– Ты прям как священник заговорил, – усмехнулся Роман.

– Не, не священник я. Сей статус ко мне не приемлем. Я ведь до того, как сюда попал, атеистом был. И циником. Не верил ни в бога, ни черта. Людей считал ресурсом для достижения цели. А цель, как известно, оправдывает средства. Моё кредо: – человек сам создатель и вершитель своей судьбы. Всё в руках человека. И этот человек – я. Как-то так.

Однажды проснулся среди ночи, как будто меня кто разбудил. Оделся, вышел из квартиры и пошёл, куда глаза гладят. А глядели они за город, в тайгу. Почему? Не знаю. Я, честно говоря, до сих пор этого не понимаю. Захотелось. Долго я плутал по лесам да болотам, чуть с голоду не помер, пока не вышел на эту поляну, где встретил меня Бес. Его тогда ещё Димкой звали. Или Димыч. Молодой ещё парень. Его историю я расскажу позже. Так вот, пришёл я сюда без бога в душе, без черта за пазухой, пешком, не зная дороги, только полный веры в себя и своей исключительности. Тогда ещё можно было найти тропку по земле на Большую Землю. Туман в ту пору уже входил с силу, и влияние его всё усиливалось. Пути, что были открыты, закрывались. Атаки призраков становились яростнее и жёстче.

Мне же всё было по барабану. Я ни во что не ставил чьи-то авторитеты и чьё-то мнение. Для меня они не существовали. Мнений было всего два. Моё и неправильное. На этой почве я даже с Бесом повздорил. А его уже тогда считали старшим и хозяином лагеря. На мой очередной выпад типа чё он тут мазу держит17, что это за хрен с бугра нарисовался, пахана 18из себя корчит. И знаешь, что он ответил?

– Выпускник Новосибирского профессионального училища №7. Гидрометеонаблюдатель Дмитрий Смирнов.

Это прозвучала как маршал авиации, трижды герой Советского Союза! Почему Союза? Не знаю. Мне так показалось. И мне нечего было ему на это ответить.

А потом был Туман. Мой первый выплеск, который я пережил в этом месте. И вот тогда у меня всё перевернулось. Мне открылась истина. Зачем я здесь. И для чего я шёл сюда, бросив комфорт, достаток и уют. Я помню то чувство, когда на меня бежал безумный Боб, издавая на грани ультразвука вопль в облаке развивающихся лохмотьев, и как он пронёсся через одного бедолагу, который не успел ни спрятаться, ни разжечь факел. Я до сих пор вижу глаза того парня, в которых отразился и ужас, и бесконечная тоска и обида.

– А меня-то за что?

Он упал на землю пустой оболочкой. Высохшим трупом. Я в оцепенении смотрел на погибшего и вдруг почувствовал холод и резкий запах болотной протухшей гнили. Подняв глаза, я увидел стоящего передо мной призрака. Безумный Боб остановился напротив меня и смотрел. Мне казалось, что это два холодных серых бура просверливали мой мозг… Потом Боб исчез. И выплеск закончился.

В ту ночь мы потеря пятерых человек. Я долго думал, что это было? И пришёл к выводу: Туман выбрал меня, чтобы я донёс до всех истину. Туман – не что иное, как Чистилище. Он послан нам на землю Высшими силами, чтобы проверить, насколько чисты наши души. И если твоя душа не осквернена смертельными грехами, не заражена ядом жадности и смертоубийства, и помыслы твои ясны и понятны, и не идут в разрез законам мироздания, то тому не страшен ни туман, ни смерть. Я это понял и остался здесь помогать заблудшим, таким как ты, и большинству здесь живущих, найти истину и праведный путь в жизни.

С тех пор я часто, сидя у костра или вот так, как сейчас с тобой, в эти редкие спокойные дни, делился своими идеями и откровениями со своими товарищами. Правда, проповедник из меня никакой. Мало кто внимает и принимает мои истины. Не дал Господь таланту быть оратором. Грешен. Косноязычен. Многие, отмахиваясь от моих проповедей, уходили, называя меня съехавшим с ума занудой. Даже оставшись один, я говорил, говорил. Изливал свои мысли. Чаще всего моим собеседником был огонь костра. Понимаешь, здесь собрались в основном обиженные жизнью люди. Бомжи, бывшие, да не только бывшие, уголовники, неудачники, пропойцы. Порой просто опустившиеся люди, потерявшие себя в безжалостном современном, так называемом цивилизованным мире. Простые люди с простыми человеческими потребностями. И какие же слова нужно найти, чтобы в жестокой реальности, где соседствуют тяжёлый труд и смерть твоих товарищей, они увидели божественность и святость Тумана и приняли его миссию на земле? Я не смог никого убедить. Мои слова вызывали у них тоску или озлобление. Я убеждён, Туман – он живой. Это не просто заблудившееся облако, разучившееся летать. Он осознано послан к нам с небес, чтобы очистить Землю от скверны.

– С небес, – усмехнулся Роман, – Может, из преисподней?

– С небес. Такое уже бывало в человеческой истории, когда для очищения земли огнь небесный сжигал всю скверну. Вот и Туман ниспослан нам, чтобы оценить души человеческие. Да, именно так. Оценить душу каждого. Как в древних мифах Египта, Анубис взвешивал сердца, Туман взвешивает и оценивает душу человека, и решает забрать её или оставить маяться дальше. Ты, мил человек, верь мне. Туман не ошибается. Именно поэтому ещё не все мы вымерли после выплесков. Он даёт время на то, чтобы исправиться и не дать душе погибнуть вместе с телом. И те, кто искренне примет саму суть Тумана, тому не страшны любые катаклизмы и не подвластен будет ни земным болезням, ни самой смерти. И те души, что забрал Туман, пройдя Чистилище, обретут самое ценное – покой.

– А сам-то ты веришь в то, что говоришь, – усмехнулся Роман. – Чего тогда в лесу, в тумане не живёшь? Ты ж в него верующий. Он тебя не тронет.

– Грешен. Я же несколько выплесков вне бараков пережил. Ничего, как видишь, Жив. Здоров. Правда, Туманники со мной больше не общались. Обходили как-то. Но однажды я решил, что достиг совершенства и мне всё дозволено и нет мне преград… Надо признать, перед этим принял я порцию "грибовой дури". Мне же всё можно и мне за это ничего не будет, и вышел в ночь. В Туман. Что было, не помню. Очнулся в бараке. Мужики вытащили из тумана. Спасли это трижды грешное тело. Порой возникает желание: войти бы Туман, да проверить ещё раз, тварь я дрожащая, или Туман меня примет за своего. Ан нет. Боязно. Грызёт изнутри червь сомнения. Вдруг уж так нагрешил, что туман поглотит меня. И ещё место найти хочу, откуда туман проник на нашу землю. И боюсь найти. Боюсь, найду и не смогу в него войти.

Зачем? Убедить его хочу. Пусть меня возьмёт. А землю оставить. Не доросли ещё люди, чтобы познать истину и значимость Тумана.

Вот и сижу в лагере. В лес не хожу. Так, сказать на хозяйстве. Немного кашеварю. Немного лекарю, так сказать. Молодняк вроде тебя встречаю. Учу уму разуму, как выживать на этой земле. Благо приняли меня в старожилы и паек положили.

– Хорош, Святоша. Тебе бы впору Грешником зваться.

– Не я погоняло придумал. Не мне и менять его.

– Ты вот что скажи, – поднялся Святоша, – Ты, когда с призраками повстречался, что почувствовал? Понял или нет, есть в них жизнь, разум? Или это пустышки, управляемые чьей-то волей?

– Что почувствовал? – Роман задумался, вспоминая вчерашние события.

– Не знаю. Вначале со страху чуть не… испортил штаны. Особенно когда выскочили псы и накинулись на меня. С детства у нас с собаками взаимная неприязнь. Я их старясь не трогать. Они ж во мне постоянно видят врага. А потом злость меня взяла. Какая-то туманная шваль, на меня посмела пасть открыть? Меня от этой мысли аж в жар кинуло. Ну, я и озверел маленько и ещё, я с детства не терплю щекотки. И это шебуршание под черепушкой меня взбесило. Вот я и сорвался. Я думаю, призраки запомнили меня.

– Запах? Да был. И именно протухшей водой потягивало.

– Почувствовал ли я Разум в них? Не то-что разум, силу. Дикую силу стаи волков, вышедшей на охоту. Да и то не совсем в этом уверен. Я ж и на охоте-то ни разу не был. Жизнь? Сложно сказать. Но, когда я Бобу-то котомкой с грибом-переростком по пузу врезал, он уж очень натурально так от боли взвыл. Чует боль, значит, живой, наверное.