– Не совсем так. Я переживала.

– Пару дней?

Ляля пожимала плечами. Она не помнила, сколько времени посвятила страданиям. Какой от них прок? Выживать надо, а для этого нужна бодрость духа. И если мысли об отце приходилось гнать из головы, то о матери она почти не думала. Что же касается псевдодрузей из тусовки, то о них Оля позабыла бы на следующий же день, не напоминай о них Ида. Наверное, она права – с нее как с гуся вода!

А Машка тем временем выпала из поля зрения подруг. Она первое время звонила им, хвалилась успехами, а после прислала открытку из Питера. В ней сообщила, что теперь живет и работает там. Обещала пригласить в гости, как только обзаведется своим жильем. Ни адреса, ни телефона не оставила. Что опять же обидело Иду, а Лялю совсем не тронуло. Теперь у Машки новая жизнь и подружки, какое ей дело до бывших? Она теперь ЭСКОРТНИЦА! А они продавщицы с мини-рынка. И, похоже, так ими и останутся…

Она влюбилась в восемнадцать с половиной. И произошло это на дне рождения Иды – той уже исполнилось девятнадцать. Из ларька она ушла, потому что поступила в институт на психолога. Денег на обучение дал двоюродный брат, тоже цирковой, но успешный, гастролирующий по всей Европе акробат. Он был почетным гостем на празднестве. Пришел не один, а с другом. Того звали Серго. Он был эквилибристом. Высокий, изящный, гибкий, с тонкими усиками, бровями вразлет, горящими карими глазами и удлиненными волосами цвета соли с перцем, он был головокружительно красив. Оля смотрела на него, как на сошедшего с Олимпа бога.

– Перестань, это неприлично, – услышала она возмущенный голос Иды.

– Что? – не поняла Оля.

– Таращиться на Серго перестань. Ты его уже глазами раздела и всего облобызала! Причем не один раз.

– Я совсем не об этом думаю, когда смотрю на него.

– А о чем?

– У нас могли бы получиться красивые дети.

– То есть ты уже мысленно с ним переспала? – не сдержала смешка Ида. – Спешу тебя разочаровать – он женат. И супругу свою любит.

– Тогда почему он не с ней сейчас?

– Она на гастролях.

– Тоже цирковая?

– Нет, она актриса. Алла Даянова, может, слышала? – Оля покачала головой. – В сериале недавно снялась про деревенскую учительницу. Забыла, как называется.

Сериалов тогда снимали мало, их можно было по пальцам пересчитать, поэтому узнать название не составило труда. Уже на следующий день Оля нашла в библиотеке журналы с телепрограммами и узнала свою соперницу в лицо.

– Тоже мне, – фыркнула Оля, глянув на фото Аллы. Типичная деревенская учительница, еще и старуха – ей тридцать, а то и больше.

– Серго ее обожает, – сообщила ей Ида, выслушав монолог подруги о том, какую недостойную себя дамочку ее любимый взял в жены. – Они вместе уже семь лет. Живут душа в душу. Правда, видятся редко, то она на гастролях, то он.

– Еще скажи, он ей не изменяет.

– Этого я не знаю. Может, Серго и погуливает, но остается с Аллой. Тебя ведь не устроит роль случайной любовницы?

– Нет, конечно. Я намерена стать женой Серго.

– Вряд ли получится. Он завтра уедет на гастроли, и неизвестно, когда вы еще увидитесь.

– Известно. Я приду провожать его на поезд, мы уже договорились.

– Когда успели? – ахнула Ида.

– Я сегодня ему позвонила.

– А телефон как узнала?

– У твоего брата спросила, он дал.

– Между прочим, брату ты понравилась. И Василий холостой. Может, лучше к нему присмотришься?

– Нет, мне нужен только Серго. Я с ума по нему схожу.

– Не узнаю тебя, Лялька, – удивленно протянула подруга. – Ты же всегда была пофигисткой, а сейчас ведешь себя как одержимая.

– Я просто влюбленная!

Ольга проводила Серго, жарко поцеловала на прощание в тамбуре и пообещала ждать. Мужчина обалдел от такого напора, но отнесся к нему благосклонно. Кому не польстит обожание юной и прекрасной барышни?

Роман начался сразу по возвращении Серго в Москву. Страстный, головокружительный. До сладостной боли в сердце и чреслах. До обморока от переизбытка чувств. До дрожи, до слез, до звона в ушах. Серго заваливал Олю цветами и подарками. Он «уволил» ее из ларька, оплатил ремонт квартиры. Или, как он сам ее называл, «любовного гнездышка». Да-да, именно в коломенской хрущевке они и встречались. Серго нравилась и она, и их небольшой городок. Он говорил, что устал от мегаполисов, высотных домов, дворцов, гостиниц, от транспорта, шума, гама, суеты, от калейдоскопа лиц… Хотелось уюта и тепла. Тишины. Одиночества вдвоем.

– Серго просто боится светиться с тобой в Москве, – цинично возражала Ида. – Она только на первый взгляд огромная, а на деле – большая деревня. В Коломне же он точно не встретит никого из знакомых, а значит, его жена не узнает о вашем романе.

– Мне все равно, что ты думаешь, – отмахивалась от нее Оля. – Но я-то знаю, что Серхио только мой! – Она так называла его, на испанский манер, как это делали в Мадриде, где он с ошеломительным успехом выступал.

– Он врет тебе, что развелся?

– Они все еще муж и жена, но вместе не живут.

– Тогда почему он тебя в гости не пригласит?

– Зачем? У нас есть свое любовное гнездышко.

– Ладно, пусть так. Но что ему мешает переехать к тебе?

– Серхио со мной все свободное время. А в Москву, чтоб ты знала, мы иногда ездим. Но я сама не хочу туда, мне и в Коломне хорошо.

– Еще недавно ты мечтала оттуда сбежать.

– Тогда у меня не было Серго. А сейчас, когда он появился, я готова хоть в тайгу, хоть в дебри Амазонки…

– Теперь понятно, почему ты всегда была такой пофигисткой, – проговорила Ида задумчиво. – Копила силы для вот этого эмоционального взрыва, сравнимого с ядерным. После такого погибают, Лялька.

– Как же ты меня достала, подруга, – разозлилась та. – Нудишь, каркаешь! Завидуешь моему счастью, что ли?

– Я за тебя беспокоюсь…

Но Оля ее больше не слушала, она уходила прочь, не желая ни говорить с Идой, ни дружить с ней.

Никто не нужен ей, кроме Серхио!

Она забеременела через полгода. Как думал любимый, случайно. Он снабдил ее противозачаточными таблетками, и она пила их пару месяцев, а потом прекратила. Заменила витаминками и демонстративно кидала их в рот при Серго. Когда же он узнал, что Оля беременна, растерялся.

– Я понимаю, мы этого не планировали, – ласково заговорила с ним девушка, обвив шею Серго руками. – Но раз уж так получилось (вопреки всему!), давай порадуемся?

– Дай осмыслить новость.

– У нас родится потрясающий малыш, я уверена.

– То есть ты намерена оставить ребенка?

– Конечно! – Оля отстранилась и недоуменно посмотрела в глаза Серго. Что он такое говорит? Как может сомневаться?

– Милая, тебе едва девятнадцать исполнилось.

– Когда рожу, будет уже двадцать, нормальный возраст. У нас многие девочки сразу после школы в декрет пошли, а одна вообще в десятом классе забеременела… – Глаза Оли увлажнились. – Ты что, совсем не рад?

– Я просто растерян.

– Тебе тридцать два года, ты взрослый мужик, возьми уже себя в руки, – разозлилась на него девушка. Пожалуй, впервые. Да, она капризничала, дулась, кричала и иногда била посуду, но так она просто выпускала пар. Сейчас же по-настоящему сердилась. – У тебя нет детей, и ты должен радоваться, ты же… вместо этого… блеешь что-то о растерянности?

И зарыдала в голос. Серго, естественно, бросился ее успокаивать. Он целовал ее мокрое лицо, прижимал к себе, обвивал ее содрогающееся от всхлипов тело своими длинными гибкими ногами. Он заключал ее в кокон, как делал всегда, чтобы дать понять – они одно целое. Те самые половинки, чудом нашедшие друг друга и воссоединившиеся для полной гармонии!

– Прости меня, – прошептал Серго, успокоив Олю. – Я, когда шалею от счастья, становлюсь дураком.

– Это точно, – проворчала она, но тут же поцеловала его в усы. Как же они ей нравились! Но только у Серхио. – Ты кого хочешь, мальчика или девочку?