Пахан строго смотрит на него.

— Леонид, у тебя что-то застряло в горле?

— Я в порядке, — проворчал Лео, успокаивая мою ногу рукой под столом. Но я отыгрываюсь на нем только за вчерашний вечер, когда он вцепился в меня пальцами и потребовал, чтобы я пришла за ним в гардероб на гала-концерте по сбору средств, на котором мы все присутствовали. Любой мог заглянуть к нам, и это одновременно возбуждало и пугало, но, черт возьми, я сильно кончила.

Лео бросает на меня взгляд через стол, который говорит: «Я собираюсь вернуть должок, и это будет так сладко». Поскольку я достаточно помучила его для одной ночи, я опускаю ногу с его бушующего члена, плотно прижатого к его джинсам. Кончать в штаны на семейном ужине — не самое лучшее зрелище.

Я накалываю вилкой жареную морковку, пока Джулиан и Даниил обсуждают, кто из них хочет выиграть чемпионат мира по футболу в этом году, а Андрей вклинивается со своим мнением. Приятно, что все дома и можно насладиться обычным воскресным ужином, пусть и ненадолго. На следующей неделе все они возвращаются в Россию. Андрей и Джулиан — для завершения обучения, а пахан — для решения различных деловых вопросов.

Из-за стола на меня смотрит Серж Козлов, медленно пережевывая кусок бифштекса. Несмотря на то, что мой отец был правой рукой пахана, эти два человека не могли быть более разными. Серж суров и строг, в отличие от моего отца, который всегда был готов улыбнуться. Может быть, именно благодаря таким противоположным характерам они и сработались.

— Алена, — говорит он своим грозным голосом, и я выпрямляюсь на своем месте. — Я рад слышать, что ты нашла время серьезно подумать о своих возможностях. Твое будущее. — Он достает свой бокал с вином и добавляет: — Твой отец хотел бы, чтобы ты получила хорошее образование.

При упоминании об отце у меня в горле застывает горечь. Отсутствие его в моей жизни глубоко жжет даже спустя полгода. Еще сильнее я чувствую, как угасает моя мать. Порой она не встает с постели, а когда встает, в доме словно поселяется призрак. Пахан добр и разрешает ей жить здесь, хотя я полагаю, что это связано с чувством вины, которое он испытывает из-за того, что мой отец получил пулю, предназначенную для него, или, по крайней мере, так мне говорит Лео.

В отсутствие родителей никто не обращает особого внимания на то, чем я занимаюсь. Я могу жить вне Братвы, и именно этого я и хочу — отстраниться от этого мира насилия, игр во власть и всех глупых бессмысленных смертей, которые являются их следствием.

Я натягиваю улыбку и вежливо киваю.

— Да, я тщательно обдумываю, что мне делать дальше. Есть несколько вариантов, которые я рассматриваю. — По правде говоря, хотя меня приняли в несколько колледжей, я еще не приняла решение. Поскольку все мое лето было полностью поглощено Лео, мысли о школе и стажировках отошли на второй план.

Серж отрывисто кивает мне.

— И что же ты рассматриваешь? — спрашивает он, откидываясь на спинку кресла и впиваясь в меня напряженным взглядом темных глаз.

Я делаю маленький глоток воды, прохладная жидкость успокаивает мои нервы.

— Меня интересует карьера в области моды. Я выбираю между школой дизайна Parsons в городе или стажировкой у дизайнера в Париже, прежде чем получить двухлетнее образование.

Я бросаю взгляд на Лео, который, кажется, следит за каждым моим словом, нахмурив губы. Мы еще не говорили о том, что будет после этого лета, но обсуждать особо нечего. Он примет присягу и получит свои звезды, а я перейду к следующему этапу своей жизни.

— Езжай в Париж, сестренка, — говорит Джулиан между глотками вина. — Ты молода, и тебе предстоит прожить всю жизнь в Нью-Йорке. А год или два в Париже — это будет весело. Именно то, что тебе нужно. — Он имеет в виду, что мне нужно сбежать от тоски, которая нависла над нашей семьей в последние полгода. Но он не знает, что в моей жизни не было ничего грустного. Лео — это лучик солнца, пробивающийся сквозь тучи. Он помог мне пережить самый тяжелый период в моей жизни".

— Да, может быть, — отвечаю я, пожимая плечами. — Я собираюсь взять еще несколько недель, чтобы принять решение.

— Не надо торопиться с решением, — ворчит Лео, глядя на Джулиана, который, кажется, ничего не замечает. — Тебе все равно не нравится французская кухня.

А? Лео беспокоит то, что я, возможно, скоро уеду? Уеду далеко? Мысль о том, что он видит во мне нечто большее, чем просто летнюю интрижку, вызывает во мне волнение. Мои чувства к нему тоже усилились, за последние несколько недель он стал для меня всем. Мысль о том, чтобы оставить его позади, разрывает мне грудь, хотя я знаю, что это необходимо.

— Во Франции есть американская еда, идиот, — фыркнул Даниил. — В Париже даже есть Макдональдс.

— А что ты считаешь американской едой? — Андрей улыбается, поворачиваясь к Даниилу. — Например, картошку фри?

— Нет, например, биг-мак. Картошка фри — это, очевидно, французская еда.

Джулиан закатывает глаза и фиксирует на мне взгляд.

— Суть в том, что на еду ты должна обращать внимание в последнюю очередь. Ты молода, ни к чему и ни к кому не привязана, ты должна наслаждаться жизнью. Заниматься тем, что любишь.

— Конечно, я знаю, — говорю я слишком быстро. Меня отвлекает напряженность, исходящая от Лео, словно надвигающаяся буря. Я быстро качаю головой. Он ведет себя явно, надувшись.

— Даниил, убери телефон, — огрызается Серж. У нас есть жесткое правило — за обеденным столом никакой электроники. Естественно, Даниил всегда нарушает это правило.

— Я только что смотрел меню Макдональдса во Франции. Боже.

Пахан не обращает на него внимания, по-прежнему сосредоточенно глядя на меня.

— Алена, твой брат прав. Париж — прекрасная идея. И если ты решишь ехать именно туда, у меня есть связи. Я позабочусь о том, чтобы ты поступила в любое учебное заведение или получила любую интересующую тебя стажировку.

— Спасибо, Пахан, вы очень добры. — Но когда я поднимаю глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, взгляд Сержа устремлен на Лео, который слишком занят изучением меня с затуманенным выражением лица.

Мой желудок опускается. Лео ведет себя так явно; если он не будет осторожен, его отец заподозрит, что между нами что-то происходит. Он уже предупреждал Лео, чтобы тот не отвлекался перед принятием присяги.

Даже я могу признать, что я отвлекаю. Не только секс. То, как он ускользает с тренировки пораньше, чтобы мы могли покататься на велосипеде, или то, что мы часто не спим всю ночь, разговаривая и исследуя друг друга. Но я также не уверена, что это плохо. Это как бы его последний вкус свободы перед тем, как он возьмет на себя тяжелые обязанности вора.

Лео резко встает, его плечи напряжены, и он говорит:

— Мне нужно кое о чем позаботиться. Меня не будет несколько часов.

— Лео, ты не доел свой ужин, — шиплю я. Если я сейчас выбегу из комнаты, то станет ясно, что он чем-то расстроен, а это повлечет за собой вопросы. Но когда я оглядываю стол, наши братья уже погружены в свой собственный разговор. Единственный, кто обратил внимание на вспышку Лео, — это пахан.

— Иди, — наставляет его отец с ледяным спокойствием, — тебе явно нужно выпустить пар. — Я не решаюсь бросить взгляд на Лео или на кого-либо еще. Вместо этого я сосредоточилась на еде, лежащей передо мной.

— Что у него в заднице? — Я слышу, как Джулиан бормочет Даниилу.

— Наверняка проблемы с девушкой. Давненько у парня не было секса.

Клянусь, горошина застряла у меня в горле, и я начинаю кашлять, колотя себя по груди. Все взгляды устремляются на меня, когда мое лицо становится красным. Горошина вылетает в мгновение ока, но я все равно использую это как предлог, чтобы убраться подальше от любопытных взглядов.

— Просто нужно еще воды, — задыхаюсь я, вскакиваю со стула и направляюсь на кухню. Никто не спрашивает, почему я просто не глотнула воды, стоящей передо мной за столом, и за это я благодарна, потому что, честно говоря, я не знаю, что бы я сказала.