Обычно я подобные звонки не раздумывая сбрасываю, но здесь почему-то решила ответить.

– Вас беспокоит лечащий врач вашей дочери, – представляется мужчина.

При этих словах сердце подскакивает к горлу, перехватывая дыхание, и тут же стремглав падает вниз. Встает на место и начинает гулко биться в груди.

– Лечащий врач? – переспрашиваю. Ушам не верю… Слезы счастья наворачиваются на глаза.

У меня есть связь с моей малышкой! Есть тоненькая ниточка! Есть надежда!

Я теперь не одна!

– Как она? – забыв обо всем, возвращаюсь в палату. Иду так быстро, словно не рожала меньше суток назад. – Как моя дочка? Вы уже сделали операцию? Как она ее перенесла? – засыпаю хирурга вопросами. Голова кругом от переизбытка эмоций.

Тут же забываю про педиатра и ее глупые слова об отказе. Все мои мысли сейчас лишь об одном. У меня есть возможность узнать все о моей доченьке. И я должна воспользоваться предоставленным шансом на все сто!

– Мне сказали, что вы собираетесь отказаться от ребенка, – начинает врач.

– Нет! – ахаю. Я в шоке! Почему и он думает так? – Что вы?! Это моя девочка! Я ни за что от нее не откажусь!

– Вот и славно. – Из голоса врача исчезает напряжение. – Тогда выписывайтесь и приезжайте, – говорит заветные слова. – Она ждет вас.

– Ждет? – Слезы льются из глаз беспрерывным потоком. – Как моя Анечка? Где она сейчас?

– Ваша дочка в реанимации под круглосуточным наблюдением врачей. С ней все в порядке, не переживайте. Она спит. – Слова хирурга звучат обнадеживающе. У меня словно гранитная глыба падает с плеч.

– Может быть, ей что-нибудь нужно? – Я не знаю, что еще спросить, но завершить вызов не в силах. Кажется, что сейчас я рядом. Будто моя малышка слышит меня.

– У нее все есть, – мягко отвечает врач.

– Пожалуйста, расскажите мне про нее еще хоть что-то, – прошу. Мне жизненно важно узнать про Анютку.

– Ваша дочка в надежных руках, не переживайте, – продолжает успокаивать врач. – Она не остается одна, за ней наблюдают.

– Операция прошла успешно? Без осложнений? – Сердце останавливается, пока я жду ответа.

– Все хорошо. – Выдыхаю. У моей девочки все хорошо… Счастье-то какое!

– А… Скажите, с вами по этому номеру можно будет связаться? – задаю очередной животрепещущий вопрос.

– Конечно, – тут же отзывается.

– А то мне до сих пор не дают ни одного контакта, – признаюсь. – Я вам уже давно позвонить хочу, только не знаю куда.

– Это мой сотовый. – Ой… – Можете звонить в любое время. Только не забывайте, что я тоже человек и иногда сплю.

– Спасибо вам огромное! – говорю с жаром. Вот почему нельзя всю благодарность, что испытываю, облачить в слова?

– Постарайтесь до приезда к нам оформить на ребенка все документы. – Врач возвращает меня на землю. – Они нам потребуются для оформления.

– Хорошо, – киваю, словно болванчик.

– Готовьтесь к длительной госпитализации, – предупреждает. – Вы в отделении проведете не один день.

– Я вас поняла. – Сейчас я согласна на все! Совершенно! Лишь бы с дочкой все было в порядке, на остальное плевать!

– У вас еще остались ко мне какие-либо вопросы? – уточняет.

Вопросов нет… Но я не могу этого сказать.

Кажется, что если завершу вызов, то связь с малышкой прервется.

– Если вопросов сейчас нет, то мне нужно идти, – признается. – Пациенты ждут.

– Да-да, конечно! – тут же спохватываюсь. – Спасибо, что позвонили!

– Если будут вопросы, то звоните или пишите, – повторяет. – Не стесняйтесь.

– Хорошо.

Завершаю разговор, но так и остаюсь стоять у окна к прижатым к груди телефоном. Впервые за время после родов улыбаюсь.

После разговора с врачом Анечки мне становится действительно хорошо. Я понимаю, что моя доченька сейчас не одна, она под постоянным контролем врачей, и от этого значительно легче.

Сегодня ночью я, наверное, смогу спокойно поспать.

Раз за разом воспроизвожу в памяти то короткое мгновение, когда мы были вместе. До сих пор помню, как она закричала, когда родилась.

Думаю, мало кто потом вспомнит звук первого крика своего ребенка. Уверена, что я его не смогу забыть. Никогда!

Эти воспоминания придают сил и помогают не растерять решимость. Осталось совсем немного, и я смогу прижать к груди свою девочку. Обнять ее! Поцеловать. Вдохнуть сладкий запах макушки маленького родного человечка.

Нужно немного потерпеть. Все обязательно будет у нас хорошо!

Сотовый снова пиликает, с незнакомого номера приходит сообщение. Снимаю блокировку с экрана, и слезы радости появляются на глазах.

Одно за другим ко мне начинают сыпаться фото моей малышки. Смотрю и не могу наглядеться, как она спит.

Маленькая моя… Скоро мамочка будет рядом! Ты только немного подожди!

Снова перелистываю фото. И снова. Рассматриваю дочку, запоминаю каждую деталь. А затем закрываю глаза и пытаюсь представить, что нахожусь с ней рядом.

Мое сердце все это время ни на секунду не покидает Анечку. Я с малышкой всей душой. Она не одна!

День летит за днем, я отсчитываю минуты до каждого разговора с лечащим врачом моей девочки. Каждый раз, когда, попрощавшись, кладу трубку, вспоминаю, что так и не узнала имени мужчины, с кем говорю.

Маме больше не звоню, Савелию тоже. Они будут настаивать на том, чего я сделать не смогу ни при каких обстоятельствах, а ругаться и спорить сейчас я не в состоянии. Ну их всех в баню! Мне нужно к Анечке как можно быстрее попасть!

Процедуры, осмотры, расцеживание груди. Я должна сделать все, чтобы сохранить молоко.

Удивительно, но даже с учетом переживаний оно пришло! Я была уверена, что придется кормить дочку смесью.

О долгожданном дне выписки никому кроме папы не сообщала. Правда, мой отец уже по долгу службы находился далеко. Он как может поддерживает меня по телефону.

Выхожу из клиники не с парадного входа, а через тот, куда заходила. У меня нет сил смотреть на счастливые лица людей при выписке.

Я хочу к своей малышке. Скорее бы!

Но сначала нужно добраться до дома. Немного передохнуть и снова броситься в бой.

Ожидающее перед роддомом такси довозит меня до нужного адреса без пробок и даже маломальских заторов. Выхожу из машины, расплачиваюсь с водителем, забираю свои вещи.

Благо, сумок не много, всего лишь одна, с которой я уехала из дома на роды. Послеродовые сумки мне Савелий так и не привез.

Захожу в подъезд, нажимаю на кнопку лифта. Поднимаюсь на нужный этаж.

Вставляю ключ в дверной замок, но он не поворачивается. Странно… Прислушиваюсь. В квартире играет музыка, раздаются голоса.

Неужели Савелий узнал, что меня сегодня выписывают, и решил устроить сюрприз? Он осознал, какую чудовищную ошибку едва не совершил, заставляя меня отказаться от дочки?

Надежда робко бьется в сердце. Так хочется верить, что семья поддерживает меня.

Папа и бабушка Анечке тоже очень нужны. Она будет очень им рада, я в этом уверена!

Ставлю на пол сумку, с бешено колотящимся в груди сердцем нажимаю на дверной звонок.

Я уже предвкушаю, как откроется дверь и на пороге меня встретит муж с огромным букетом цветов, как извинится за свои слова, как скажет, что любит меня и малышку. Понимаю, что прощу его за все, что пережила.

Ведь мы семья. Впереди у нас будет очень трудный период. Ставить на ноги ребенка непросто, а если он еще не совсем здоров, так подавно.

Но раз мы вместе, то все сможем преодолеть! Справимся! Я в этом не сомневаюсь!

Дверь открывается, но вместо букета любимых белых и розовых пионов меня встречает рассерженный муж.

– Эля? – удивляется Савелий. – Какого хрена ты здесь делаешь? – не скупится на выражения. – Тебя должны выписать только через несколько дней!

– Представляешь, а выписали сегодня, – отвечаю с сарказмом. – Может быть, ты меня пустишь в квартиру? Я очень устала и хочу в душ.

А еще мне срочно нужно сцедиться, попить горячего чая и хоть чуточку отдохнуть. Но об этом решаю пока промолчать, не стоит своими проблемами грузить мужчину.