– Да хоть кровь самого сатаны!

Все обернулись и увидели Николаса. Он облокотился о косяк двери. В руках бутылка бренди. Без Марианны он снова терял привычный облик и контроль над собой. Он слишком страдал, и никто не смел одернуть его или упрекнуть. Николас сильно похудел, лицо осунулось, черты заострились. Его щеки густо заросли щетиной, и теперь он не походил на самого себя. Только глаза сухо блестели.

– Ты и правда думаешь, что сможешь вернуть ее?

– Да, я в этом уверенна. Правда, не знаю, сколько времени мне понадобится, но она вернется. Я обещаю.

– Фэй, а ведь можно поискать родных Марианны. Ну, там, через адресный стол, поднять наших и найти ее. Ищейки землю свернут, но отыщут.

Лина ободрилась и посмотрела на свою младшую дочь.

– Кристина права. Мы никогда не искали ее родственников, потому что считали их мертвыми, но может у нее есть двоюродные братья и сестры, или дяди, тети. Да кто угодно. Нужно поискать.

Николас потер подбородок, его лицо разгладилось. Словно по нему пробежал лучик надежды.

– Из-под земли достану хоть ее прадедушку. Сегодня же всех подниму на ноги. Какая степень родства?

Фэй задумалась.

– Чем ближе, тем лучше. В идеале родные братья или сестры. Но даже троюродная родня может подойти. Иногда бывает, что ДНК совпадает и у дальних родственников. Ищи, Ник. Да…да, мы вернем ее обратно…надежда есть.

Николас и Лина ушли вместе, а Кристина с Фэй все еще сидели у постели Марианны. Обе молчали. Теперь, когда свидетелей в спальне не осталось, Фэй подошла к Кристине и стала у нее за спиной. Потом положила руки племяннице на плечи.

– Я считаю себя виноватой во всем, – прошептала Фэй, – Я пошла у тебя на поводу, я послушалась тебя и не рассказала все твоему отцу.

Кристина резко обернулась, и ее глаза полыхнули красным пламенем:

– А что бы я этим добилась? Войны? Разделения земель? Позора? Дочку короля втоптали в грязь и унижали? Какое счастье, есть о чем рассказывать маленьким щенкам из стаи ликанов. Отец бы порвал его на части. Началась бы такая бойня, что небу стало бы тесно! Мой сын никогда не получит наследие в нашем братстве. Потому что первым будет Самуил, потом Ками и лишь после них мой Велес. Среди людей это почти невозможно – унаследовать трон старших братьев, а среди нас, бессмертных, у Велеса не будет ни одного шанса стать королем вампиров. Но в стае он станет таковым очень скоро. Он, всесилен, он сильнее любого вампира или ликана. Ты понимаешь, что я должна была терпеть ради него и ради нас всех?

Фэй с сожалением смотрела на Кристину, в ее горящие глаза. В кого Витан превратил их девочку? Всегда такую бойкую, жизнерадостную? Где та малышка Крис, которая радовала всех своим заливистым смехом? Единственное, что осталось от прежней Крис – это ее острый язык.

– Я понимаю, в чем-то ты права. Только не делай больше ошибок, Крис, не делай. Не отдаляйся от нас. Мы тебя любим.

Фэй обняла ее и прижала к себе.

– Я знаю, как он с тобой поступал, и поверь, мое сердце обливалось кровью, если бы не та клятва, что я дала тебе, я бы убила его сама.

Кристина обхватила Фэй руками и склонила голову ей на плечо.

– Я благодарна тебе за молчание. Он мертв. Не знаю, кто услужил мне настолько, но его больше нет, а я буду жить дальше. У меня все будет хорошо. Да, мать его, у меня все будет очень хорошо!

Кристина не видела, как Фэй горько усмехнулась. Видимо ведьма так не считала.

Габриэль осмотрелся по сторонам, неловко переминаясь с ноги на ногу. Потер затылок. В таких местах он не бывал никогда. Приходилось заходить в ночные бары, но не такие. Это даже не бар, это клуб. Довольно дорогой, с хорошим музыкальным оборудованием, с освещением и крутыми декорациями. Людей еще было мало. На сцене извивалась полуголая стриптизерша. Габриэль подошел к барной стойке. Постучал по столу, и словно из ниоткуда появился бармен. Черноволосый, волосы прилизаны гелем, глаза странные, темные зрачков почти не видно. Габриэль решил, что это из-за освещения. Слишком темно, только неоновые фонари и гирлянды.

– Я бы это…с Артемом поговорил.

Бармен налил себе стакан содовой, залпом осушил.

– Ну, я Артем, а ты кто?

Габриэль протянул ему визитку своего друга.

– Аааа, – потянул бармен, – Ясно. Значит, тебя Сашка прислал? Ну, располагайся, пить будешь?

Гость отрицательно качнул головой. Бармен осмотрел его с ног до головы и усмехнулся. Видно свое мнение о парне он уже составил. У таких глаз-алмаз. Они деньги за версту чуют. От Габриэля могло пахнуть чем угодно, но только не деньгами. Скорее дорожной пылью, бензином и сигаретами таксиста.

– Работу ищешь?

– Да, мне бы хоть временную.

Артем вышел из-за барной стойки. Он оказался ниже Габриэля на целую голову. Бармен поправил белый передник, вытер мокрые руки полотенцем.

– А ты что умеешь? Танцевать умеешь?

Он заржал своей шутке, а Габриэль даже не улыбнулся. Если честно, то танцевать он умел и довольно неплохо.

– Шутка. У нас женский стриптиз, а на девочку ты не похож. Мужики на твои яйца смотреть не станут. Барменом будешь и уборщиком, пока я не найду на эту должность кого-то другого. Пока это все, что я могу предложить. В охрану нельзя, ты слишком худой. Жить есть где? Нету, да? По тебе вижу, что нету. У нас тут подсобка есть внизу с кроватью, там и останешься, пока первую зарплату не получишь. Идем.

Артем прошел между красивыми черными столиками с красиво изогнутыми ножками, и блестящими столешницами, попутно вытирая пыль, поправляя пепельницы и зажигая свечи в подсвечниках.

– Значит, правила такие… Ты вообще знаешь, что это за место?

– Нет.

Габриэль задвинул несколько стульев, помогая Артему, но тот даже не заметил. Они как раз прошли мимо сцены, и девушка-стриптизерша в блестящих трусиках-бикини спустилась с шеста, подползла к Габриэлю и схватила за пояс его джинсовых брюк.

– Милый, хочешь приват-танец? Бесплатно, за твои красивые синие глазки? А, малыш? Тебе ведь уже есть восемнадцать?

«И минет, и секс, как хочешь и когда хочешь» – она не сказала этого вслух, но он понял по ее взгляду. Они всегда так на него смотрели. Его это стало даже раздражать, потому что ответить на их призыв он не мог. А со временем уже и не хотел.

Парень посмотрел на стриптизершу – красивая, глаза блестят, накладные ресницы переливаются блестками, голая грудь колыхается, касаясь сосками светящегося пола сцены. Ее лицо напротив его паха, она даже губы облизала, а потом протянула руку к его ширинке, но он перехватил ее запястья.

– Станцуй для кого-то другого.

Девушка фыркнула и вернулась к шесту, виляя красивым задом перед носом у первых клиентов.

– Правильно. С девочками крутить шашни не рекомендую, с посетителями тоже. Хотя ты вроде не гомик, хоть и красавчик. Я педерастов за версту чую. Но бабы тоже иногда приходят, потанцевать, оторваться, на сцену влезть, для мужиков своих сплясать. У нас стриптиз клуб. Но особый клуб. После полуночи девочки переодеваются в костюмы вампиров и выходят к клиентам. Секса нет…ну, почти нет. Минеты не в счет и пип-шоу тоже. Здесь не трахаются, не у меня в клубе. Клиенты все крутые, с большими деньгами. Повернутые на этом деле. Им нравятся девочки с клыками и в латексе. Они все с бабками, и чаевые хорошие дают барменам тоже. А вообще, имя твое не спросил?

– Габриэль.

– Габриэль?

– Гавриил. Можно Гаврила.

– О, уже лучше, но этим чокнутым можешь представляться Габриэлем. У тебя три главных правила – не трахать наших девочек, не воровать на кассе и меньше смотреть, что происходит в зале, меньше знаешь – крепче спишь, усек? Только за барной стойкой глаза и уши навострить, ясно?

– А кто хозяин этого заведения?

Артем усмехнулся, и Габриэлю на секунду показалось, что в темноте мелькнула пара клыков. Может, он тоже переодевается для посетителей? Возможно, это часть антуража?