– Проводите его в кабинет и вызовите полицию, – приказал я.

– Но вы не оставите меня? – умоляюще пробормотал Тревоз. Охранники стояли неподвижно, как пни. – Я заплачу вам за то, что вы меня спасли. Спасли мне жизнь. – Это была правда, потому что если бы киллер не увидел меня, он не заторопился бы и не промахнулся. Однако в мои планы не входило нянчиться с Тревозом.

Мы пересекли сияющую приемную. Тревоз сразу подошел к стоявшему в углу столику с напитками и налил себе стакан бренди.

– Где сейчас Гордон? – спросил я.

– Не знаю, он никогда не задерживается на одном месте. Постоянно перемещается. Вы полагаете, это его рук дело? – Если сам Тревоз имел отношение к происходящему, то роль невинной жертвы он исполнял очень убедительно.

– Не могу сказать. Мне представляется логичным считать его заказчиком, но мы знаем так немного, что он вполне может оказаться следующей мишенью нашего друга на «Ямахе».

Это я сказал напрасно: руки и губы Тревоза снова пустились в пляс. Мне стало жаль его. В шкафу висел старый синий плащ. Я стянул с Тревоза грязное пальто и протянул ему плащ:

– Вам надо спрятаться на несколько дней.

– Не покидайте меня, пожалуйста!

– Все будет в порядке, – ответил я без всякой уверенности. – У вас такая надежная охрана! – К несчастью для Тревоза, планировка замысловатого здания не предусматривала бункера для директора.

Я вышел в вестибюль и обнаружил, что охранники в черных костюмах куда-то испарились, все до одного. В конце концов я запихнул все еще дрожащего Тревоза в свой «ниссан», который так и стоял на двойной желтой полосе с включенным мотором, и, убедив его, что если он хочет жить, то должен спрятаться как можно лучше, отвез в одну из маленьких гостиниц в пригороде. Оттуда я направился к «Атвуд Билдинг». Мне необходимо было разыскать Сьюзан Эттли, и еще мне нужна была помощь.

По радио сообщили новые подробности об убийстве Пултера. Прозвучало предположение, что убийца выстрелил в него по ошибке, приняв его из-за униформы охранника за полицейского, и что преступление, возможно, связано с наркобизнесом.

Синклер, разумеется, будет счастлив ухватиться за любую соломинку, чтобы убедить себя, что связь Пултера с «Альгамброй» и делом Риштона – случайность. Версия ошибочного выстрела подходила ему как нельзя лучше.

На этом новости не кончились. Убийство произошло на Марсленд-роуд, в Сейле, в пятидесяти ярдах от дома жертвы, на ступеньках паба.

За всем этим мог стоять только Гордон.

Когда я добрался до мрачного квартала, который выбрал для штаб-квартиры «Пимпернел инвестигейшнз», на улицах уже наблюдалось вечернее оживление. В поисках места для парковки я проехал по Эйтоун-стрит и Чорлтон-стрит. Проститутки, женщины и мужчины, уже заняли свои посты. Кучки легко одетой молодежи тянулись к сомнительным массажным салонам и ресторанам, которыми набиты улочки вокруг Чайна-таун и Пикадилли. Наконец я пристроился у тротуара напротив автобусной остановки и пешком пошел к «Атвуд Билдинг». Я решил, что если застану Сьюзан Эттли в живых, то непременно спрошу ее совета насчет более подходящего места для офиса.

Я сразу заметил белый «гольф» Эттли, но ее в машине не было. У входа в здание толпились сотни людей. Я тихо простонал. Будь проклят день, когда я согласился выполнить поручение Мэри Вуд. Почуяв запах королевской крови, гиены желтой прессы сбежались целыми стаями. Чтобы избавиться от них, понадобился бы небольшой ядерный взрыв.

Я вернулся к машине и позвонил в офис, но в трубке послышались короткие гудки. Какая скотина могла сидеть в моем кабинете? Делать мне больше было нечего, ехать некуда. Я знал, что Сьюзан не могла уехать домой, а единственное место, где мы были с ней вместе, кроме этого, – мой убогий офис. После десяти минут коротких гудков я услышал сообщение, что мой звонок больше не будет фиксироваться как ожидающий, и проклял Заодно тот день, когда установил на своем телефоне это устройство, нажал на отбой и набрал номер снова. Через полчаса, убедившись, что Сьюзан не в Нойнтоне, я наконец пробился в офис.

Ответил Либерти. Я попросил его передать трубку Джею, но он только повторял, что «Пимпернел инвестигейшнз» не дают никакой информации о деле родственницы царствующих особ. Я попытался прокричать свое имя так громко, как мог, но Либерти стоял на своем. Отчаявшись, я Проорал: «Макдональдс!!» Вероятно, звук достиг его более здорового уха, потому что он замолчал и передал трубку Джею.

– Это вы, босс? Где вы были? Тут очень мрачно. Нам не выйти, – пожаловался он. – Они требуют интервью с вами. Вам надо им что-нибудь сказать. А я сегодня договорился встретиться с друзьями.

Джей нервничал, вся его обычная шутливость пропала.

– Какая досада, Джей! Неужели тебе придется пропустить вечер? И все из-за меня!

– Перестаньте, босс! Я делаю все, что могу! – огрызнулся он.

– Сьюзан Эттли у вас? – спросил я.

– Если вы имеете в виду ту стервозную дамочку, которая объявила, что скоро будет всем здесь командовать, и каждые пять минут обещает выставить меня на улицу, то да. Должен вам сказать, босс: на редкость тяжелый случай!

– Хватит, Джей! Остынь. Лучше скажи мне, как ты оказался в конторе?

– Из-за Финбара Салвея! Вы в курсе, что он собрался выслеживать Коулмана в Италии? Думаю, сейчас он уже в Неаполе. Похоже, вообразил себя Шерлоком Холмсом. Сел в самолет с Коулманом, а меня послал к черту. То есть требовал, чтобы я летел с ним либо возвращался на работу. Вот здесь и сижу.

– О, господи! – простонал я. – Этого только не хватало!

– Я сказал ему, что он отправится кормить рыб в Неапольской бухте.

– Утешитель Иова! Почему ты его не остановил?

– Вы шутите, босс? Такой что вобьет себе в голову – лучше не связываться. Да, тут еще кое-что.

– Только не тяни! – взмолился я.

– Когда мы с Либерти входили в здание, к нам подлетел какой-то охламон и всучил письмо.

– Какое письмо?

– От «Бартл, Бартл и Гримшоу». Они пишут, что упрячут вас за решетку, если вы будете утверждать, что работаете на них или вообще имеете к ним какое-то отношение.

– И это все? – спросил я с искренним облегчением.