Я искусно изобразил недоумение, на которое Грегор не купился. Его бывшая супруга была той еще занозой в заднице. Для протокола: я не был против этого факта. Но за время моего взаимодействия с «Плазой», никто не должен был знать о реальном существовании Соколов. Пусть эта тайна останется погребена ложью и войной.

– Руссо. – Я сделал вид, что попробовал ее фамилию на вкус. После перевел взгляд на Рэя. – Впервые слышу.

– Это ложь.

– Это то, что ты хотел бы услышать.

Признаки страха проступали на его лице. Я наслаждался этим мгновением, а после заговорил:

– Пуля задела плечо, но не попала. Твоему командиру не мешало бы проверить зрение. Можешь выстрелить в меня и проверить, существует ли мифическая регенерация, генерал.

Выстрел прозвучал так быстро, что я даже не успел увернуться. Говнюк.

Я давно перестала вздрагивать, когда кто-то рядом со мной хватался за оружие, но в этот раз неприятно съежилась. Рэй попал в предплечье. Ройс зарычал сквозь стиснутые зубы. Его глаза налились кровью, но в них горел прежний огонь непокорности. Мы все уставились на рану в ожидании.

Ничего не произошло.

Кровь хлынула наружу, скатываясь по руке. Ройс тяжело дышал. Ему с трудом удавалось сдерживать болезненные стоны. Лишь шипение и рычание доносилось до нас.

– Джиджи, – рявкнул Грегор. Я не знала, что бесило его больше: поведение Рэя или отсутствие той самой регенерации, о которой он безостановочно твердил.

Одержимость Рэя Соколами усложняло нашу работу. Последний год мы только и делали, что отправляли разведчиков на вражескую территорию, в поисках какой-либо информации. Ни один из них не вернулся живым. Их тела расчленили и клеймовали. Символ Сокола выжигали на тыльной стороне ладони и присылали в отдельной коробке с запиской с русскими оскорблениями. А все началось со стандартного задания у нас в Чикаго. Мафиозный итальянский клан Фрателли часто пользовался нашими услугами. Мы устраняли для них конкурентов, которые пытались незаконно торговать на их территории, а Фрателли принадлежала вся Америка. Власть закрывала на это глаза, считая, что лучше проверенный наркоторговец, сотрудничающий с ними, чем кто-то другой. Капо Фрателли Угго Эррера был одним из самых богатых людей мира, что позволяла ему забавы ради нанимать нас, как личных телохранителей. Тот день не стал исключением.

Это была встреча Фрателли и другого мафиозного клана Бароне, чья деятельность развернулась в Европе. Нас внедрили как членов семьи, которые, в случае необходимости, должны были застрелить членов клана Бароне. Меня представили как супругу Броуди, в то время как Рэй, за счет темных волос и бороды, был назван одним из племянников Капо. Рэя заметил, как старший сын Капо Бароне начал проявлять интерес к особняку. Рэй последовал за ним, но по дороге набрел на дверь, ведущую в подвальное помещение. Он велел нам с Броуди приглядывать за парнем, а сам спустился вниз. Там он столкнулся с человеком, на маске которого была эмблема сокола. Все, что запомнил Рэй, – зеленые глаза. Ему вонзили дротик со снотворным. При падении на голове была всего лишь небольшая рана, словно тот, кто напал на него, проявил заботу. Ни одна из камер не подтвердила его рассказ, а Угго Эрерра и вовсе взбесился, что Рэй спустился вниз. Но Рэя недовольство Угго никак не волновало. Он жаждал охоты.

Споры и скупые доносы разведчиков привели к выводу, что у Анны есть личный состав. И название «Falcons» – ее частной военной компании неспроста: Анна любила этих птиц и всегда мечтала приручить, чтобы выдрессировать из них разведчиков. Поэтому Рэй убивал каждую птицу, которая пролетела над нашей базой.

Что до мести Рэя… Будем честны, кто бы ни был в ту ночь в подвале, он задел его эго. И Рэй сожжет полмира, чтобы найти этого человека.

Я выгнала всех из куба и занялась раной Ройса. Грегор был слишком беспокойным, чтобы позволить Реджине – нашему реальному доктору, встретиться с Ройсом. Он не хотел давать ему и каплю информации. Поэтому мне пришлось обеззаразить руки и вытащить пулю.

– И что теперь, зефирчик? Твой командир начнет череду пыток, чтобы выбить из меня информацию?

Ройс тяжело дышал и не сводил с меня глаз. Я проигнорировала его вопрос, натянула перчатки и взяла пинцет. Грегор знал, как сильно я ненавидела штопать раны, но намеренно заставлял снова и снова латать солдат.

– Поговори со мной, – попросил Ройс и откинул голову на стену. Я чувствовала жар его тело, словно его лихорадило. Крупные капли пота стекали по лбу. Он на несколько секунд закрыл глаз. Все признаки веселья слетели с лица. – Пожалуйста.

Что-то в его просьбе задело меня. Руки замерли со сжатым пинцетом и тампоном. Ройс ураганом влетел в нашу жизнь и переворошил привычный порядок. Это немного сбивало с толку, но не с конечной цели.

Я знала, что Рэй сейчас внимательно наблюдает за нами, поэтому стряхнула призрачное влияние Ройса и потянулась к пуле.

– Будет больно, – зачем-то предупредила я.

Ройс усмехнулся и посмотрел на меня.

– Не больнее, чем вытаскивать занозу.

Я попала в плен его карих глаз. Пыталась отыскать правду и понять, чего он хотел от нас. Как бы сильно не настаивал Рэй на своей теории, я была убеждена, что Соколы не стали бы так глупо и открыто нападать на нас. Смертник возле склада с боеприпасами? Чушь.

Ройс зашипел и дернулся, когда пуля покинула его тело. Я приложила ватки, чтобы остановить кровь, и краем глаза продолжала наблюдать за ним. Его продолжало лихорадить. Он спешно облизнул сухие губы и сморгнул капли пота, скатывающиеся по ресницам.

– Я хотел стать Соколом, – тихо признался Ройс. – Но меня не взяли.

Я настороженно вслушивалась в его слова. Он не выглядел человеком, которого можно было так быстро сломать. К тому же мы даже не начали наш стандартный допрос, что уж говорить о пытках. Два дня в изоляции ни к чему не привели. Ройс не требовал ни еды, ни воды, ни туалета. Прежние шпионы ломали в конце первого дня. Темнота и тишина действовали на психику должным образом. Их накрывала паника вперемешку со страхом. А после они добровольно выдавали свои секреты.

– Назови это местью обиженных, но я действительно собирался взорвать склад в отместку. Чтобы вы объявили войну.

– Взрыв склада еще не повод для драки. Войны не объявляются на ровном месте. – Я старалась говорить аккуратно, не затрагивая наших принципов и общего положения. Если Ройс собирался поиграть, то я буду настаивать на своих правилах.

– Это не совсем моя идея. – Он продолжал тяжело дышать. Я зашила его рану и забинтовала. Следом взяла бутылку воды и медленно открутила крышку.

– Назови имена.

Хриплый смех легкой дрожью отозвался в моем теле. Ройс открыто посмотрел на меня, не скрывая интереса. Происходящее забавляло его или заводило? Для чего он демонстрировал свою симпатию?

– Думаешь, кто-то из них представился настоящим? Они использовали клички, в то время как я решил взять реально существующее имя.

– Как они вышли на тебя?

– У Соколов утечка данных. После того, как я провалил собеседование, со мной связались. В России их называют экстремистами или террористическими группировками, но я охарактеризовал их как злопамятные. Они сказали, что представляют собой то же самое, что и Соколы, только они не работаю с государственными заказами. Сказали, что прежде, чем возьмут нас службу, проверят мой настрой и верность делу. Мне всего лишь требовалось выполнить задание.

– Почему ты согласился?

Ройс снова откинул голову и посмотрел на меня из полу прикрытых век. Я воспользовалась моментом и запомнила черты лица: твердую линию челюсти, высокие скулы и пушистые коричневые брови. Карие глаза излучали жестокость, но в то же время они казались добрыми. Словно Ройс испытывал ненависть к происходящему. Не ко мне лично.

Несколько каштановых прядей упали на широкий лоб. Я убрала и стерла пот. Пронзительный взгляд скользил по моему лицу, будто параллельно Ройс принимал какое-то решение.