро, но оно благополучно срослось. – Левон нажал на кнопку вызова сестры. – Скорее всего, на вас напали с целью ограбления. Но злоумышленников спугнули: сумки при вас не было, очевидно, ее вырвали, но забрать украшения и сотовый телефон из кармана не успели.

Прибежала Роза. Так быстро, будто на низком старте все это время находилась.

– Поставь эти уколы, пожалуйста, – сказал ей Левон и передал рецепт. – Пациентке нужен отдых.

– Не нужен, – запротестовала та. – Я столько времени потеряла! Дайте мне посмотреть «Дом-2» или «Экстрасенсов». А еще зеркало, вы обещали.

– Если хотите быстрее встать, нужно сейчас больше отдыхать. И слушать своего врача. Не перетруждайтесь, вам это не на пользу. И память не бередите, рано. Вам нужно окрепнуть, а уж потом подвергать себя стрессу от просмотра реалити-шоу.

Левон встал, расправил постель на месте, где сидел. Отметил, что белье приятное на ощупь. В вип-палатах оно особенное, а Ольга содержалась именно в такой. Все шестнадцать лет!

– Зеркало Роза вам принесет, но к вечеру. Сейчас вам обязательно нужно поспать.

– У меня еще есть небольшая просьба.

– Слушаю?

– Если не телевизор, то хотя бы приемник. Хочу слушать музыку. И уберите эту мрачную картину, – она указала на пейзаж, висящий на стене. На нем горы на закате. – Мне бы цветочки или ягодки. Натюрморт, в общем.

– Будут вам цветочки с ягодками, – улыбнулся Левон, а затем снял со стены картину и, сунув ее под мышку, направился к двери.

Прежде чем покинуть палату, он обернулся к Ольге и сказал:

– Хочу сообщить вам, какое прозвище вы получили, лежа у нас. Думаю, оно вас немного успокоит. Для всех в больнице вы Спящая красавица.

Он подмигнул ей и вышел.

Плакать не хотелось, но Оля не могла сдержаться.

Лицо женщины в зеркале сморщилось, а из уголков глаз побежали слезы. Старуха с седыми висками и дряблой шеей обливалась ими, становясь еще уродливее.

– Они издеваются? – всхлипывала Оля. – Насмешничают, называя меня красавицей?

Зеркало полетело на пол, но не разбилось. Оля схватила полотенце и стала утирать лицо.

В палату заглянула медсестра. Не Роза, другая, эту Оля еще не видела.

– У вас что-то упало? – обеспокоенно спросила она.

– Зеркало.

Девушка бросилась поднимать его.

– Меня Светой зовут, – представилась она и протянула Оле зеркало. Та его не приняла, отмахнулась. – Вам что-нибудь нужно?

– Я вызову, если что. Спасибо.

Медсестра кивнула и покинула палату.

Оля приподнялась, сорвала с себя одеяло. Ноги, как бревна, но это отек, он пройдет. Голени волосатые, ногти желтые, толстые. Все это поправимо. Педикюр и шугаринг она сделает в первую очередь!

– Педикюр и шугаринг, – повторила мудреные слова Оля. Они возникли в голове из ниоткуда и были ей понятны.

Не став заострять на этом внимание, она прошлась по телу выше. Живот «жидкий» из-под памперса вылезает. Кожа в сыпи. Грудь… А вот грудь хороша! Оля потрогала ее и поняла – ненастоящая. Значит, у нее были деньги на силикон! И на хорошего стоматолога: она пробежала языком по зубам и не нашла ни одной дырки.

– В двадцать восемь я была соской, – сделала вывод Оля. – С сисечками, голливудской улыбкой, полными губами. Причем натуральными.

Только они ей понравились. Еще скулы, они даже на одутловатом лице выделялись. Все же остальное…

– Просто кошмар! – выдохнула она и упала обратно на подушку.

Если она младше Левона, который, в свою очередь, младше Розы, то ей…

Сорок? И тогда она двенадцать лет провалялась тут? Оля не хотела в это верить и решила, что ей меньше. Седые волосы не показатель. Она брюнетка, такие обычно рано седеют. Взять того же доктора Роса из «Скорой помощи» в исполнении Джоржа Клуни. Ему тридцать пять, а вся голова посеребрена. Вспомнив врача из сериала, Оля отметила, что из-за него «Скорую помощь» и смотрела. Еще ей очень нравились передачи о преображениях, где запущенных дурнушек превращали в стильных красоток. Если такие все еще снимают, она не прочь поучаствовать. Или визажисты ей не помогут, а нужен уже хирург? Кожу на шее и животе подтянуть, шрам убрать лазером, чтобы под волосами не прятать. Хорошо, что морщин у нее нет. Хотя откуда им взяться? Лицо отдыхало от мимики годами.

Снова открылась дверь. Теперь на пороге возник Левон Гамлетович. При виде него она опять вздрогнула, но уже не так сильно. Кого же он ей напоминает? Фигурой, глазами?

– Смотрите, что я вам принес, – радостно проговорил он. – Цветы, – одна рука показалась из-за спины, а в ней горшочек с фиалкой. – Фрукты, – в другой было три мандарина. – Их вам есть нельзя, они для настроения. Картину пока не раздобыл, ищу.

Он подошел к прикроватной тумбочке и украсил ее цветами и фруктами.

– Сразу стало радостнее, спасибо, – поблагодарила его Оля.

– Результаты ваших анализов готовы.

– Уже? – Кровь и мочу у нее взяли ранним утром. – И что говорят мои анализы?

– Что вы совсем скоро восстановитесь. Подробнее о результатах завтра поговорим во время обхода. Предупреждаю, я приду с группой коллег. Ваш случай не уникален, но редок, так что вы у нас особый пациент.

– Поэтому я лежу в вип-палате бесплатно?

– Нет, ваше содержание оплачивается.

– Мной? Точнее, моей страховой компанией? Я ведь богата?

– Этого я не знаю. Но при вас, повторяю, не было даже паспорта, не говоря уже о страховом полисе. Содержание оплачивает аноним.

– Как так?

– Кто-то перечисляет деньги на счет больницы каждый год. Всегда нужную сумму. То есть когда увеличивается стоимость проживания, растет и она.

– И вы не знаете, кто это?

– Мы не выясняли. Зачем? Анонимные спонсоры не редкость. Когда вы только поступили, деньги были переданы в конверте тогдашнему заведующему отделением. Кем, я не в курсе.

– Родственником, наверное?

– Не обязательно. У меня был пациент, которого сбила машина. Водителя не нашли, но, когда парню потребовалась дорогостоящая операция, деньги были зачислены на счет. Это явно сделал виновник аварии, но анонимно, чтобы себя не рассекретить и не попасть под следствие.