Ципко филигранно составляет список "негодяев". Не буду указывать на очевидные лакуны. Любой, кто прочитает внимательно, их обнаружит. Ох, как Ципко комически аккуратен! И в этой аккуратности — еще одна (сбился уже со счету, какая… ах да, 12-я!) вибрация перестройки — улавливание тенденции! Перестройщик дерзко бьёт по тому, что не вписывается в тенденцию. А по тому, что вписывается, не бьёт. Как никак, школа ЦК КПСС… Как говорил мне один высокий партийный журналист, в "Правде" работают не по директивам. Директивы — это для "Сельской жизни". В "Правде" работают ПО ТЕНДЕНЦИЯМ. Когда нет логики (мешанина правого и левого, коктейль из ничем не связанных между собой имен), нет последовательности (критикую нечто, неотличимое от того, что сам же вчера расхваливал), но есть определенная псевдоморальная исступленность — то это перестроечная вибрация. Улавливайте — и предуготовляйтесь.
А еще одна такая вибрация (13-я по счету) — характеризуется сакраментальным словечком "не нравится". "Нравится"… "не нравится"… Люди вроде бы политологией занимаются, а ведут себя, как невесты на выданье. Я не жених Ципко, чтобы ему нравиться… Между тем, оперирование вышеназванным "нравится, не нравится" — не прерогатива отдельного человека. Это коллективная мода, она же вибрация.
Марк Урнов, с которым я когда-то дискутировал по телевидению (и который, по моему мнению, и умный, и вполне порядочный человек), не имея аргументов в споре, с неподражаемым видом сказал мне, что ему нечто не нравится. Ну, скажи, что противник не прав, вскрой содержание этой неправоты… Ах нет, "не нравится"! Вы вообще-то понимаете, что это значит? Даже Лигачев — и тот говорил Ельцину: "Борис, ты неправ". Он же не говорил ему: "Борис, ты мне не нравишься".
Искусствовед или театровед — и тот не имеет права сказать "не нравится". Он должен оценивать объективные эстетические достоинства и недостатки, хотя речь идет о такой субъективной вещи, как искусство. А тут люди называют себя учеными! Учеными! И упоённо оперируют словечком "не нравится". Ну, напечатайте в "Литературной газете" (и уж тем более, в "Российской") крупными буквами: "Граждане России! Знайте, что Ципко не нравится то-то и то-то!" Граждане кивнут головой и проникнутся.
Вибрация N14 — это… Ну, как бы сказать помягче… Фундаментальная неделикатность.
"Не нравится" — это, знаете ли, такая особая "фенечка". Синоним понятия "сволочь". "Не нравится" — это зачин. Вам сказали, что вы "не нравитесь"? Сейчас вам начнут рассказывать, какая вы сволочь. И не просто сволочь. Вы — человек, лишенный совести. Доказательства не нужны. Поскольку Ципко — это абсолютный камертон совести (смотри описанную мною биографию), то ему виднее.
Но мало сказать "нет совести", надо ведь и порассуждать на эту тему. А аргументов — нет. Тогда их заменяют ассоциациями.
Ассоциативность — это вибрация N9 в моей классификации. Я её уже описал. Почему у меня нет совести? Потому что Юрьев якобы не хочет, чтобы русские изучали иностранные языки. А я ассоциативно напоминаю Ципко Юрьева.
Однако всё не исчерпывается ассоциативностью как таковой! Вибрация N9 ("мне кажется, что похож на…") сплетается с вибрацией N13 ("мне не нравится") и с вибрацией N14 ("раз мне не нравится, то сволочь"). Такая мультипликация дает вполне однозначный результат. Строятся "антипартийные группы". Тут хоть Афанасьев, хоть Ципко — это одна и та же "дженерейшн". Партноменклатура, ставшая авангардом дебольшевизации.
Антипартийные группы… Их произвольным образом создают те же люди, которые проклинают Сталина как создателя этих самых (как им кажется, произвольных) антипартийных групп. А также Гайдара, который, как им кажется, похож на Сталина. Но им никогда не покажется, что они сами похожи и на Гайдара, и на Сталина — причем в их собственном описании.
Люди эти ссылаются на какие-то эталоны (ну, Струве, или кто-то еще…). Если бы эти эталоны, воскреснув, могли прочитать тексты тех, кто к ним апеллирует… Тех, кто называет себя западниками и индивидуалистами, и одновременно закатывает истерики в стиле шельмования произвольно объявляемых ими "групп" (а рекомендуемая западниками индивидуализация каждого случая? а доказательность?).
Демонтаж высоких западных норм осуществляется под аккомпанемент их истеричного восхваления. Альбац хочет быть западницей и носителем западных норм. А люди, преподающие журналистику в Гарварде, публично говорят, что её метод диалога с собеседниками — это набор примеров попрания всех норм западной журналистики. И что они будут на этих примерах — как нельзя делать — учить своих студентов.
Скажут: "Так то Альбац, а не Ципко". Извините, я не о людях, — о нормах. Я и в Альбац вижу симпатичные человеческие качества, например, хоть какой-то нонконформизм (штука редкая у нас сегодня, увы). И Ципко совершенно не собираюсь демонизировать. А главное, меня люди в данном разбирательстве вообще не интересуют. Меня интересуют вибрации.
Лишь посему продолжаю заниматься "политической сейсмологией".
Итак, вибрации…
Если вы следите за тем, как они накладываются друг на друга, у вас не может не возникнуть потребность в каком-то объяснении таких психологических "дифракций и интерференций". За объяснением я предлагаю обратиться уже не к Чехову, а к Достоевскому. Конкретно, к "Запискам из подполья".
Источники вибраций, они же актив перестройки, слишком долго жили двойной, подпольной, жизнью. Они уже не могут жить иначе. Они впитали в себя определенные стереотипы подпольного поведения, и воспроизводят их уже автоматически, полубессознательно. Вчера они знали, что ненавидят Ленина, но отрекомендовывались верными ленинцами. Сегодня они знают, что Струве к ним никакого отношения не имеет, но отрекомендовываться будут, апеллируя к Струве. Держать в руках некое знамя — и ненавидеть его… Не в этом ли общий корень всех исследуемых мною вибраций?
Вибрация N15 — патент на любовь к народу. Патент выписывают себе сами перестройщики. Александр Сергеевич Ципко сам наделяет себя правом судить, кто любит русский народ, а кто нет. При этом он, конечно же, любит. А его оппонент, конечно же, не любит. Доказательства, опять же, не нужны и даже вредны.
Предположим, кто-то сказал, что "Россия — сука". Если этот "кто-то" свой, если он "нравится" и, соответственно, не "сволочь" (тут нужно добавлять дату: "нравится-2008", "сволочь-2008" и так далее), то он это сказал от избытка любви к России. От боли за нее. А также по причине своей бескомпромиссности, своего гордого нонконформизма, своей прямоты, готовности говорить правду-матку и так далее.
Ципко, например, фактически говорит, что русский народ — это вор, который всё разграбил и в 1917, и в 1991 году. Но он это делает от любви к русскому народу. А также по причине наличия в нем, Ципко, других вышеуказанных благородных качеств.
В конечном итоге оказывается, что каждый, кто восхваляет русский народ (приписывает ему, знаете ли, какую-то там жертвенность, мессианство), его ненавидит. А каждый, кто народ хлещет по щекам, называя "шариковым" или вором, — его любит. Так сказать, выражает своё нутряное чувство страдания по поводу недостатков любимой страны.
В итоге, конечно, окажется, что больше всех русский народ любит Новодворская. Но, во-первых, если нечто, неудобное для перестройщика, вдруг "окажется", то перестройщик этого не заметит. Или назовет казуистикой. А во-вторых, мало ли что когда "окажется"? А ну как для Ципко-2009 Новодворская станет идеалом? Или наоборот, какой-нибудь ультрапатриот? В 2009 году узнаем…
Но может быть я что-то приписываю Ципко?
Может быть, он не говорил о шарлатанах и людях без совести?
Не говорил о некоем "сообществе" (в котором я, по его мнению, занимаю важное место) — как о людях, собирающихся бросать русский народ в очередную мясорубку?
Может быть, это я поминал всуе предков Ципко, а не он моих?
Увы, я-то как раз оперирую конкретными высказываниями, а не произвольными ассоциациями. И я не просто оперирую этими высказываниями. Я хочу добраться до чего-то крупного, что маячит за ними. И лишь потому продолжаю скрупулезно анализировать.
