И Ева подходит к вопросу оказания помощи Адаму в свойственной ей манере, очень на себя похоже, то есть оригинально. Так она отвлекает Адама от собственных дум тем, что забирается всей собой в корзинку с продуктами, которые они взяли с собой, чтобы разбавить питательным элементом отдых на природе, и начинает к большой заинтересованности и что поделать, раз так оно и есть, к любопытству Адама, по очереди вынимая, перебирать принесённые продукты, выбирая из них самые актуальные к сему моменту.
И первое, что оказалось, как бы случайно в руках Евы, так это бутылка красного вина, которое должно было разбавить сухость во рту и застоявшиеся мысли Адама, если он опять будет в себе чувствовать скованность и проявлять не решительность (не трудно догадаться, кто стоял за выбором всех этих продуктов для пикника на природе).
Ева рассудительно так посмотрела на этикетку бутылки вина с интересным названием «Лангедок-Руссийон», затем перевела свой взгляд на Адама, кто замер в одном положении и ожидании решения на свой счёт Евы, и, покачав головой в сторону преждевременности использования этого средства в сторону укрепления межличностных отношений и связи – попробуйте затуманить мои мысли ясным взором сперва – откладывает бутылку обратно в корзинку, на мгновение задумывается, косясь боковым зрением в сторону яблочного сада, и её осеняет мыслью. Которая получает для себя продолжение в том, что она поднимается на ноги и, – я всего лишь на секунду, – быстрым шагом покидает недоумевающего Адама.
– Это что ещё за фокусы такие? – глядя вслед Еве, начинает возмущаться про себя Адам, вот чего-то такого ожидавший от этого выхода на природу с Евой. Которая категорически отклонила его предложение сходить в ресторан, достаточно резонно обосновав это своё решение выйти на природу тем, что погода сегодня прямо радует своей ясностью и теплом, и ей бы хотелось беззаботно понежиться на природе в самом лёгком платье. Ну и Адам зарефлексованный дурак клюнул на это её завуалированное, заманчивое предложение быть в самом лёгком платье.
А Ева тем временем подошла к первому дереву и давай в его верхушки заглядывать из своего нижнего положения, вызывая информационные вопросы у Адама. – И чего ты там ищешь? – с долей тревоги задаётся этим вопросом Адам, догадываясь о том, что может там искать Ева. Конечно же, для него какой-нибудь ребус и загадку. Ответив на который, только тогда будет можно продолжать наши отношения, двигаясь к конечному результату. А вот окажитесь вы, Адам, не столь умны и сообразительны, как я на вас рассчитывала, то догадайтесь сами, что вас ждёт.
– И что? – ни черта и очень зло не понимает Адам, смотря на то, с каким упорством Ева принялась трясти дерево, перенося на себя это её упорство достигать желаемых результатов. – Так она из меня всю душу вытрясет, если не будет по её-ному.
Так что Адам вынужден быть крайне к ней внимателен и не пропускать мимо любые её действия, приведшие к тому, что она дотрясла дерево до нужного для себя результата – получения с него плода. После чего она поднимает с земли этот плод в виде яблока, смотрит в сторону не сводящего с неё своего взгляда Адама, и довольная очень, радостно ему кивает. Адам в ответ ей радостно отвечает кивком и начинает с долей напряжения смотреть на её приближение к нему, присевшего на корточки.
– Сейчас скажет свою любимую фразу: «Надо уравновеситься с природой». – Всё знает, а может догадывается о Еве Адам.
И вот Ева через эту, с её только слов секунду, возвращается назад, как уже можно понять, то уже не с пустыми руками, а в одной из её рук находится яблоко. С которого Адам не сводит своего взгляда, отлично понимая, что это яблоко предназначается для него, и лучше пусть будет так, чтобы это яблоко не стало яблоком раздора, как это умеет делать Адам из всего проблему по мнению Евы, нагружая самые обыкновенные вещи неожиданными смыслами. И Еве даже интересно стало, что на этот раз придумает Адам, чтобы создать вокруг него и его применения по своему основному назначению особую мифическую ауру. Что, а именно умение Адамом оформить обыкновенную жизнь в оболочку сказочности через художественный вымысел романтики (Адам, плохо от неё скрывая, себя считает сценаристом жизни, а она значит, ему в этом подыгрывает), очень нравится Еве, и она время от времени подкидывает ему вот такие сюрпризы для развития его интеллекта и художественного воображения, а не как он вдруг решил думать, что она вечно хочет его поставить в тупик своим непредсказуемым поведением.
И тут в голову Адама лезет само собой напрашивающийся вопрос: «И что это значит?». Ответ на который так же напрашивается. – Неужели это то, о чём я думаю. – Ну а что Адам сейчас думает, глядя на яблоко в руках Евы, которая со своей стороны не сводит с него всё за ним примечающего взгляда, очень даже для всех очевиден.
И посмей только Адам отклонить это её предложение вкусить этот плод от древа познания под благовидным предлогом, мол яблоко не мытое и червивое возможно, а ты сама прекрасно знаешь, какой я плане гигиены и чистоты принципиальный, и не потому, что это у меня какой-то бзик, а всё куда банальней, крайне слаб я на желудок и чуть не то, как я начинаю подвергаться приступам дизентерии. И ты сама не захочешь, что б я испортил сегодняшний вечер, скрутившись в спазмах живота, весь вечер проведя в кустах один на один со своими мыслями, а не как мы собирались изначально, разделить этот вечер друг с другом. На что ответ будет однозначным. Ева в данном случае не знает и не понимает слов разума. И у неё ответ на всё один: «Тогда для поддержания чистоты и гигиены межличностных отношений, и заодно личного здоровья, будет здоровым что ли принять решение нам с вами расстаться. И притом навсегда!». – И как прыснут слёзы из глаз такой беззащитной и смертельно Адамом оскорблённой Евы, что даже небеса не выдержали, сомкнув в укоризненной суровости свои тучные брови. И сразу со всех сторон налетел ветер, принявшись одёргивать Адама от своей фатальной, непоправимой ошибки, пытаясь сбить его с ног и зажмурить глаза, что б дать Еве исчезнуть навсегда с глаз его долой.
Но Адам что за упрямец, стоит на своём, не сводя своего взгляда с Евы, ему видимо доставляет удовольствие смотреть на итоги своего жестокого обращения. Он до такой степени бессердечный и нечувствительный человек, что только садистские методы вызывают в нём шевеление чувств. И небесам ничего другого не остаётся делать в деле защиты Евы, как только с помощью потока дождя остудить пыл Адама. А пока он чертыхается в сторону небес – а я другого от вас и не ожидал, умеете вы испортить праздник и настроение – Ева гуськом покидает это место окончательного разрыва с Адамом. Теперь-то у неё глаза на него открылись, и всё благодаря древу познания добра и зла, к которому он всё не давал ей подойти по причине каких-то там запретов. И Ева, наконец-то, лично убедилась, что это были за запреты такие. Адам предпочитал оставаться для неё мутной, не до конца выясненной личностью, чтобы значит, иметь бесконтрольную с её стороны свободу воли и отношений с кем-то ещё.
А Ева, между тем протянув его Адаму, вот такое его как бы спрашивает. – У вас хватит знаний, чтобы раскрыть рассматриваемую тему. – Таким сюжетным, с яблоком способом однозначно намекая на допотопные теории становления разума в человеке. Который и не стал бы никогда разумным представителем фауны и природы, не примени последняя к нему внешний, раздражающий его нервные и мозговые окончания фактор. Таким образом утверждая за собой первопричинность, тогда как человек всего лишь рефлексирующий элемент животного мира. Он во всех своих действиях отталкивается от внешней среды.
С чем категорически не согласен Адам, у кого на этот счёт имеется свой философский подход. И да, он, конечно, не отрицает значение внешнего фактора для разумной составляющей человека, плюс вся его чувственность на этом построена – окажись на месте Евы кто-то другой, то кто знает, какие бы в нём чувства к ней возобладали – тем не менее, он себя не считает полностью приспособленцем, а раз каждый человек индивидуально по-своему реагирует на внешний раздражитель, то это, как минимум, указывает на то, что не всё так однозначно в природе человека, а каждый для себя требует индивидуальный подход. Что уже указывает на то, что мысленная деятельность в человеке – это не только рефлексирующий фактор.
