– До свидания, всего вам доброго!

Взрослые же тетки – видела краем глаза – тоже позавидовали тому, какой у меня сын, и этому букету в его руках – не каждый ребенок так встречает маму.

…Все! За эти несколько минут я сполна получила все, что выстрадала за те годы, пока растила сына одна, без мужа. Выстрадала, сидя бессонными ночами возле кроватки, когда мальчик болел, и за мою боль от его постоянно разбитых коленок. За тот выговор, который пришлось выслушать от школьного учителя, когда Роман сломал стул в кабинете химии, за кучи винтиков, вечно сыпавшихся из его карманов. За нервотрепку из-за прогулов лекций, когда сын стал студентом и учился в Высшей следственной школе, получая юридическое образование. И за многое, многое другое…

В этот миг я была на седьмом небе от счастья, мой материнский триумф был полный!

***

Поезд бойко продвигался к России и утром уже был на границе Румынии с Молдавией в городке Яссы. На перроне тут же появились черноглазые, похожие на цыган румынские таможенники. Не спеша поднялись в вагон, проверили паспорта, внимательно вглядываясь в лицо каждого пассажира. Потом так же не спеша вышли на перрон и один из них махнул нам вслед рукой.

Поезд двинулся дальше, и полоса железной дороги перерезала равнину надвое – справа оказались домики с садами, слева яркие поля – как будто разноцветные платочки – там желтый, тут зеленый. А вдали кусочек темной, уже вспаханной земли.

Подошло время обеда.

– Давай тарелку, помою огурчики с помидорами, – Светлана достала пакет с зеленью.

– У меня домашние котлеты и даже бутылочка «Монастырской избы», помнишь, пили в молодости?

Накрыли стол, плеснули знаменитого вина в бокалы, и тут в приоткрытые двери заглянула соседка Алина:

– Приятного аппетита!

– Присоединяйтесь! – пригласили и ее – та присела рядом, взяла бокал:

      – Ну, за отличный отдых в Болгарии!

Потом спросила:

– Девчата, что-нибудь приличное домой везете?

Мы пожали плечами, а она принесла из своего купе темно-синий пакет:

– Не могу не похвастаться! Смотрите – прикупила в Варне, – и вытащила из него норковую шубку.

Вот это была шубка! Легкая, невесомая, она переливалась старой медью так и норовя соскользнуть с рук. Забыв все приличия, мы стали щупать ее пушистые бока, поглаживать ласковый мех и даже примерять. Сидела шубка и на мне и на Светлане превосходно! Мы стали крутиться перед небольшим зеркалом на двери, а я даже вышла в коридор. Продефилировала по узкому коридору, подражая манекенщицам – животом вперед, походка от бедра, нос в потолок:

– Как смотрюсь издали?

– Да, вот это покупка! – вздохнула Светлана, – Дорогая?

– А то! – отвечала Алина, – На ней все мои запасы и закончились. Но я и не жалею, – она сняла с меня шубку, стала укладывать ее в пакет.

– Ну вот, как говорится, поели – теперь можно и поспать! Увидимся, – с этими словами Нина отправилась к себе в купе.

Мы повздыхали по чужой обновке и разговор, как обычно бывает в дороге, стал более откровенным. Светлана прилегла на нижнюю полку, подоткнула под спину одеяло, устраиваясь поудобнее. Ее история неожиданно заставила меня совсем по-иному взглянуть и на свою судьбу.

Светлана

Светлана росла в большом городе с шумными проспектами. Широкая аллея Победы спускалась от главной площади к самой Волге, а центральная улица с монументальными домами, возведенными после войны, протянулась вдоль реки на добрую сотню километров.

Как все сверстницы, девочка училась в школе, бегала в спортивный зал и плавательный бассейн, бывала в кино и музыкальном театре. До поры до времени все складывалось удачно, но безмятежная жизнь закончилась, когда пришла пора выбирать свой дальнейший путь.

С малых лет Светлана мечтала стать врачом. Детская игра в «доктора», казалось, предопределила все ее будущее – после школы девушка подала документы в медицинский институт. Забыв о подружках, упорно готовилась к экзаменам. Сдав на отлично биологию, засела за химию, которую тоже знала неплохо.

Билет на экзамене попался трудный, но она отвечала на твердую четверку! А вот экзаменатор посчитал иначе, стал задавать каверзные вопросы, совсем запутал и, в конце концов, поставил «неуд»…

Обиженная на весь белый свет, Светлана медленно спускалась по институтской лестнице к выходу. Возле дверей стояли несколько таких же неудачников. От них девушка узнала о наборе молодых кадров на Сахалин и, не раздумывая ни секунды, поставила свою подпись под договором, который услужливо подсунул улыбчивый комсомольский агитатор, давно научившийся подчинять своей воле других.

Сахалин! У каждого, кто собрался туда были на то свои причины. Одного двигала жажда трудового подвига, другого звала романтика, третий ехал на заработки. Светлане, бежавшей от своих невзгод, было все равно – Сибирь или Дальний Восток, БАМ или сахалинский рыбзавод – лишь бы куда подальше. Планы на будущее рухнули? Тогда пусть будет еще хуже, и вы все будете знать как мне плохо. Вот уж поплачете!

… Мать на самом деле плакала всю неделю.

Когда жизнь в первый раз преподала Светлане жестокий урок, в ее душе что-то надломилось. Со всем своим юношеским упрямством сгоряча решив «чем хуже – тем лучше», она уже не отступилась. Подобный принцип, поверьте, довольно часто встречается в жизни.

Отец Светланы, дошедший от простого токаря до партийного деятеля средней руки, казня себя за то, что послушал дочку и не вмешался в ее судьбу, упрашивал неразумное чадушко:

– Доченька, не делай глупостей, в следующем году обязательно поступишь. Поговорю с нужными людьми, замолвлю, где надо словечко и все будет хорошо! – но свое решение она не изменила.

***

В те годы, годы комсомольских строек и целинных земель, Дальний Восток, куда подалась Светлана, тоже считался «комсомольско-молодежным». Многие из ее попутчиков уезжая, думали, что это ненадолго, только на время путины, в крайнем случае, на год, в самом крайнем – на два, но жизнь рассудила по-своему. Некоторые остались там навсегда.

Время в поезде под перестук колес и песен под гитару пролетело незаметно, а знакомства были интересными. За окнами вагона, как в детском калейдоскопе, большие города сменялись маленькими полустанками, проплывали поля и леса, потом пошла дремучая тайга – вся необъятная страна промелькнула перед Светланой за эту неделю.

Но на новом месте воодушевление и энтузиазм, подогретые посулами и сказочными обещаниями агитаторов, слегка поутихли. Ее попутчики, говоря по-правде, не имеющие никаких специальностей, были очень удивлены предстоящей работой и ее условиями – совсем не такое ожидали они увидеть на этом «комсомольско-молодежном» заводе.

– Это что за сарай? – растерянно оглядывала Светлана барак на берегу моря, в котором предстояло жить. А рядом, на каменистой пристани в устье реки возвышались два цеха – огромные несуразные сооружения, похожие на ангары. Сюда с кораблей сгружали улов, который тут же обрабатывали и фасовали.

На следующий день Светлане выдали резиновые сапоги, тяжелый нож и поставили у разделочного стола. Знания были не нужны: становись и пластай рыбу – физически труд был не слишком тяжёл, а вот морально… Всю смену стоишь, скребёшь или разделываешь на части эти рыбные туши!

В первый же день девушка пожалела о том, что не послушалась отца, – со всех сторон вода, под ногами рыбьи кишки, рядом такие же, как ты «зомби» скребут и режут, режут и скребут…

Сначала думала – от всего этого у нее «поедет крыша», ночью ревела в подушку в неуютном бараке, собираясь уехать завтра же. Но завтра пришлось идти в вечернюю смену, ведь сейнеры с уловом приходили в любое время дня и ночи.