Пока Бонапарт совершал переход через Сирийскую пустыню и томился под осажденной им Акрой, над Францией разразилась давно уже собиравшаяся гроза – война со Второй коалицией. Ей предшествовало преждевременное открытие враждебных действий со стороны Королевства Обеих Сицилии,[90] вызванное возбуждением, последовавшим за Абукирской битвой и поддержанное Нельсоном,[91] который, хотя подвергался и сам посторонним влияниям, но все же в значительной степени ответствен за этот акт двора названного государства. Вопреки совету Австрии – подождать, 22 ноября 1798 года Франции было послано предложение очистить Папские области и Мальту. К Риму была двинута пятидесятитысячная неаполитанская армия, и кроме того, пятитысячный отряд, который предназначался для того чтобы затруднять неприятелю его ожидавшееся отступление, был перевезен в Ливорно на судах Нельсона. Ливорно немедленно сдался, но на юге кампания окончилась полной неудачей.

События были в общем благоприятны французам, но Шерер выказал при этом нерешительность и промедлил с развитием достигнутых успехов. После недельного маневрирования обе армии сошлись 5 апреля близ Маньяно, и в результате продолжительного и кровопролитного боя французы вынуждены были отступить. 6-го числа, т. е. в тот самый день, когда Журдан перешел обратно за Рейн, Шерер также переправился назад через Минчо. Хотя австрийцы и не преследовали французов, но Шерер все же не считал себя здесь в безопасности и, оставив гарнизоны в отдельных постах этой линии, отступил 12 апреля за Адду. При этом он послал предписание Макдональду, сменившему Шампионне в Неаполе, приготовиться эвакуировать королевство и привести в Северную Италию свой тридцатитысячный отряд, в помощи которого ощущалась теперь такая крайняя надобность.

Так как после сражения под Штокахом Журдан отказался от командования, то начальство над обеими армиями, Германской и Швейцарской, сосредоточилось теперь в руках Массены. Его стратегический фронт, начинавшийся у Энгадина, огибавший истоки Инна и доходивший затем по течению Рейна до Дюссельдорфа, отличался своею длиной, но наличные боевые силы были невелики и состояли всего лишь из ста тысяч человек, две трети которых находились в Швейцарии. При том положении, которое занимает Швейцария, выдвинувшаяся к востоку от границ Франции и примыкающая одним своим флангом к германским равнинам и другим – к итальянским, с многочисленными проходами с обеих сторон, задача обороны представляет большие трудности.[92] С обоих флангов и с фронта Массене угрожал неприятель, совокупные силы которого значительно превышали его собственные силы. Теснимый на Рейне как выше, так и ниже Боденского озера, он был вынужден отступить к укреплениям, возведенным им около Цюриха, отказавшись от непосильной задачи – помешать соединению надвигавшихся с обеих сторон неприятельских сил. 4 июня австрийцы атаковали его линии, и хотя атака их и была отбита, но тем не менее Массена был вынужден очистить через двое суток свою позицию и отступил к Альбисским горам, находившимся в тылу его расположения, в расстоянии всего лишь нескольких миль.

В течение тех двух месяцев, пока длилась борьба Массены с противостоявшим ему неприятелем, дела французов в Италии принимали все худший и худший оборот. После победы под Маньяно, а именно 24 апреля, к австрийцам прибыло подкрепление – двадцатитысячный русский корпус под командой фельдмаршала Суворова, принявшего затем главное начальство над союзными армиями. 26-го числа Шерер передал командование Моро, но хотя последний и был весьма талантливым офицером, его назначение состоялось настолько поздно, что уже нельзя было предотвратить всех надвигавшихся бедствий. 27 апреля союзники форсировали переправу через Адду, а 29-го числа вступили уже в Милан. Французы отступили на Тичино, уничтожив при этом мосты на реке По и приняв надлежащие меры для обеспечения своих сообщений с Генуей. Остановившись здесь лишь на самое короткое время, они продолжали затем свое отступление уже двумя колоннами, одна из которых направилась на Турин, а другая – на Алессандрию. К последнему пункту Моро стягивал большую часть своих сил – около двадцати тысяч человек, послав притом Макдональду настойчивое предписание ускорить движение к северу Неаполитанской армии. Новые позиции были заняты 7 мая, австро-русские же войска, задержанные неимением мостов, могли переправиться через По не раньше 5-го числа этого месяца. Восстание, вспыхнувшее по всей стране, показывало, что, несмотря на изъявленную раньше населением покорность и на образование новых республик, на стороне Франции не было искренней симпатии, и Моро, оставив в Алессандрии гарнизон, отступил 18 мая к Апеннинам. 6 июня его силы были распределены кордонами между наиболее важными пунктами этого горного хребта, начиная от Понтремоли, расположенного выше Специи, и до Лоано, куда благополучно перевалили через горы все его обозы. В то же время Моро свиделся с адмиралом Брюи, флот которого двумя сутками раньше стал на якорь в бухте Вадо.

Пока описанные выше события происходили в Верхней Италии, Макдональд, повинуясь полученным приказаниям, эвакуировал Неаполь, что как раз совпало с тем временем (7 мая), когда Моро занимал свои позиции на Апеннинах и Бонапарт последний раз безуспешно штурмовал Акру. Оставив гарнизон в главных укрепленных пунктах королевства, Макдональд поспешил на север и 25 мая вступил во Флоренцию. Находясь в ней, он хотя и был еще весьма далек от соединения с Моро, но все же мог уже впервые вступить с ним в надежные сношения при посредстве курьера. Было два пути, которыми мог воспользоваться Макдональд: во-первых, он мог идти вдоль морского берега, при чем однако артиллерия не была бы в состояние следовать за ним; или же – пересечь Апеннины и на равнине, лежащей к югу от По, вступить на лучшую дорогу, которая через Модену и Парму привела бы его к соединению с Итальянской армией под стенами Тортоны. Этот последний путь и был избран. Неаполитанская армия, после чрезмерно затянувшегося отдыха, выступила 9 июня снова в поход. Все шло хорошо до 17-го числа, когда, миновав Модену и Парму и обратив в бегство попавшиеся на пути отряды союзников, Макдональд достиг Треббии. Здесь, однако, он встретился с Суворовым и после трехдневного отчаянного боя был принужден отступить и по прежней дороге вернуться на свои старые позиции по ту сторону гор. В тот же самый день сдалась союзникам Туринская цитадель. Пройдя некоторое расстояние за Макдональдом, Суворов прекратил преследование и повернул навстречу Моро, которого затем также заставил отступить на прежние позиции. Эта злосчастная попытка произвести соединение в пределах неприятельских линий стоила французам пятнадцати тысяч человек. Для Неаполитанской армии было теперь необходимо во что бы то ни стало пройти в Геную Корнишской дорогой, что ей действительно и удалось исполнить, вследствие бездействия неприятеля, которое, по словам Жомини, не зависело от Суворова, но было вызвано распоряжениями из Вены. К середине июля обе французские армии соединились уже под начальством Моро. Вызванное необходимостью очищение французскими войсками Неаполя имело своим последствием то, что страна сразу же попала во власть народных ополчений, за исключением лишь нескольких укреплений, снабженных французскими гарнизонами, которые, впрочем, под давлением английского флота, были вынуждены сдаться к 1 августа.