– Это я… – И гора издала звук, подобный извержению вулкана.
Джон-Том отпустил шест. Несмотря на размеры и массу, гора грязи не казалась угрожающей. Наоборот, она делала попытки выказать дружелюбие.
Да и Клотагорб учил его, что нельзя позволять запугивать себя большими размерами. Однако когда опасность окружает со всех сторон, сделать это нелегко.
Он постарался тщательно сформулировать фразу. Брулюмпус не выглядел особенно смышленым.
– Вы, несомненно, очень приятное болото. Я рад, что мы не доставили вам беспокойства. – Он махнул левой рукой. – Мы путешествуем на юг.
– Это мило, – заметила гора.
Совсем не блещет умом. Джон-Том задумался.
– Сейчас, чтобы продолжить наш путь, нам нужно спустить плот на воду. Не могли бы вы, – он показал жестами, что требовалось сделать, – опустить нас вниз, чтобы мы оказались на плаву и продолжили путешествие?.
– Продолжили путешествие? – Бока Брулюмпуса закачались так, что Джон-Тому пришлось снова ухватиться за шест. – Но вы же другие. Вы – разнообразие. Мне нравится разнообразие. Мне нравятся перемены.
– Да, ты тоже нам нравишься, но надо продолжать путь. Это очень важно.
Его слова не произвели никакого впечатления на Брулюмпуса.
– Перемены, перемены, – повторил тот задумчиво. – Я хочу, чтобы вы остались и обеспечили мне разнообразие.
– С большим удовольствием, но мы не можем. Нам надо двигаться.
– Останьтесь. Я буду все время держать вас при себе и заботиться о вас. Вам нужна пища. Я дам вам пищу. – Часть затопленного бока поднялась, и в чашеобразную выемку угодила целая стая маленьких серебристых рыбок. Какой-то момент они беспомощно бились, пока болото вновь не ушло под воду.
– Если вы промокнете, я могу высушить вас. – Джон-Том и Мадж вздрогнули, когда толстый пласт вязкой массы поднялся из воды, чтобы заслонить их от облаков. Он провисел несколько секунд в воздухе, прежде чем вернуться на место.
– Я буду держать вас в объятиях, и любить вас, и оберегать вас, – восторженно провозгласил Брулюмпус.
– Это очень мило с вашей стороны, и мы с радостью согласились бы, но нам в самом деле нужно…
– Обнимать вас, обожать вас, и доставлять вам удовольствия, и баловать вас, и…
Джон-Том уже собирался повторить протест, но сильная лапа, схватившая его за запястье, заставила юношу промолчать. Мадж встал на цыпочки и шепнул ему на ухо:
– Брось, приятель. Не видишь, от него ничего не добьешься. Ты пытаешься вразумить помойку, у которой мозгов-то со спичку. Она не собирается нас отпускать, примерно как мимы-лианы.
– Она должна нас отпустить! – Дуара удобно висела за спиной. – Я всегда могу выручить нас чаропением.
– Не знаю, шеф, насколько это здесь сгодится. Не уверен, умен ли этот кусок дерьма настолько, чтобы его можно было пронять чаропением.
Сейчас-то он дружелюбен. Мы постараемся не делать ничего, что может обидеть нашу крошку. Он не слишком быстро двигается и соображает, поэтому он может разозлиться прежде, чем на него подействуют заклинания.
– Сделаю вас счастливыми, буду кормить вас и обнимать вас… – Брулюмпус снова и снова бормотал свою припевку.
– Что же нам делать, Мадж?
– Не смотри на меня, парень. Мое дело предупредить, и все. Это ты собираешься заниматься волшебством. Я принимаю вещи такими, какие они есть. Обычные вещи, каждодневные. Я пробью себе путь через любое болото, будь оно хоть грязным, хоть заразным. Но, черт меня возьми, сидеть и препираться с ним я не буду.
– Вот спасибо тебе. Вот помог!
Выдр тонко улыбнулся.
– Все это – в благодарность за чудесное путешествие, которое ты мне организовал, приятель.
Он зажал лапами уши, пытаясь заглушить непрекращающийся речитатив Брулюмпусовой любви.
– Трогать вас, и обнимать вас, и кормить вас…
– Что бы ты ни собрался делать, кореш, делай скорее. Я не уверен, что смогу долго выносить эти помои.
– Что можно ожидать от помоев, кроме помойного разговора?
Не забывая предостережений Маджа, Джон-Том пытался решить, что следует предпринять. Все это время Брулюмпус продолжал свои причитания.
Они понравились ему, потому что являлись разнообразием в монотонном его окружении, потому что они были новыми. Но так не могло продолжаться бесконечно. Когда-нибудь все приедается. Однако если принять во внимание его умственный уровень, этот день может наступить не скоро. Когда? Кто знает! Брулюмпус может любить и баловать их лет двадцать, а то и больше. Если Брулюмпус и в самом деле часть Рунипай, то он вечен. Следовательно, им придется жить здесь, пока они не превратятся в пару высохших трупов, которые затем поглотит болото.
Что же в них такого особенного, такого интригующего? Во всяком случае, они ничем не отличались от прочих людей и выдр. Возможно, только умом. Точно, в этом все дело! Болото хотело разнообразия в компании. Ему хотелось новых бесед, хотелось того, чего не могли дать деревья, скалы, рыбы.
Тогда должен быть выход, который позволил бы удрать, не потревожив наглого захватчика.
– Хочешь послушать кое-что интересное?
Гора грязи наклонилась, заливая края плота пеной и мутной водой.
Джон-Том и Мадж поспешно отпрянули назад.
– Не надо слишком близко. Я повторю, если ты меня не расслышишь.
Близость бездонной разинутой пасти смущала, несмотря на добрые намерения Брулюмпуса. Может, однажды от скуки, вместо того чтобы обнимать, он решит съесть их?
– Ну, начинай, – заявило болото. – Скажи что-нибудь интересное.
Скажи что-нибудь новенькое.
– Сказать по правде, мы вовсе не такие уж интересные. – Джон-Том попытался изобразить утомленность. – На самом деле мы обычные, даже скучные.
– Нет. – Брулюмпус был не так прост. – Вы очень интересные. Все, что вы говорите и делаете, очень интересно и ново.
– Конечно, но существуют вещи гораздо интереснее, чем мы. Такие, что всегда новы, и интересны, и различны.
Брулюмпус отодвинулся. Вода плескалась о его бока, пока он обмусоливал это простое заявление.
– Что-то интереснее вас? И даже более привлекательное?
Это не совсем то, что хотел сказать Джон-Том, но раздумывать было уже поздно.
– Конечно, более привлекательное, более интересное, более разнообразное. Более какое угодно. Оно не будет с тобой спорить, или смущать тебя, или заставлять тебя думать. Оно просто будет здесь, с тобой – интересное, привлекательное и меняющееся.
– Где оно?
– Я дам его тебе, но, в свою очередь, ты должен пообещать отпустить нас.
Брулюмпус обдумал это предложение.
– Ладно, но если ты обманываешь меня, – сказал он мрачно, – если оно окажется не таким разнообразным, вы останетесь со мной навсегда, чтобы я мог обнимать вас, и баловать вас, и…
– Знаю, знаю, – бросил Джон-Том, доставая из-за спины дуару. Он взял несколько аккордов. Эти песни обеспечат успех его заклинаниям. Он не только хорошо помнил их, как и вообще всякие песни, но знал, что даже в его собственном мире они производили сильное впечатление.
– Какого черта, дружище? Как ты собираешься выполнять прихоти этого тупицы?
– Не приставай, Мадж, я работаю.
Выдр откинулся назад, глядя на задумчиво выжидающего Брулюмпуса.
– Порядок, шеф, но лучше бы ты ублажил эту вонючую груду отбросов поживей, а то, похоже, с каждой минутой она любит нас все сильнее.
Хотя, конечно, стоит тебе запеть, и она мигом изменит свое отношение.
Запевая, Джон-Том пропустил колкость мимо ушей. Несмотря на встречу с Брулюмпусом, он был в этот день в хорошей форме. Даже Маджу пришлось признать, что кое-что в его песнях на этот раз отдаленно напоминает гармонию.
Первым в луче мягкого света на боку Брулюмпуса появился игрушечный гироскоп. Он привлек его внимание всего на несколько минут. Следующими Джон-Том наколдовал старинные напольные часы. Это заинтересовало их тюремщика чуть больше, но он тут же заметил, что Джон-Том может издавать такие же мелодичные звуки, но только лучше.
