— Это так чудесно! — оторвала меня от самолюбования Клара. — Ты, как нежный цветок! Просто прелесть! — и все согласно запричитали, восхищаясь образом невесты.

Через какое-то время мы отправились в дальнюю пристройку замка, где располагался зал для молитвы и служений. Там в небольшой смежной комнате был приготовлен небольшой стол во сладостями и горячим чаем, на который у меня было, как минимум пол часа. Здесь потрескивал камин, создавая невероятно уютную атмосферу. Мои феи оставили меня здесь, побежав проверить последние приготовления. Но моим планам насладиться чаем и одиночеством в таком милом месте не суждено было сбыться, потому что через минуту в комнату постучал Тэрон.

— Прости. Я весь день пытаюсь поймать тебя, чтобы поговорить. И мне никак это не удаётся. — пытался он отдышаться.

— Ты сбежал от них? — я не сдержала смешок.

— Не повершишь, но да! С ними, конечно, весело, но… Мне очень нужно с тобой поговорить. Поэтому пришлось схитрить и сбежать от них.

— Это не может подождать?

— В том то и дело, что нет. Это очень важно. И мы должны это обсудить до венчания. Больше я на теже грабли наступать не намерен.

— Немного настораживающе звучит, Тэрон.

— И не только звучит, Киана. — он посмотрел на меня очень серьезно, что мне стало не по себе. — Это информация очень важна для меня, для тебя и для всего шатанского народа. И она секретная.

— И ты хочешь посвятить меня в эту тайну? — задала я вопрос, предоставляя ему возможность еще раз обдумать это важное решение. То, что оно невероятно важное было понятно по его взволнованному виду. Он просто кричал о том, как тяжело ему далось это решение.

— Это напрямую касается тебя. И ты имеешь право знать, поэтому… здесь и сейчас, Киана. Если быть честным до конца, я давно должен был посвятить тебя в эту тайну.

— Эммм. Хорошо, Тэрон, я вся во внимании. — я удобней устроилась в кресле у камина, демонстрируя свою готовность внимательно слушать обеспокоенного мужчину.

— Хорошо. — он тоже присел на край соседнего кресла. — Я весь день думал, с чего начать, но так и не определился.

— Начни сначала. — улыбнулась я, пытаясь ободрить неуверенного рассказчика.

— Да, ты права. — неожиданно для меня серьезно согласился принц Шатана. — Помнишь то заседание в Россе по поводу дракона.

— Конечно! Такое не просто забыть. — тут же отреагировала я.

— Что ты помнишь про драконов и их способность оборачиваться.

— Эм… — я задумалась. — Помню, что эта возможность проявляется лишь при реальной необходимости. И всегда сопровождается благим намерением. Это особенность вашего народа, вашей крови.

— Да, приблизительно это мы и старались преподнести вам. Но это не совсем так. Можно даже сказать, совсем не так. — я вопросительно приподняла брови, ожидая пояснений. — Нет, в идеале всё так. Это способность, передаваемая от родителя к ребёнку через кровь. Но с оборотом всё проще. На самом деле нам не нужен какой-то особенный повод, типо спасения чьё-то жизни, чтобы обернуться. Шатанец в идеале начинает оборачиваться в подростковом периоде и учится делать это не зависимо от каких- либо внешних условий и раздражающих факторов. Мы можем оборачиваться просто, чтобы полетать, развеяться. Для нас это норма. И так было… Раньше.

— Почему вы решили это скрыть? Зачем скрывать тот факт, что вы очень легко и быстро готовы обернуться в страшную ящерицу и показать противнику, кто сильнее? Это же на руку вам.

— Во-первых, нам не хотелось, чтобы жители Моросса нас боялись. Это я поясню чуть позже. Во-вторых, нам нужно было скрыть правду. — и он сделал паузу, замерев и уставившись в одну точку.

— Я слушаю, Тэрон. — тихо наполнила я о себе, понимая, что я уже поглощена интересом и мне не терпится узнать всё до конца.

— Да, конечно. Нелегко вот так просто выложить национальный секрет, пусть и жене, которой я на 100 процентов доверяю. Итак, на самом деле оборачиваться может далеко не каждый шатанец. Если быть честным, наш народ утратил эту особенность уже несколько десятилетий.

— Но! Как же… — Тэрон приподнял указательный палец, останавливая меня.

— Дослушай, не торопись. Да, последним драконом в нашем роде был мой дед. В моем отце и во мне этот дар в ожидаемом возрасте уже не проявился. И это был удар для нас. Тревогу забили уже давно, когда эта способность начала рядеть и в последние годы мы вплотную взялись за изучение этого вопроса и пришли к выводу, что дракон не проявляет себя без пары.

— Пары? — не поняла я. Тэрон лишь кивнул.

— У каждого дракона есть пара. Я сейчас поясню… — опередил он мой вопрос. — Если помнить, что дракон — зверь и ему присуще звериные инстинкты, то, выражаясь на языке животных, у него есть самка, идеально подходящая для него, для получения идеального, сильного потомства. Она для него уготовлена. И он ее ищет. Это, если говорить грубо и приземлённо. Но это очень хорошо помогает понять именно животную сущность и наши инстинкты. Теперь капнём глубже и дальше, и здесь уже нужно смотреть в основу создания мира. А в его основе лежит Любовь. «Бог есть Любовь», написано и в нашем и в вашем Свящённом писании. И она основа всего, основа жизни. Чтобы появилась жизнь, — нужна любовь. Для создание жизни в глобальном понимании нужна была любовь Всевышнего к человеку, чтобы появилась жизнь сегодня нужна любовь между мужчиной и женщиной. Таков принцип, в основе всего — любовь. И если ее нет, ведь мы знаем, что дети появляются и без любви, то в такой жизни обязательно проявится дефект.

— Дефект?

— Да. Воспитывать ребёнка без любви между родителями — дефект. Такой ребёнок будет чувствовать ее нехватку, будет чувствовать неполноценность и прочее. Это лишь маленький пример. Если коротко — отсутствие любви — само по себе дефект. И если ее нет в фундаменте, строение основанное на нем, рано или поздно даст трещину.

— Так, а в вашем случае? Как это проецируется на вас? Как важно для вас иметь в основании любовь?

— Жизненно. — улыбнулся он. — Жизненно важно! Дар дракона появляется лишь в результате любви, истинной любви. Т е у истинной пары.

— Которые предназначены друг для друга?

— Именно! Только у таких пар проявлялась драконья кровь. Либо у родителей — пары, либо, если сам носитель дракона встречает свою истинную пару. Тогда дракон проявляет себя. Без истинности союз шатанцев выдал дефект, проявившейся в исчезновении драконов.

— Так… — пыталась я выстроить цепочку в своей голове. — Т е ваши прародители и родители рожали маленьких шатанцев без любви?

— Без истинной любви. — поправил меня Тэрон.

— Есть разница? Как-то можно отличить, истинная эта любовь или нет? Понять, та самая она или нет? — выпалила я. Мне было очнь любопытно узнать этот секрет, как найти свою половинку. Как точно понять, учуять «вот оно!»

— Разница есть. Я вначале говорил, что пара — именно у дракона, именно у зверя. Т е именно он ее определяет, чувствует, находит.

— Нуууу… — грустно вздохнула я. — Так не честно. Я тоже хотела бы иметь такое чутьё.

— Ты не знаешь, о чем говоришь. — серьезно покачал головой мужчина. — Ты думаешь слишком романтично. Бесспорно доля романтики здесь есть. Но лишь доля. В основном же дракон живет всё время в поиске, который изматывает его. В него заведомо заложена тоска по паре. А когда он ее находит, даст Всевышний не на смертном ложе, то тоска усиливается в разы. И он уже не может спокойно есть, спать, дышать. Тяга к паре затмевает всё! Жизнь концентрируется лишь на одном человеке. Это становится сильнее тебя, тебе физически плохо быть вдали от пары. Ты думаешь лишь, как заполучить ее, завоевать ее расположение, как… — Тэрон говорил, а я читала боль в его глазах, слышала в его голосе дрожь.

— Ты говоришь так, будто бы ты… — и тут я замолчала, потому что цепочка выводов и фактов в моей голове таки сложилась. И я резко остановила себя, понимая, что он — дракон, а это значит… Я подняла глаза на сидящего перед собою мужчиной, которой не сводил с меня взгляда.