Всё. Мой план с треском провалился. Сейчас самое время начать по одной раскрывать свои карты.

– Ну да! Это был я. Я писал вам вчера.

– Опустим момент, как ты узнал мой телефон, потому что я примерно догадываюсь. Но скажи мне на милость, зачем ты это сделал? – глаза свирепые, будто она прямо сейчас готова вцепиться в мою глотку и разорвать меня на куски.

– Это просто шутка. Такой прикол.

– Тебе ещё смешно? Останови машину!

Дёргает она за ручку двери.

– Вика….

– Что??? Какая я тебе Вика, щенок? – сходит она на крик. – Останови, сейчас же!

– Нет, даже и не подумаю! Тем более здесь остановка запрещена!

– Что-то пять минут назад тебя не заботили правила дорожного движения! Я сказала, останови эту чёртову машину!

– А я сказал, чёрта с два! И хватит на меня кричать! – повышаю голос, Вика на время тушуется, раскрыв рот, а затем распахивает дверь прямо во время движения.

– Тогда я выйду на ходу.

– Валяй! – безразлично бросаю и нарочно прибавляю газу.

Она пыхтит, лицо краснеет от злости. Высовывает одну ногу, но в результате, едва слышно выругавшись, закрывает дверцу и прижимает к груди свою сумочку.

– Да как ты смеешь так со мной разговаривать?

– А что не так? Ты сейчас ведёшь к тому, что я должен обращаться к тебе на «вы»? Самой не смешно? Ты не моя училка. Хотя признаюсь, будь у меня такая училка, я бы не отказался от внеурочных занятий, – подмигиваю ей, ещё больше усугубляя, но мне плевать.

Я не блефую. Я взял быка за рога и не намерен сейчас давать заднюю. Не получилось по-хорошему, значит заполучу её, пустив в ход тяжёлую артиллерию – свою харизму и упрямую настойчивость.

– Ублюдок! Я всё расскажу Нике! Пускай знает какой ты на самом деле гавнюк!

– Да мне всё равно! Хоть рекламные баннеры установи по всему городу!

– А это идея! – злостно шипит она.

Резко притормозив у её подъезда, разворачиваюсь к ней лицом.

Так… Пора сглаживать углы.

– Слушай, я не собирался с тобой ругаться. Я лишь хотел прикольнуться. Без какого-либо подтекста. А ты начала пороть горячку.

– Хочешь сказать ты не подкатываешь ко мне?

– Я бы подкатывал, если бы не знал Нику. Честно. Не буду скрывать. Так что извини. Хорошо? Мир? – снова подмигиваю ей.

Это было лишним, поскольку она фыркает и буквально вылетает из моей машины, громко хлопнув дверью.

Я вываливаюсь из тачки следом и бегу за ней. Но зачем сам не знаю.

– Не приближайся больше к моей дочери! – угрожает, забегая в подъезд.

– А то что? – ни на шаг от неё не отстаю, практически наступая на пятки. – Пожалуешься своему Диме?

В пролёте между первым и вторым этажом она внезапно притормаживает и, развернувшись, тычет в меня своим наманикюренным пальцем.

– Поверь, у меня хватит сил справиться с тобой самостоятельно, – бросает очередную угрозу и снова срывается бежать по ступенькам, но я ловлю её за руку. Дёргаю на себя так резко, что она припечатывается к моей груди.

– Да погоди же ты!

– Да что тебе нужно? Отпусти! – смотрит она на меня снизу вверх.

Дышит часто, кровь прилила к её милому лицу. Она поджимает свои губы, а меня вдруг одолевает нестерпимое желание попробовать их на вкус. В воздухе между нами появляется напряжение, накал страстей в разы множится. Это самая благоприятная среда для того поцелуя, который я только что себе нафантазировал. Но фантазия так и остаётся фантазией, потому что Вика отпрыгивает от меня, как только сверху раздаётся звук открывающейся двери.

– Мама? Марк? – на лестнице появляется Ника. Она хмурится в непонимании, акцентируя внимание на моей руке, которой я до сих пор удерживаю Вику за локоть. Выпускаю её и отхожу на шаг, прижимаясь спиной к почтовым ящикам – Вы чего орёте на весь дом?

Вика хлопает глазками, переглядываясь со мной, а затем, как ни в чём не бывало, произносит:

– Дорогая, я встретила твоего бойфренда у подъезда. Говорит у него что-то для тебя есть, – машет она мне. – Марк, всего хорошего.

Всего хорошего? Только и всего? А где же обещанное: «я всё расскажу Нике»?

Почему она соврала? Странно всё это.

– Так и что у тебя для меня есть? Какой-то сюрприз? – любопытствует Ника. Она виснет на моей шее и звонко чмокает в щёку, пока я всё ещё пребываю в контуженном состоянии. – Эй, милый! Да что с тобой такое?

– М? Да ничего, всё хорошо, – внутри будто кольнуло ржавой иголкой, и я в спешке смотрю на наручные часы. – Чёрт возьми! Да ну нахер! Только не это!

– Что случилось? – спрашивает Ника.

– Я совсем забыл! Мне нужно ехать за сестрой. Я обещал, что сегодня заберу её с танцев.

– Тогда я поеду с тобой!

Этого ещё не хватало!

Но у меня совсем нет времени искать отмазки. Нет времени на поиски более действенных аргументов, чтобы отшить её, кроме как признаться в том, что я запал на её мать.

Ника в суматохе забегает в квартиру, обувает сланцы и, попрощавшись с Викой, хватает меня за руку и тащит за собой к машине.

– Ну что ты как еле живой! Сам же сказал, что торопишься!

А я просто понял, что салон моей тачки, должно быть, насквозь пропитан Викой.

– Может всё-таки останешься дома? – спрашиваю я, притормозив у машины, но слишком поздно.

Ника запрыгивает в тачку прежде, чем я успеваю что-либо придумать.

Выругавшись себе под нос, я сам забираюсь в салон и первым делом настороженно принюхиваюсь.

Я нисколько не ошибся. Этот сладковатый аромат всюду. Он буквально въелся в кожаную обивку. Остаётся долго догадываться заметила она или нет.

– Что это?

Ника тянется на заднее сиденье, где лежит коробка с пирожными. Без спроса она берет её и крутит в своих руках.

– Это как раз то, о чём говорила Ви… кхм… Твоя мать. Там макаруны, надеюсь, ты такое кушаешь! – выдавливаю из себя улыбку, заводя мотор.

Она открывает расписную крышку от упаковки и, заглянув внутрь, пищит от восторга, что уши вянут.

Притворщица.

– Какие красивые! И выглядят аппетитно! Спасибо! – снова вешается на меня.

Её слова пронизаны лестью. Вероятно, она просто не хочет расстраивать меня тем, что не любит сладкое, и по этой причине внутри меня что-то сжимается.

Неужели совесть взывает? Да быть не может!

– Вероник, я вообще-то за рулём! – сердито выдаю, легонько отпихивая её от себя.

Она возвращается на место и надувает свои полные губы.

– Когда тебя это останавливало!? – хмурится она, съёжившись. – Надеюсь, хотя бы в этот раз мы едем к тебе. Я очень хочу познакомиться с твоей семьёй!

О, нет.

По мнению Вероники, если мы встречаемся чуть больше месяца, то это вроде бы уже срок.

Цитирую: ты просто обязан познакомить меня со своими родителями, если настроен на длительные и серьёзные отношения.

Ну что за бред?

Для неё это что-то вроде гарантии, а для меня – добровольно поставить себя под обстрел.

Просто что последует дальше? Она потребует кольцо с булыжником на палец и красочный штамп в паспорте?

Надо быстрее избавляться от неё. Сейчас она балласт и лишние проблемы на мою голову.

Ладно, хватить драматизировать.

В короткий срок я добираюсь до студии, где занимается Настя. Благо пробки рассосались. Я паркуюсь напротив входа, где одиноко стоит сестрёнка, облокотившись на рекламный стенд. Со скучающим видом она изучает объявления. Я опускаю стекло и сигналю пару раз.

– Эй, Рапунцель! Долго ты ещё будешь там стоять? – выкрикиваю я, на что сестра сразу же оборачивается.

Увидев меня, на её хмуром личике расцветает улыбка. Вприпрыжку она направляется к машине, размахивая своей сумкой, где хранит сменную обувь.

– Это не я долго стояла, это ты долго ехал. Опять ухлёстывал за какой-нибудь юбкой? – говорит мамиными словами, устроившись на заднем сидении. Она не сразу замечает Нику, а когда та выглядывает из-за спинки кресла, Настя вдруг млеет. – Ой, я думала мы одни.