© Н. Александрова, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

Звонок в дверь раздался неожиданно. Причем это был не домофон, а именно звонок, так что звонивший, надо думать, стоял на лестничной клетке. Стало быть, кто-то из соседей. Конечно, это мог быть и муж, который всегда звонил в дверь, говоря, что ему гораздо приятнее, если его на пороге встречает жена с радостью во взоре, чем топтаться у двери в поисках тапочек, а потом слоняться по квартире с криками: «Дорогая, я пришел! А ты где?!»

Но Сан Саныч позвонил днем и предупредил, что задержится на работе: что-то у них не работает к показу, а послезавтра приезжают партнеры из Москвы, так что новый договор летит ко всем чертям. Голос у него и правда был расстроенный, так что Надежда напомнила ему, чтобы не пил много кофе, а лучше съел что-нибудь, но муж даже не ответил, а бросил трубку.

Надежда Николаевна только вздохнула – что уж тут поделаешь, работа есть работа. Сама она не работала уже несколько лет и в общем-то даже не слишком скучала. Привыкла уже. А для того, чтобы не превратиться в обычную домашнюю хозяйку, выработала для себя несколько правил:

✓ не спать долго по утрам;

✓ не болтать часами по телефону и не смотреть дневные сериалы;

✓ не зависать в социальных сетях;

✓ не вылизывать квартиру;

✓ не болтаться по магазинам просто так, когда ничего не собираешься покупать.

Неукоснительно выполняя все эти правила, Надежда Николаевна экономила немало времени и энергии, которые использовала для своего необычного хобби. Но о нем позже.

На всякий случай она все же спросила: «Кто там?» и, посмотрев в глазок, увидела жуткую рожу с выпученными глазами, как у больной лягушки. Впрочем, глазок всегда показывал именно такую физиономию, кто бы ни находился за дверью.

В данном случае за дверью стояла Лиля, соседка сверху, с которой у Надежды были отношения не просто хорошие, а дружеские.

Лиля, самая обычная одинокая женщина с ребенком, переехала в их дом лет пять назад, в большую трехкомнатную квартиру, что навело любопытных соседей (не Надежду, конечно) на кое-какие мысли. Впрочем, все прояснилось довольно быстро: Лиля была простовата и сама рассказала о себе.

В свое время она родила сына от любовника. Любовник был немолод, прочно женат, к Лиле относился хорошо и все обещал обеспечить ее и ребенка, но потом вдруг скоропостижно умер, и Лиля осталась без жилья, без работы и без денег, в то время как после покойника остались приличные средства, фирма и недвижимость.

Кто-то надоумил Лилю обратиться к адвокату, а тот, в свою очередь, сунулся к вдове, которая как раз занималась наследством. Она прекрасно знала о Лиле и ее ребенке, но, будучи женщиной умной, выслушала адвоката без ора и крика и, немного подумав, предложила откупиться трехкомнатной квартирой. По совету адвоката Лиля подписала бумагу, что не имеет никаких претензий, и въехала в квартиру, занявшись поисками работы.

Ее сын, Димка, парнишка был хороший, но шебутной, как все подростки. Надежда Николаевна помогала ему по математике, а Димка за это разбирался с ее компьютером, скачивал нужные программы и даже познакомил ее со своим приятелем – настоящим компьютерным гением, когда потребовалась его помощь.

– Что случилось, Лиля? – спросила Надежда, которой показалось, что соседка встревожена.

– Ой, Надежда Николаевна, у меня к вам просьба! – затараторила Лиля и протянула соседке большой сверток. – Подержите их у себя некоторое время.

– Кого – их? – удивилась Надежда. – Слушай, ты уж заходи и говори толком.

– Ой, некогда мне! – покачала головой Лиля, но все же вошла в прихожую и скороговоркой рассказала, что у них на работе намечается юбилей главного бухгалтера. Шестьдесят лет – не шутка, и уже давно поговаривают, что главбух уйдет на пенсию и будет перестановка кадров. Ее, Лилю, главбухом, конечно, не поставят (упаси бог!), но начальником отдела – очень может быть. Но не в этом дело. Главбух была теткой хоть и строгой, но невредной, так что коллектив решил сделать ей ценный подарок. Но вот какой? Учитывая, что она далеко не бедная и у нее все есть. Лиля с сотрудницами долго искали и наконец совершенно случайно в антикварном магазине нашли счеты.

– Счеты? – изумилась Надежда Николаевна, и в голове всплыло воспоминание, как она в первом классе гостила у подружки летом на даче.

На чердаке они нашли старые счеты, у которых кое-где не хватало деревянных костяшек, и скатывались на них по ступенькам крыльца, пока из магазина не вернулась бабушка и не прекратила это безобразие.

– Ага, счеты! Да вы посмотрите потом! – И Лиля положила сверток на тумбочку.

– А почему ты у себя их не оставишь?

Соседка подняла голову, и Надежда все поняла по ее глазам. В доме уже давно ходили слухи, что у Лили налаживается личная жизнь, да и Димка по дружбе поведал однажды, что у мамы кто-то есть.

– Мы с Димкой уезжаем к матери на две недели. А в квартире будет ремонт.

– Лиля, говори уж как есть, – строго сказала Надежда Николаевна. – Знаешь ведь, что я болтать во дворе не стану.

И Лиля рассказала, что они с Вадимом подали заявление в ЗАГС и едут к ее матери знакомиться.

– А поскольку он в нашу квартиру переедет, то поставил непременное условие, чтобы ремонт был за его счет, – тараторила Лиля. – Очень он щепетильный…

– Ну, поздравляю, – расцвела Надежда. – Давай посидим, хоть чаю выпьем…

– Некогда! – Лиля замахала руками. – Поезд завтра утром, а вещи еще не собраны!

И уже на площадке выпалила, что подарок они купили удачно: счеты очень красивые, и главбуху как раз в тему, потому что она и кошек обожает.

Надежда Николаевна не поняла, при чем тут кошки, но отпустила Лилю, сообразив, что толку от нее не добиться.

Закрыв за соседкой дверь, она развернула сверток и обнаружила старую коробку, в которой лежали счеты – необычные и очень красивые. Прямоугольная рама из черного дерева была украшена гравировкой и инкрустацией, а на черном фоне тонкими золотыми линиями были изображены чередующиеся кошки, совы и черепа. На пятнадцать тонких серебристых стержней были нанизаны костяшки, но не традиционные круглые, а в виде ухмыляющихся кошачьих мордочек с хитрющими круглыми глазами.

На десять стержней в верхней части были нанизаны по десять кошек, точнее костяшек: восемь кошек бледно-желтые, выточенные из слоновой кости, а две средние – черные, из такого же дерева, как рама счетов. Затем следовал один стержень с четырьмя костяшками – две белых и две черных, и еще четыре стержня снова с десятью костяшками. Глаза у всех кошек были зеленые, из маленьких темно-зеленых камешков.

Полюбовавшись на необычные счеты, Надежда не удержалась и отложила влево несколько костяшек – две на втором стержне и четыре на первом. «Двадцать четыре», – мысленно произнесла она.

Тут из комнаты послышался какой-то шум, и Надежда Николаевна тут же сообразила, что это хулиганит кот. Обычно он двигался бесшумно, но в последнее время, с тех пор как разменял второй десяток, стал немножко тяжеловат.

Муж Надежды, который обожал рыжего разбойника безмерно, утверждал, что кот вовсе не толстый, а просто очень пушистый. Кот держался индифферентно, Надежда же только усмехалась.

Сейчас она насторожилась и прислушалась. Кот мягко вспрыгнул на диван и при этом наступил на валявшийся там пульт от телевизора.

Телевизор ожил, и диктор с явной завистью произнес:

– В Аддис-Абебе сегодня двадцать четыре градуса…

– Бейсик, немедленно выключи телевизор! – машинально проговорила Надежда Николаевна.

Кот не ответил. Надежда еще раз посмотрела на счеты и убрала их в коробку, подумав, что нужно положить их куда-нибудь подальше. Вещь-то ценная, антикварная, небось, больших денег стоит.

И только она собралась это сделать, как из гостиной донесся шум, потом грохот, а затем такой звук, будто на пол упал мешок, набитый ватой. Это кот спрыгнул с подоконника, сообразила Надежда. Причем не просто спрыгнул, а прихватил с собой горшок с расцветающей азалией.