– Знаешь, сколько во Флоте интуитов с даром, направленным на себя? – интересуется папа, когда мама пропадает за горизонтом.

– Понятия не имею, – отвечаю ему, вздохнув. Еще одна рана, с которой я смирился, но… – Не нужный никому дар…

– Ты не прав, сынок, – неожиданно мягко произносит он. – Ты один с такой направленностью дара. Если бы была возможность запросить кого-нибудь другого…

– Как один? – удивляюсь я, пытаясь не выглядеть ослепленной прожектором птицей.

– Вот так… – папа некоторое время молчит, но затем продолжает: – В секторе девять-цзюй обнаружены несколько планет и странная аномалия. Планеты обитаемы, вот только изучить их не получается: они будто бы за стеклом. Это то, что мне известно, а вот все остальное до тебя доведут щитоносцы.

– Но раз Щит, то есть опасность для разумных? – интересуюсь я в ответ на его слова.

– Еще какая, – вздыхает папа. – Но об этом тебе скажут. Планеты дикие, судя по данным с телескопа, и пока это все, что я тебе сказать могу.

«Дикие» – значит, самобытная цивилизация на уровне Темных Веков, что уже необычно, хоть и на границе ареала обитания разумных. Но там не раз все обследовалось, откуда взялись те, кого официально называют «цивилизация с неподтвержденным статусом разумности», а среди своих – «дикие»? Но угроза разумным может быть разной… Тогда понятно, зачем нужен такой, как я: видимо, автоматика и опытные разведчики не справились. Так себе новости, я не мальчишка, чтобы радоваться опасности…

Катер уже приближается к причалу Главной Базы, в которой штаб и расположен. Здесь я еще никогда не был, но никаких сложностей в обнаружении нужной каюты у меня точно не возникнет – и указатели есть, и навигатор коммуникатора… так что найду, дурное дело нехитрое.

Звучит сигнал посадки, медленно раскрывается ложемент, выпуская меня. Подхватив сумку, выбираюсь, чтобы затем обнять отца на прощанье. Никаких шуток или взглядов подобная сцена вызвать не должна: мы не дикари какие, а разумные существа, потому всем понятно, что юному стажеру просто может быть не по себе.

– Береги себя, сын, – вздыхает папа. – Если что, мы постараемся тебя вытащить.

– Это само собой, – киваю я, повторив его вздох. Так себе предчувствие. – До встречи, папа.

– До встречи, – кивает он мне и машет на мерцающий указатель: – Тебе туда.

– Спасибо, – улыбаюсь, двинувшись в нужном направлении.

Людей вокруг немного – все на рабочих местах, и в порту им делать нечего, поэтому я спокойно иду вперед, стараясь не пропустить старшего по званию, чтобы вовремя поприветствовать. Хотя здесь кто угодно старше меня по званию – стажер я, а матросов на базе быть не может даже теоретически. Так, вот тут лифт, который мне нужен.

***

Получив разрешение войти, я несколько удивлен, но стараюсь этого не показывать – целый вице-адмирал и два капитана второго ранга. Звания во Флоте не менялись с Темных Веков, потому что традиция. Такой же традицией остаются различные названия помещений на кораблях и станциях. Ну и дисциплина с субординацией на пару, конечно. Ведь корабли Разведки первыми вступают в контакт с будущими друзьями, а тут без четкого следования инструкциям никак, ведь они писаны ценой многих ошибок.

– Кур… Стажер-пилот Винокуров явился, – следуя традиции, обозначаю я свое присутствие.

– Присаживайтесь, стажер, – вздыхает вице-адмирал. – Меня зовут Валерием Палычем, слева от меня Чжан Шиевич Варфоломеев, а Александр Саввич вам знаком.

– Так точно, – соглашаюсь я. – Очень приятно познакомиться, – на всякий случай добавляю я.

– Вежливый молодой человек, – усмехается Чжан Шиевич. – Это, пожалуй, хорошо.

– Сережа, ты, наверное, недоумеваешь, – произносит Александр Саввич. Он куратор нашей группы в училище, поэтому хорошо меня чувствует. – И, насколько я тебя знаю, вопрос уже провентилировал.

Ответа от меня не требуется, да его и не ждет от меня никто. На большом экране за спинами командиров появляется космос. Привычные звезды, хоть и расположенные немного иначе. Я приглядываюсь в поисках ориентиров, когда наконец догадываюсь: это галактика Млечный Путь, причем, насколько я могу определить, самый ее хвостик. Но там же не летает никто, потому что пусто, как в дюзах музейного звездолета.

– Млечный Путь? – не могу я сдержаться.

– Именно он, – кивает вице-адмирал. – Теперь я вижу, что в характеристике не соврали. Итак, галактика Млечный Путь. Во время рутинного патрулирования в области Форпоста автоматический корабль наткнулся на аномалию.

Картинка будто наплывает на меня. Я смотрю на планетарную систему с тремя планетами. За ними, по-моему, пояс астероидов или нечто похожее. Значит, четвертая планета не пережила чего-то… Автоматический корабль приближается к орбите четвертой планеты. Я уже вижу: действительно, пояс астероидов характерной формы. Но это еще не все, потому что на экране появляются параметры того или иного осколка, а затем – параметры излучения.

– Осколки принадлежат одной планете, и они фонят в характерном спектре, – замечает товарищ Варфоломеев. – А вот к орбитам других планет мы приблизиться не в состоянии. При этом разведчик Флота бесследно исчез, смотри.

И я наблюдаю за тем, как к третьей планете устремляется разведчик характерной удлиненной формы, а затем в какой-то момент просто исчезает. Ни взрыва, ни воронки пространственной, ничего. Никакого излучения, как и не было его. Хорошо, что это искусственный разум, плохо, что он нарушить инструкцию не догадается.

– А теперь данные телескопа, – вздыхает мой куратор.

Картинка меняется, и я понимаю, почему нам очень нужно попасть в эту систему: две планеты из трех готовятся к самоуничтожению, а на третьей телескоп сфокусироваться не может. Проблема даже не в самих планетах, а в том самом барьере, что не пускает к ним, – он движется. Хоть и небыстро, но точно в сторону обитаемых планет, а это очень опасно.

– С тобой пойдет… – продолжает куратор, но я жестом прерываю его.

– Нельзя, – качаю я головой. – Почему я, понятно, но вот со мной никого нельзя. Можно пару-тройку роботов типа «три», но и все. И еще корабль с возможностями эвакуатора.

– Ты чувствуешь? – внимательно смотрит мне в глаза Александр Саввич. – Тогда да, он лучше знает.

– Возвратных интуитов у нас больше нет, – вздыхает товарищ Феоктистов. – Старайся не лезть на рожон.

Вот теперь и начинается основная часть инструктажа. Товарищи командиры убедились в том, что я осознаю и важность задачи, и выбор исполнителя, я проникся и даже сумел почувствовать, что будет правильным. Эвакуатор – это не разведчик, это практически боевой корабль, предназначенный для очень многого. И запросил я его вовсе не из-за практически абсолютной защиты, а потому, что чувствую правильность этого запроса. При этом вопросов не возникает из-за природы моего дара, ведь он ориентирован на сохранение моей тушки, что сейчас важнее всего.

Как и ожидалось, вылет у меня – чем скорее, тем лучше. И папой это ожидалось, и мамой, только я на что-то надеялся, но нет – пока мы разговариваем, корабль готовят. Сейчас на него устанавливается оборудование на все случаи жизни, помещаются туда и роботы с возможностью изменения внешнего вида – таков уж он, запрошенный мной тип… М-да, случись действительно эвакуация, мне будет весело. Впрочем, вариантов нет, и я это понимаю.

Суть задания – выяснить, что там за барьер, а при удаче и отключить его. У меня уникальный дар, хотя носители такой же вариации еще есть, но они не во Флоте, именно поэтому посылают, по сути, курсанта, пусть и окончившего основной курс обучения. Именно такой подход может показаться очень странным, но разумность – это не просто слово, это наша суть.

– Какое название кораблю вы хотите присвоить? – интересуется у меня Валерий Палыч.

– Пусть будет «Витязь», – улыбаюсь я, думая о том, что название очень влияет на поведение корабля. – Защитник все же…

– Очень хорошо, – кивает товарищ вице-адмирал. – В таком случае у вас есть четыре часа на ознакомление с кораблем и всей информацией, которой мы владеем.