А теперь будет жить у этого работяги дома. От этой мысли ее захлестывают чувства, и Пайпер обнимает Гэри и утыкается носом в плечо. Он усаживает ее на кухонную стойку, целует в ушко, успокаивающе поглаживая по спине.

– Странно, да? – спрашивает он тихо.

– Сложно во все это поверить.

– Мне иногда тоже.

Пайпер отстраняется, смотрит на него и замечает что-то новое в его глазах.

– Мы не торопимся? – выпаливает она вопрос, который беспокоит ее весь день.

– Не знаю, – честно отвечает Гэри. – Ты сама как чувствуешь?

– Мне… нормально, – удивляется Пайпер сама себе. – Да. Мне нормально. Я иногда думаю, что у всех моих знакомых было по-другому. Дольше, наверное: большинство сначала познакомились, потом общались, узнавали друг друга, потом начали встречаться. Но мы с тобой какие-то другие.

– В том и дело, – серьезно произносит Гэри, – мне тоже нормально. Так что если твоим знакомым хочется по-другому, пусть делают, как им надо. А мы будем жить так, как хотим мы.

От его слов вдруг становится легко и спокойно.

– Ты все делаешь проще, – признается она. – Не знаю, как у тебя получается.

– Я простой, – пожимает он плечами. – И ты тоже. Поэтому нам просто вместе.

Пайпер смеется, а он наклоняется, чтобы украсть у нее короткий поцелуй. Когда Гэри рядом, все и правда выглядит несложным: делай, что хочется, и будешь счастлив. Правда, иногда у него во взгляде все равно мелькает тревога, которая передается и ей.

Он все еще многого не рассказывает, но у них пока не было достаточно времени на это. Пайпер устраивает их «сейчас», поэтому она запрещает себе лишнее любопытство.

Однажды она узнает больше о том, что беспокоит Гэри, и найдет способ сделать все еще проще. А пока просто кивает на неразобранные сумки на диване.

– Найдешь для меня место в своем гардеробе? – спрашивает она.

– Пойдем, – он помогает ей спуститься, – быстрее начнем – быстрее сядем смотреть «Доктора».

– Да ладно?!

Пайпер неверяще смотрит в экран, пытаясь осознать собственный провал. Как можно было целых три недели провести в адресных книгах, «Фейсбуке», на Гугл-картах, в каждой чертовой соцсети, где только есть аргентинцы – даже в той русской, – и не заметить очевидное?

– Что случилось, маленькая? Жрецов порезали?

Она отрывается от ноутбука и решается посмотреть на Гэри. Тот стоит напротив кухонной стойки с ножом в руках и вопросительно наклоняет голову.

– В Аргентине два Мирамара, – медленно, скорее для самой себя, произносит Пайпер. – Скорее всего, мы искали не в том.

– Вот как, – он задумчиво качает головой, – а второй где?

– В Кордове.

Гэри молчит, словно для него это ничего не значит. Пайпер вздыхает и открывает карту, поворачивает экран к нему.

– В центре Аргентины есть такой регион. Вот здесь, посмотри, есть большое соленое озеро, которое называется Мар-Чикита, маленькое море. И на берегу озера – курортный город.

– Мирамар, – кивает он.

– А мы искали в Мирамаре, который относится к Буэнос-Айресу. И я вообще не заметила за все это время, что есть еще один.

– Этот меньше или больше?

– Меньше, – Пайпер разворачивает экран обратно к себе, – две тысячи людей населения. Но туда приезжают местные туристы.

– Скорее всего, он там, – кивает Гэри. – Больше на него похоже.

Он возвращается к разделочной доске, которую оставил, и продолжает нарезать овощи.

– По крайней мере, там мы еще не искали.

– Он там, – повторяет Гэри. – Это логично.

– Почему?

– Представь, что ты бежишь от полиции, – спокойно начинает он, – а сама из Бикерстаффа. Это даже не Дублин, это скорее… Подумай, какую ты знаешь деревушку в Ирландии? Такую, чтобы в самом центре, крохотную?

– Damhán alla, – выпаливает Пайпер.

Она не знает никаких городов в Ирландии, кроме Дублина, а Гэри не знает ирландского. Так что когда она просто произносит «паук» по-ирландски, его устраивает.

– И вот ты приезжаешь в Европу. Проводишь несколько недель в Малаге, в Испании. Потом улетаешь в Аргентину. Почему?

– Если я бегу от полиции, значит, я боюсь, – рассуждает она.

– Скорее всего. В этом случае Испании тебе недостаточно. Тебе хочется забиться в самый дальний уголок мира. Так, чтобы никому в голову не пришло тебя там искать.

– Звучит логично.

– И ты прилетаешь в Буэнос-Айрес. Сколько там населения?

– Три миллиона, – быстро гуглит Пайпер.

– А ты из Бикерстаффа, ну, или из этого Даван Алла. У тебя даже Манчестер и Ливерпуль, которые для тебя огромные, до миллиона не дотягивают.

– Мне страшно жить в Буэнос-Айресе, потому что там слишком много людей.

– И куда ты поедешь?

– В центр страны. Я найду самое приятное место из всех и осяду там.

– Что приводит тебя…

– В Мирамар, – кивает Пайпер.

Гэри поворачивается к ней с улыбкой и протягивает кусочек морковки.

– Умница, – говорит он, – ты мой маленький детектив.

– И ты даже не злишься, что я упустила такую очевидную вещь?

– Я в восторге, что ты до сих пор с этим возишься, – вздыхает Гэри. – Я бы уже сдался.

Зверюга

Уиган, 2011

Джек в истерике барабанит пальцами по рулю. Гэри не поддается его настроению, но и успокаивать не торопится.

– Развернемся? – предлагает он.

– Тут? Дорога слишком узкая. Боюсь ветками поцарапать.

– Тогда нужно ехать дальше.

– Я не знаю, куда мы выедем. А если в поле?

– Значит, там и развернемся.

– Будь это наша машина, я бы не парился.

– Ну пока ты петлял хер пойми как, ты и не парился, – замечает Гэри. – Сдавай назад, мы неглубоко заехали.

– Откуда в Уигане вообще лес?

– Мы столько языками чесали, что я вообще не уверен, что это еще Уиган.

Джек переключает передачу и начинает сдавать назад. Они не отъезжают далеко – позади появляется приближающийся свет фар.

– Твою мать, – ругается Гэри. – Тормози.

Встретиться на однополоске посреди леса с кем-то, когда у тебя тачка угнанная. Что может быть приятнее, да? Еще и сраная ретро, вот нихера они сейчас не подозрительно выглядят.

Вторая тачка тоже тормозит, и Гэри выходит первым. Навстречу ему из старого «Вольво» выходит мужичок, который вопросительно смотрит на машину.

– Случилось чего, приятель?

– Заблудились, – коротко отвечает Гэри. – И телефоны сели. Не скажешь, мы где?

– В Уигане, где. Вон там река Дуглас, – машет рукой в сторону тот.

Три сраные сосны уже не кажутся лесом. Они форменные долбоебы, если заблудились в трех сотнях метров от города.

– Если прямо поедем?

– А куда вы еще тут поедете? – удивляется мужичок. – Вон, на развилке левее возьмите, там уже А49 будет.

– Спасибо, – кивает Гэри и разворачивается.

– Хороша машинка.

– Что?

Мужичок кивает на «Альфа-Ромео».

– Даже не видел таких у нас.

– Мы из Болтона, – не моргнув, врет Гэри. – Отца моего тачка.

Он притворяется, что не слышит восхищенного цоканья языком, и быстро возвращается в машину.

– А номера-то йоркширские, – замечает тот им вслед.

– Спалил? – спрашивает Джек.

– Нет, но если его кто спросит, он меня вспомнит. Давай прямо, сейчас на трассу выедем.

– Надо было мне выйти. – Друг заводит машину и трогается с места.

Гэри прогоняет мрачные мысли и замолкает, чтобы в этот раз лучше следить за дорогой. Второй раз заблудиться им никак нельзя.

Нью-Йорк, 2018

Когда Пайпер в очередной раз посылает своих приятелей по игре и садится искать его отца, Гэри чувствует себя виноватым. Он, если честно, уже устал от этого процесса и каждый раз пытается избежать его, как ребенок, который не хочет прибираться в комнате.

И у него каждый раз не получается: Пайпер упрямо садится работать. Она даже не зовет его с собой, не напоминает. Молча берет ноутбук, гнездится на диване и начинает искать. Гэри не может смотреть телевизор, зная, что эта девчонка, по сути, выполняет работу за него, хоть и делает ее лучше.