– Может, конечно, но душить тогда зачем? Хватило бы удара по голове, – размышлял эксперт.

– А может, она узнала нападавшего, – предположил Меркулов.

– Ты опер, тебе и разгребать, а я здесь отработал. И то не за себя. Где лимузин? Пусть везут тело ко мне, – Дима встал, снял перчатки, сложил их в свой чемоданчик и, отряхнувшись, направился к своему маленькому серебристому фиату.

– А где Вася? – вслед спросил Меркулов.

– Где Вася… Вечно отпросится, когда клиент нарисовывается, – пробубнил Дима.

– Володя, закончишь здесь, приезжай в отдел! – крикнул майор Гаврилюку и направился к машине.

Герман стоял бледный и слегка испуганный. Ему, конечно, очень хотелось чаще принимать участие в реальных расследованиях, а не за ноутбуком сидеть, но к виду трупов он ещё не привык.

– Гера. Ты что жмуров не видел? – окликнул его Меркулов.

– Видел, товарищ лейтенант. Прошлой осенью. Когда БОМЖа замочили на вокзале.

– Ясно. Пойдём, у меня в машине есть лекарство, – усмехнулся майор.

Встряхнув головой, лейтенант попытался прийти в себя и подбежал к машине Меркулова.

– На, глотни, – майор протянул Герману фляжку, как только тот сел на переднее сиденье.

Герман отпил немного коньяка и зажмурился, то ли от его крепости, то ли пытаясь избавиться от образа трупа перед глазами.

Александра проснулась рано. Приготовила завтрак, покормила детей, отправила в школу и снова легла. Спать уже не хотелось несмотря на то, что ночь она провела плохо. Сказалось волнение. Фомина обещала пристроить её на консультацию в отдел, что безусловно поможет с выпуском новых книг, на которые уже подписан контракт с издательством. А Александра нервничала так, будто сдаёт первый в жизни экзамен. Наконец, раздался телефонный звонок.

– Алло?

– Всё, я договорилась. В двенадцать будь в отделе, пойдёшь в группу к Меркулову.

– Света, ты издеваешься? Он же ненавидит женщин! – испуганно вскрикнула Александра.

– Дорогая, он – лучший. Тебе же нужны раскрытые преступления, а не «глухари»? Так что иди и борись за право быть писателем, – рассмеялась она, – Я сделала, что смогла. Дальше сама.

– Ну, спасибо тебе, подружка, – обиженно проговорила Александра. – А вот пойду и буду!

– Всё, чао! Звони.

Положив трубку, Александра некоторое время пребывала в замешательстве. Потому что, если бы у неё спросили, с кем бы она не захотела работать ни за какие коврижки, она ответила бы: «С Меркуловым». А тут ей придётся не только работать, но и выгрызать своё право находиться в отделе. Зная, что говорят о нём люди, это будет очень непросто.

Встав с постели, Александра долго стояла возле шкафа, пытаясь выбрать подходящий наряд. В привычных джинсах и футболке идти было страшно. В платье неудобно. В костюме слишком официально. Она стояла и растерянно смотрела на свой гардероб, совершенно не понимая, что выбрать. На самом деле она просто боялась, что в платье её обвинят в легкомысленности, в джинсах повесят ярлык инфантильности или максимализма, а в костюме примут за стервозную карьеристку.

Как же это сложно – пытаться произвести впечатление на мужчину, ненавидящего женский пол. К любому наряду он сможет придраться.

«Ну, в конце концов, я же не на работу к нему устраиваться иду!» – думала Александра, натягивая на себя пиджак.

– Но так будет спокойнее, – сказала она сама себе.

Женщина сняла с вешалки юбку, начала натягивать её на бёдра и вдруг осознала, что времени с того момента, как она в последний раз надевала этот костюм, прошло слишком много и съедено слишком много. Например, шавермы, которой она частенько в последнее время себя балует. Впрочем, дело, наверное, в булочках к чаю на завтрак. Или пирожных на ужин… А может, нужно, наконец, перестать ночами есть пельмени?

Вопрос одежды решился сам собой. В джинсах в первый день идти было неприлично, поэтому долгий и мучительный выбор пал на одно единственное платье, которое со стороны было больше похоже на сарафан. Но джинсовая куртка наверх слегка исправляла этот нюанс. Тем более что на улице заметно похолодало.

– В конце концов, я творческий человек! И могу не зависеть от мнения какого-то там женоненавистника, – сказала она сама себе, надевая светлую сумку через плечо.

Уже подходя к отделу, Александра подумала, что в её возрасте нужно, наверное, одеваться более благоразумно, и пообещала себе в самое ближайшее время сменить гардероб. А сейчас голубое платье в белый горошек чуть ниже колен и джинсовая куртка – единственный наряд, в котором она может чувствовать себя комфортно и женственно. Ведь чтобы выгрызть своё право находиться в команде мужчин, точно нужно-таки быть женщиной.

На первом этаже отдела кипела жизнь. Не меньше десяти ярких размалёванных девушек активно беседовали друг с другом, не стесняясь ни в выражениях, ни в громкости.

– Дежурный, что здесь происходит? – крикнул вошедший Меркулов.

– Товарищ майор, это Виталик накрыл хату, будет показания записывать, а куда я их всех дену?

– Да хоть куда, в камеру, если не заткнутся! – крикнул майор так, что дамы немного притихли.

– Гера, давай по заявлениям пропавших. И по пальчикам проверь на всякий случай. Я у себя. – Меркулов фурией пролетел по коридору, всем своим видом заставив собравшихся расступиться перед ним.

Усевшись в своё любимое кресло, которое ему досталось от предыдущего начальника отдела, майор открыл папку с документами. После раскрытия дела о гибели Леонова, да чтобы заставить майора молчать о погибшем следователе, ему тут же предложили повышение. И это было предложение, от которого он никак не мог отказаться. Он по-прежнему выезжал на вызовы, но уже больше для удовольствия, чем по острой необходимости.

В дверь еле слышно постучали, так тихо, что Меркулов бы даже не услышал, если бы после этого дверь не открылась, и в кабинет не вошла Александра.

– Добрый день, – сдержанно поздоровалась она.

– В дежурку! Я проституток не опрашиваю! – бросил майор, увидев на пороге женщину.

– Я – тоже, – с вызовом заметила Александра.

– Что тоже? – майор внимательнее посмотрел на вошедшую, отмечая, что на даму лёгкого поведения она действительно похожа мало и, кажется, он видел её где-то раньше.

– Проституток не опрашиваю, – ответила женщина.

– Ну, да, старовата для проститутки. Мамка что ли? Это тоже не ко мне, – уже более заинтересованно смотрел на Александру мужчина, как будто ожидая её реакцию.

– Я догадываюсь, что в Вашем окружении присутствует только такой контингент, но смею Вас разочаровать, я Алекса Ярошук, писатель.

– Что? – не поверил своим ушам Меркулов. – Саша Ярошук – это ба… женщина?! Ну, Фомина, ты сволочь, – выругался майор, понимая, что его обвели вокруг пальца.

Александра продолжала стоять на месте. Со стороны она выглядела вполне уверенно, и только она сама знала, что стоит тут посреди кабинета только потому, что совершенно не понимает, что ей делать дальше.

– Я не знаю, что Вы от меня хотите, гражданка писательница, но что бы Вы тут ни делали, главное – не лезьте в расследование. Это моё главное (он подчеркнул это слово) условие. Вы уяснили себе это?

– Да, – пожала плечами Александра

В дверь постучали.

– Войдите, – отозвался Меркулов.

– Товарищ майор, – зашёл в кабинет Гаврилюк. – Я опросил всех свидетелей, как всегда, никто ничего. Ребята, что нашли тело, приезжие. Записал данные на всякий случай, но они вообще не при делах.

– У нас убийство?! – внезапно выпалила Александра, и её серые глаза загорелись лукавым огоньком.

Меркулов и Гаврилюк ошарашено повернули головы в её сторону.

– У нас убийство. А у Вас… – майор очень хотел сказать гадость, но вспомнив про Фомину, сдержался. – А у Вас, вероятно, новый детектив. Володя, познакомься, это госпожа писательница. Майор Фомина, будь она не ладна, закрепила её за нашим отделом. Ты будешь её консультировать по вопросам расследований.