– Аня, что я могу с ним сделать? Он совсем замкнулся, – вздохнув, произнес Остин. – Мне кажется, Итону пора обратиться к специалисту.

– Ему пора больше времени проводить с нами, – возразила Аня.

– Мы ничем не можем ему помочь.

– А что тогда может? Таблетки, которыми его будут пичкать твои специалисты? Но к чему это приведет? Итон и так спокойный, уравновешенный… Что с ним станет после препаратов? Он превратится в овощ!

Остин отодвинул тарелку и устало откинулся на стуле.

– Малыш, я не знаю, чем ему помочь, правда. Он не особенно разговаривает со мной. Я не могу заставить Итона выворачивать передо мной душу. Мне тоже тяжело свыкнуться с тем, что родителей больше нет. Я… Я, кажется, до сих пор этого не осознал. А может, обманываю сам себя, представляя, что они просто куда-то уехали. Я пытался говорить об этом с Итоном. И что ты думаешь? Я словно со стеной общался!

– Он просто переживает все молча, – растерянно потерев лоб указательным пальцем, произнесла Аня. Она чувствовала, что дальше так продолжаться не может. – Я хочу сегодня съездить к нему.

– Мы с парнями останемся дома, – подняв ладони вверх, покачал головой Остин. – Это бесполезно, Аня. Но, видимо, тебе нужно убедиться во всем самой.

Аня подъехала к дому Итона около шести часов вечера. На стук в дверь никто не открыл. Она заглянула в конюшни и не смогла пройти мимо лошадей – Звездочки и Фиалки. Погладив темные морды, оглядевшись и вновь никого не обнаружив, она направилась к ангару. Дверь туда была приоткрыта, но Аня не хотела пугать Итона, поэтому сначала громко постучала, выждала несколько секунд и только тогда осмелилась войти.

Он отложил инструмент на станок и выпрямился, напряженно вглядываясь в проход. Аня думала, что ее появление успокоит его, но вышло иначе. Ладони Итона сжались в кулаки, что свидетельствовало о нешуточном волнении.

– Привет, – негромко сказала она, оглядываясь. Приятно пахло деревом и травами. В ангаре оказалось на удивление уютно. Повсюду спилы кедра и бука, какие-то железки и инструменты. В дальнем конце ангара она увидела уже готовые изделия. – Прости, я, наверное, напугала тебя. Я отправила несколько сообщений, но ты не отвечал…

– Не слышал сигнала.

Ане нравился спокойный голос Итона. Бархатистый, с легкой хрипотцой. Выглядел он тоже привлекательно: высокий, поджарый, светлые волосы, яркие голубые глаза, какие-то невероятно большие и выразительные. Аня была уверена, что при других обстоятельствах девушки наверняка не давали бы ему прохода. Но Итон… Вел не совсем обычный образ жизни. Он ненавидел толпу и шум, не любил незнакомцев и никого к себе не подпускал. Жил в большом доме вместе с родителями, занимался семейным бизнесом. А теперь остался совсем один. И у Ани разрывалось сердце, когда она думала о том, каково сейчас Итону. Она не знала, считал ли он ее достаточно близким для себя человеком, но и бросить его в одиночестве тоже не могла. Если он велит ей убираться, что ж… Она не станет его винить. Но вновь попытаться скрасить тяжелое для него время просто обязана.

– Ты не против, если посмотрю столики? – спросила она, не решаясь сделать еще один шаг в ангар.

– Пожалуйста, – тихо отозвался Итон и вновь взялся за инструмент.

Раздался низкий гул, довольно мягкий и не сильно громкий. Аня неторопливо пересекла ангар и подошла к мебели, изготовленной Итоном. Провела пальцами по гладкому дереву, вдыхая пряный аромат кедра.

– Тебе что-нибудь нужно? – раздался вдруг позади голос Итона. Он подошел совсем неслышно. – Я делал кое-что не под заказ. Прикроватная тумба и вот… подставка для растений.

Аня обернулась, обнаружив, что Итон стоял довольно близко к ней. Их разделяла едва ли пара шагов.

– Я куплю подставку.

Некоторое время Итон смотрел ей прямо в глаза, затем перевел взгляд на ее скулы, а потом – на губы.

– Не нужно покупать. Забирай просто так.

Аня качнула головой, снова отворачиваясь. Итон болезненно нахмурился, лишаясь возможности видеть ее лицо.

– Нет, что ты! Я так не могу. Ты очень долго трудился, потратил на это много сил.

– Это подарок. Для тебя. Давай я отнесу в машину.

Не дожидаясь возражений, он подхватил двухъярусную подставку из бука и молча направился к выходу.

У Ани сжалось сердце. Как же он живет тут один… И рядом совсем никого. Только лошади.

Аня вышла следом за Итоном и молча наблюдала, как он аккуратно складывает подставку в багажник ее машины. Все его движения были плавными, но уверенными, лицо – сосредоточенным. Он редко улыбался. Разве что, когда дети Ани и Остина вытворяли что-нибудь несусветно уморительное. Но и тогда губы его едва заметно раздвигались в легкой улыбке, зато у глаз собирались лучики тонких морщинок. В отличие от брата, Итон всегда был гладко выбрит, что придавало всему его облику свежести и юности, хотя Итон был старше Остина.

– Ты не против, если я приготовлю яблочный пирог? – спросила Аня, неторопливо направляясь к Итону.

Он захлопнул багажник и тоже сделал пару шагов в ее сторону. Вопрос поставил его в тупик. Итон нахмурился, провел ладонью по густым светлым волосам и посмотрел куда-то в сторону.

– Разве тебе не нужно домой?

Аня переступила с ноги на ногу и рассеянно расправила подол тонкого платья приятного сливочного оттенка. Итон намеренно старался не смотреть на ее наряд, от вида которого почему-то болезненно сдавило грудь. В этом платье Аня казалась особенно хрупкой и нежной.

– Мы же хотели сыграть в шахматы, помнишь? А до этого можно вместе поужинать… Я привезла лазанью.

– А как же Остин? – тихо спросил Итон и достал из заднего кармана потертых джинсов небольшой кусок ткани, которым принялся немного взволнованно оттирать пальцы.

– Они с мальчиками поставили палатку во дворе и собрались смотреть там мультики, а еще, я подозреваю, надеются облопаться сладостей.

Итон хотел спросить, почему она не осталась с ними, почему приехала в его одинокий дом и решила провести вечер в компании не очень-то разговорчивого человека. Но задавать эти вопросы все же не стал. Молча кивнул и вернулся в ангар, услышав, как за спиной тихо захлопнулась дверь в дом.

Закончив дела в ангаре и прибрав за собой, Итон закрыл мастерскую и направился к дому. Стоило ему открыть дверь, как все его тело мигом окутало тепло и аромат свежей выпечки. Кончики пальцев Итона тотчас закололо. Ему хотелось броситься на кухню – туда, где сейчас была Аня. Но он заставил себя подняться на второй этаж, где находилась его спальня. Переодевшись в серые домашние штаны и простую черную футболку, он спустился вниз, но на пороге кухни замешкался.

Аня стояла к нему спиной, и взгляд Итона метался по ней, изучая изгибы ее тела, стройные голени и руки, копну медовых волос, струящихся чуть ниже лопаток.

– Сначала лазанья, – улыбнулась Аня, обернувшись. – Я заварила чай с лимоном. Ты не против?

– Я люблю чай с лимоном, – глухо отозвался Итон.

Он наконец встал рядом с ней и протянул руки к кружкам. Когда Аня приходила в его дом, он выставлял для нее чашку с изображением звездного неба. Она уже знала это и заранее достала ее из верхнего шкафчика.

Сейчас они стояли в паре шагов друг от друга, и Итон вдруг отметил, какой он высокий по сравнению с Аней. Она повернула голову, подняла ее вверх и вновь улыбнулась ему. Теплая карамель ее глаз неизменно залечивала раны на его сердце.

Они поужинали в тишине, нарушаемой лишь стрекотом насекомых за окном, короткими трелями птиц и отдаленным ржанием лошадей.

– Если хочешь, можем взять чай, пирог и устроиться в гостиной. Включим какой-нибудь фильм… – не очень уверенно предложила Аня. Иногда Итону казалось, что она побаивается его. Эти мысли больно ранили.

– Я не против.

На самом деле он давно не проводил вечер так приятно.

В гостиной он немного растерянно замер, переводя взгляд с его привычного кресла на большой диван в самом центре. Аня оставила его принимать решение самостоятельно, устроившись на диване и поставив на деревянный столик заварочный чайник и большое блюдо с нарезанным яблочным пирогом. Итон знал, что она не удивится, если он сейчас забьется в свой угол, выбрав кресло. Но правда заключалась в том, что он больше всего в мире нуждался в близости Ани.