Канадские хоккеисты вышли на поле с явным намерением победить и с первых же секунд предприняли отчаянный штурм наших ворот, часто применяя жесткие силовые приемы. Но это не смутило советских спортсменов. Они действовали самоотверженно, расчетливо. Смело и небезуспешно вступали в силовую борьбу с канадцами. Наши хоккеисты чувствовали, что в таком резком силовом стиле, как начали канадские спортсмены, долго играть невозможно, противник вынужден будет изменить темп игры, а поэтому нужно выстоять, сдержать его натиск, сломить психологически, показав ему, что все его попытки взять наши ворота безуспешны.
И действительно, во втором периоде канадцы уже выглядели не такими резвыми, как в начале игры, и, чтобы отдохнуть, попытались сбавить темп. Этим незамедлительно воспользовались советские хоккеисты: они не дают соперникам передышки, проводят ряд острых контратак, навязывают им свою тактику, в результате к середине периода добились первого успеха. Инициативой, как говорится, уже прочно завладели советские хоккеисты. Не изменил ход игры и явно неспортивный поступок канадцев: чтобы отдохнуть, они в последнем перерыве потребовали заново залить каток. И, к удивлению всех присутствовавших, судьи согласились с этим требованием. Вместо обычных десяти минут перерыв продолжался целых полчаса. Но и эти тридцать минут не спасли канадцев.
Третий период прошел под знаком полного преимущества советских спортсменов. Блестящий бросок В. Кузина окончательно закрепил победу нашей команды. Советские спортсмены продемонстрировали корректную и предельно точную игру. Их красивые, острые комбинации зрители встречали горячими аплодисментами. А итальянская газета «Газетта делло спорт» писала: «Игра русских — игра высокого класса. Нам редко приходится видеть такую красивую предельно спортивную игру». Высокую оценку игре советских хоккеистов дал и канадский тренер Бауэр. Он, например, заявил, что ему еще не приходилось видеть команды, которая играла бы так комбинационно и точно, как играют русские, что советская команда играет разнообразно и умно, и это делает ее особенно сильной. Небезынтересна и вторая часть его заявления, когда он сказал, что канадские хоккеисты не привыкли думать в игре, что у них один девиз: вперед, только вперед, в то время как в игре советских хоккеистов главное — расчет. Что ж, Бауэр тонко подметил особенности игры наших спортсменов. Они действительно поступают на поле расчетливо, не лезут напропалую, разученные на тренировках различные комбинации применяют в играх не слепо, а творчески разнообразят их в зависимости от складывающейся обстановки. Наши лучшие хоккеисты не механически выполняют задания тренера. Напротив, они действуют осмысленно и, если бывает нужно, самостоятельно меняют тактику игры, изобретают новые ходы, создают остроумные оригинальные комбинации. В богатом, разнообразном творчестве самих спортсменов, пожалуй, прежде всего и следует искать основные преимущества советского хоккея.
Однако сразу же заметим, что творить в игре может только хорошо сыгранная дружная команда. А наша команда на Олимпийских играх была действительно сыграна и необыкновенно дружна. Эту сыгранность и дружбу, как и два года назад, принесли в сборную прежде всего армейские хоккеисты. Ведь в составе сборной команды снова было десять армейцев: майоры В. Бобров, Е. Бабич, капитан В. Шувалов, лейтенанты Н. Пучков, Н. Сологубов, Д. Уколов, мл. лейтенанты Г. Сидоренков, Ю. Пантюхов и служащие Советской Армии И. Трегубов и Г. Мкртычан. Составляя больше половины команды, они, как и в Стокгольме, были решающей силой, обеспечившей замечательную победу советскому хоккею. Особенно большую роль в достижении успеха сыграли армейские защитники и главным образом Н. Сологубов с И. Трегубовым. Эта пара защитников не раз ставила неразрешимые задачи перед форвардами сильнейших команд мира и не только срывала острые атаки противника, но и организовывала решительные и неотразимые контратаки наших спортсменов. Их мужество, отточенная техника, четкое взаимодействие в обороне и атаке неоднократно вызывали восторг у итальянских зрителей. За высокое мастерство и большую активность в игре Николай Сологубов был признан лучшим защитником турнира. А если бы жюри определяло места и всем остальным игрокам чемпионата, то среди лучших защитников вслед за Н. Сологубовым, несомненно, были бы названы его коллеги И. Трегубов, Г. Сидоренков и Д. Уколов.
Много сделал для победы советской команды в Кортина-д’Ампеццо вратарь ЦСК МО Николай Пучков. Он оказался весьма надежным стражем ворот. Его самоотверженная игра не раз сводила на нет усилия грозных бомбардиров лучших зарубежных команд. Николай смело, решительно и четко отбивал или ловил шайбы. Он по движению противника мастерски предугадывал направление броска и крайне редко поддавался на отвлекающие движения. Решение о вступлении в единоборство с противником выполнял мгновенно и действовал напористо, четко; словом, при выходе из ворот поступал наверняка. Будучи высоко грамотным хоккеистом, Пучков правильно организовывал взаимодействие с защитниками, умело руководил обороной, спокойно направлял действия наших игроков в своей зоне. Во всех играх олимпийского турнира Николай, как и подобает классному вратарю, проявлял исключительную выдержанность и хладнокровие. Его спокойствие и уверенность, которые, конечно, передавались всем членам команды, сыграли исключительно большую роль во встречах с канадцами и американцами, не без основания названных многими журналистами состязаниями нервов. Однако, как известно, наши ребята, в том числе и Н. Пучков, оказались не из слабонервных. И действительно, Николай обладает стойким характером, это человек с крепкими железными нервами. Он мог сдерживать себя почти в любом самом сложном и остром поединке. Когда игровая обстановка вынуждала его вступать в единоборство, он мог прикинуться простачком, показать противнику, будто поверил в его движение. Он мог даже послать в сторону шайбы свою клюшку и наклонить туловище, но на самом деле он был готов в любой момент предпринять совсем противоположное. Как правило, в таких случаях противник попадал в ловушку, начинал нервничать, а Николай, добившись психологического превосходства над своим соперником, уверенно овладевал шайбой и, как опытный распорядитель, через своих партнеров направлял игру в выгодное для своей команды русло.
В Кортина-д’Ампеццо в полном блеске раскрылось вратарское искусство Н. Пучкова. Он ярко продемонстрировал, что является замечательным атлетом, мгновенно реагирует на сильный и неожиданный полет шайбы, быстро перемещается по льду и выполняет сложные движения руками, туловищем и ногами, вплоть до шпагата, что имеет ловкие и сильные руки, так необходимые хоккейному вратарю. Как любители, так и специалисты хоккея по достоинству оценивали смелость, быстроту реакции и расчетливость Николая, когда видели, как он мастерски ловил и останавливал шайбу рукой, туловищем, отбивал ее плечом, предплечьем, тыльной стороной руки, ногами, когда уверенно отражал броски большой силы и точности, правильно и своевременно выбирал место как в воротах, так во время выхода из них. Большое впечатление на итальянцев и иностранных туристов произвело также и то, что наш вратарь в противоположность многим западным спортсменам в играх действовал без рисовки, без расчета на внешний эффект, а как-то по-своему «сдержанно и экономно», не допуская не то что никогда не нужной суеты, но даже и лишнего движения.
Короче говоря, на Олимпийских играх Николай не скупясь и не стесняясь открыл все свои арсеналы и показал все свое спортивное богатство; неисчислимое множество правильно и красиво отточенных приемов, которыми как обязательным минимумом должен обладать вратарь классной команды.
Конечно, это свое богатство Н. Пучков накопил не за один присест, не за один год. Он, пожалуй, как никакой другой спортсмен отлично понимал, что для того, чтобы добыть час славы, нужно затратить целые годы напряженной учебы и тренировок. Ведь по-настоящему-то он начал заниматься хоккеем, когда ему уже шел двадцать второй год. Многие считали, а некоторые прямо говорили, что не дело задумал, что начинать заниматься новым видом спорта человеку в 21 год бесполезно, ибо в таком возрасте едва ли можно добиться высокого мастерства. Но Николая это не остановило. Имея большое желание играть в хоккей, он пошел наперекор, казалось бы, бесспорной истине и… не ошибся. А не ошибся он не потому, что как-то угадал, что ему повезло, посчастливилось. Нет, свой талант Н. Пучков раскрыл только через большой и упорный труд. Прежде чем встать в ворота ЦСКА, прежде чем получить признание сильнейшего вратаря Советского Союза, он не один год почти все свое свободное время отдавал изнурительным тренировкам, упорно и пытливо учился у лучших вратарей того времени — старших своих товарищей Б. Афанасьева и Г. Мкртычана. Освоить роль хоккейного вратаря Николаю помогло, безусловно, и то, что он имел очень хорошую общефизическую подготовку, что до этого он много занимался гимнастикой, бегом, увлекался футболом и баскетболом, и самое главное, что он неимоверно волевой человек и постоянно заставлял себя работать, работать и работать. Н. Пучков одинаково усердно трудился и тогда, когда у него были успехи и когда он терпел неудачи. Если б потребовалось сказать коротко о нем как о спортсмене, то Николая, наверно, можно было бы охарактеризовать такой одной фразой это спортсмен необыкновенного трудолюбия и высокой культуры. Да, именно высокой культуры. Н. Пучкова, например, никогда не нужно было понуждать тренироваться. Хорошо зная свои сильные и слабые стороны, он не только самостоятельно проводил грамотно тренировки по общефизической подготовке, но и вдумчиво готовился к каждой из них. Николай не был безучастным и в своей тактической подготовке. Он вместе с тренером тщательно придумывал и разрабатывал такие упражнения, которые бы были наиболее полезными для совершенствования его мастерства. Н. Пучкова часто можно было застать за анализом проведенных игр и тренировок. Он подолгу размышлял над тем, как отбил или как пропустил ту или иную шайбу. Особенно кропотливо и внимательно он искал причины пропущенных шайб. Припоминая шаг за шагом ход игры, сопоставляя свои действия с действиями противника, Николай наконец находил зло и тут же придумывал способы его искоренения. Но эти поиски не были такими скоротечными, как может показаться. Иногда под впечатлением одной какой-то пропущенной шайбы он ходил целую неделю, а то и больше, пока не мог самым подробным образом «разложить по полочкам» все ее причины, пока не находил пути исправления своей оплошности. Однако эти переживания за допущенную ошибку не приводили к расслаблению его как спортсмена. Он не раскисал, не впадал в растерянность, а становился еще более собранным и деятельным.
