– Ещё больше…

– Ну, не томи… – сострила жалобную мордашку.

– Триста двадцать один год, – гордо выговорил он.

– Ого, да ты старичок. Тебе не скучно так долго жить? – продолжила я, всё ещё пытаясь осознать его возраст. Неудивительно, что он так зол на меня, ведь его одолела малявка.

– Иногда и, правда, бывает скучновато. Я видел смену эпох, рождение и падение цивилизаций. Каждое новое столетие приносит свои чудеса и ужасы.

– Каково это – быть свидетелем истории?

– Интригует и пугает одновременно. Всё, что тебе знакомо, рано или поздно исчезает. Но взамен приходит нечто новое и удивительное. Чем больше проходит лет, тем тяжелее принимать нововведения.

Мужчина поднял стакан, и я легонько чокнулась с ним.

– Милая рубашка, – подметила я, заметив на нём чуть окровавленную, серую, местами грязную одежду.

– Снял с того парня в комнате, – без капли стыда произнёс он. – Чем ещё занимаешься, кроме того, как воруешь и приковываешь мужчин к кровати?

Я невольно засмеялась.

– Эм-м… много чем…

– Например?

– В основном, спасаю бедных людей от голода и жажды. А ты служишь королевской семье?

– Да. Моя работа скучнее твоей.

– Я бы так не сказала…

– Тоже ненавидишь Бога дождя? – подозрительно поглядывал он.

– Почему так думаешь? – пыталась понять его истинные мотивы.

Он служил королю, поэтому с ним нужно быть осторожнее. Нет ничего страшнее преданного слуги.

Демиан пожал плечами, не отрывая от меня внимательного взгляда.

– Многие из тех, кто сталкивается с голодом и жаждой, винят Бога дождя за свои страдания.

– Они правы. В этом виноват именно он. Возможно, справедливость когда-нибудь восторжествует, и на земле снова зазеленеют поля.

– Возможно, – с грустью согласился он.

– А какой у тебя дар? – сгорала от любопытства. Мужчина не пользовался им при наших встречах.

– У меня его нет…

– Как это, нет? Ты дампир? – покосилась я.

Демиан подлил мне спиртное.

– Вампир.

– А-а, всё поняла, ты искусственно превращённый, – сообразила я.

– Мои родители – чистокровные вампиры. – Знатно озадачил он меня.

Вампиров можно обратить искусственно, через укус другого вампира. В таких случаях у него не проявляется дар.

Он врёт?

И чем эта ложь поможет ему?

Хочет застать врасплох? И отомстить за всё?

Нельзя терять бдительность. Кто хочет мести, от того можно ожидать всё, что угодно.

– Никогда не встречала вампира без дара, – поражённо проговорила я.

– Увы, но это так…

В зале опустело. Наступил комендантский час.

Не знаю, что на меня нашло, возможно, подействовал алкоголь, и я с ноткой иронии сказала:

– Может, ты не всё испробовал? Попробуй повелевать мухами или насекомыми. Вдруг получится.

Мужчина внезапно рассмеялся. У него был удивительно милый смех.

– Смешно.

Воцарилось неловкое молчание. Мы больше не разговаривали. Только пили омут. Да и о чём с ним говорить? Демиан ненавидит меня. Свет лампы, падающий сверху, подчеркивал его грубые черты лица. Время от времени он делал глоток из стакана. Хотелось что-то сказать, но любые слова казались лишними.

– Знаешь, что меня до сих пор злит? – прервал тишину невнятной речью.

Быстро он нахрюкался.

Слабак.

– И что тебя так злит?

– То, что ты вчера вырубила меня, после того как выпила мою кровь. Я чувствую себя использованным. Впрочем, как и сегодня. Меня ещё никогда так… не унижали…

В голосе послышались нотки обиды.

Внезапно он резко придвинул к себе мой стул вместе со мной. Стоило мне посмотреть на него, как обмякла. Онемела. Еле уловимый запах свежести, который шёл от него, вскружил голову.

– А самое унизительное знаешь, что?

Он провёл большим пальцем по моему подбородку. Стало трудно дышать. Я на секунду прикрыла веки, борясь внутри себя. Одна часть меня хотела его оттолкнуть, другая – тянулась к этому обаятельному мужчине. Каждый вдох проникал с усилием. Я боялась нарушить хрупкое равновесие, существующее между нами.

– Что? – сглотнула раскалённый ком, что обжёг все внутренности.

– Мне это понравилось, – приглушённо промолвил он.

То, что происходит внутри меня, не поддаётся описанию. Такое чувство, что кто-то включил свет, и я снова могу видеть мир во всей его красоте.

Стеклянная стена полностью разрушилась.

Демиан убрал руку, но не отодвинулся. Всё ещё находился на близком расстоянии.

– В такие моменты я не контролирую свои инстинкты. Это часть моей природы. Беру то, что хочу… и кого хочу… – попыталась сказать без капли смущения, но дрожащий голос выдал меня с потрохами.

Дыхание вампира участилось. Он нахмурился, брови почти сомкнулись, в нём промелькнула некая злоба.

Он заправил выбившуюся прядь моих волос за ухо.

– И часто ты пьёшь кровь незнакомцев?

– Время от времени…

– Плохая девочка, – прошептал он.

На этот раз мне казалось, что не выдержу его пронзительный взор, пробуждающий во мне самые бесстыдные мысли. До безумия хочу узнать вкус его губ.

«Поцелуй меня», – мысленно прошу у себя в голове.

Надо заканчивать наш диалог, но не могу…

– Я думала, ты меня ненавидишь…

– Да, я тебя ненавижу… – подтвердил мою догадку.

Разочарование заполняло каждый уголок моей души.

Я задалась вопросом: «Как я могла затрепетать от его прикосновений?»

Дура.

Он меня ненавидит…

Гнев наполнил мой разум, и вновь захотела вырубить этого нахала, как вдруг мужчина отсел от меня, сказав:

– Но в тоже время меня тянет к тебе… Ненависть представляет собой одну из форм привязанности. – Запустил пятерню в волосы и растрепал их. – Что-то я перебрал… Давно не пил спиртное… Несу всякую чушь…

Я опустила голову, стараясь держаться подальше от его сумасшедшего магнетизма.

– Ненависть и привязанность, – повторила едва слышно, почти про себя, проводя кончиком пальца по ободку стакана, – странное сочетание.

– Да, очень странное, как и мы с тобой.

Слово «мы» ещё никогда не звучало так сладко.

– Ты всегда носишь такую одежду? – ни с того ни с сего спрашивает он.

– Да, а что? Не нравится?

Он же не из тех мужчин, которые требует от женщин, чтобы те носили только платья? Эта вековая система создана на основе мужского доминирования. Если не носишь платья – ты мужик. Они подавляют нас и лишают права выбора. Почему наши способности, желания и мечты должны игнорироваться или считаться менее значительными только потому, что мы родились женщинами? Это так не справедливо! Аж бесит!

– Наоборот. Тебе очень идёт, – обескуражил он ответом.

Его комплимент застал врасплох. Я не привыкла получать такое внимание к своей внешности. Была бы человеком, непременно залилась бы краской от неловкости. Обычно все мужчины смотрят на меня свысока. Пытаются доказать, что женщинам не свойственно носить такую одежду.

– Спасибо, – выдавливаю, стараясь не показать ему, насколько он выбил меня из равновесия.

– И тебе спасибо.

Мои брови изогнулись.

– За что?

– Что вчера перевязала мою ногу. Хотя, это было не обязательно.

– Мне пора, – выпила залпом оставшийся омут и вытерла рукавом губы.

– Уже уходишь?

– Да.

– Посиди ещё немного.

– Не могу.

– Я должен тебя отвести в тюрьму…

– Хочешь подраться?

– Нет…

– Тогда пока.

Я встала и стремительно направилась к выходу.

Голова была мутная, после спиртного. Дорога ходила ходуном. Последний стакан оказался лишним.

Лёжа в кровати, все мысли занимал Демиан. «Но в тоже время меня тянет к тебе», – его слова не покидали мой разум. Почему признание этого наглеца вызвало во мне такой шквал эмоций? Что в нём такого особенного? Ничего… Разве, что глаза. Говорят, они являются зеркалом души. Иногда они у него сияли. Не из-за меня ли? Нет. Бред какой-то. Моё подсознание явно потешается надо мной. Этого не может быть. При любом удобном случае он запрёт меня в тюрьме.