«Ну точно! Тисса однозначно убивала здесь людей. Теперь их неупокоенные сознания пришли за Эйреной», — подумав об этом, Рина почувствовала, как по ее спине пробежал холодок. Было не по себе от мысли, что за ней могут начать охотиться не только живые, но и мертвые люди.

— Кто здесь?! — внезапно воздух усадьбы потряс громкий голос.

«Ну все, теперь точно умру», — решила для себя Рина и даже успела всплакнуть. Она замерла, боясь шелохнуться.

— Спрашиваю последний раз, кто здесь?! Не ответишь, я тебя в ходячий уголек превращу!

«Раз, два… Успокойся… Ты была к этому готова!» — успокоила Рина себя. Она неторопливо выдохнула и обернулась.

Даже в густой темноте незатейливая воровка смогла разобрать грозное мальчишеское лицо, черные короткие волосы, горящие гневом голубые глаза и тонкое, но отнюдь не как щепка худое тело подростка.

— Малик? — вслух спросила она, стараясь успокоить трясущиеся руки и дрожащее от страха сердце.

— Да, я Малик, хозяин этого дома! А ты кто?!

Стянув с головы капюшон парчовой накидки, Рина поправила собранный на затылке хвост, и копна ее таких же темных как у этого мальчишки волос волнами опала на плечи.

Глаза Малика загорелись праведным гневом пуще прежнего.

— Зачем заявилась, Эйрена?! — взревел мальчишка. — Если вздумала под покровом ночи из этого дома еще что-то вынести, то знай: тут ничего ценного больше нет!

Злость Малика была такой ярой и необузданной. По спине Рины снова пробежал холодок.

К несчастью, она хорошо знала, что по сюжету Малик станет седьмым случаем, угрожающим жизни Эйрены. Когда церковь объявит ведьму из рода Де Клифф в богохульстве, Малик решит, что сестра недостойна быть главой рода. Он призовет ее на дуэль и попытается ранить, однако Эйрена в тот день его победит… и убьет.

От мыслей о кончине ребенка, сердце Рины непреднамеренно сжалось. В больницы она видела так много детей… Больше всего она ненавидела думать о смертях маленьких и еще неокрепших сознаний.

«Так, стоп! — попыталась остановить себя Рина. — Возьми себя в руки! Теперь Малику ничего не угрожает, — напомнила она самой себе. — А вот он тебе очень даже угрожает, и как раз-таки прямо сейчас!»

Рина постаралась успокоиться, она демонстративно вздохнула.

— Малик, я так сильно устала, — подражая беспристрастному голосу злобной ведьмы, заговорила она. — Я правда очень-очень измотана. Не хочу ссориться, поэтому просто скажи, где я могу лечь вздремнуть.

— Чего?! — Малик не успел перестроиться, поэтому хоть и был удивлен, эти слова опять прорычал. Он тут же откашлялся. — Кхм, еще раз можешь повторить, что тебе надо, Эйрена? Кажется, у меня разум на миг помутился… мне даже показалось, что великая ведьма сейчас помощи просит.

— Нет, ты все правильно понял: я хочу отдохнуть. Можешь меня проводить в какую-нибудь спальню, где все еще есть кровать? Даже комната горничной будет достаточно.

— Малик, что происходит? — послышался с другой стороны коридора обеспокоенный женский голос. Медея вышла из темноты, держа в руках горящий подсвечник. Она на секунду застыла, когда встретила взглядом Эйрену, но потом также быстро пришла в себя.

— Эйрена?! Ваша светлость, что вас к нам привело?

По голосу было слышно, что Медея только недавно проснулась, но даже так она старалась держаться рядом с Эйреной достойно, чтобы та лишний раз не разгневалась на нее.

— Медея, простите, что поставила дом в такое позднее время на уши. Я хотела попросить вас дать мне приют на пару дней. Мне правда искренне жаль, что я вас таким образом беспокою, — стараясь выразить почтения любимому персонажу, Рина поклонилась Медее.

Рука Медеи от увиденного поклона вздрогнула, пламя свечки взревело и отбросило мрачную тень.

«Да уж, Эйрена, вижу, ты перед своей мачехой никогда голову даже в кивке не склоняла».

— Вам не нужно о подобном даже просить! — тут же начала щебетать удивленная женщина. — Эйрена, мы рады вам в любое время дня или ночи! Пожалуйста, проходите в гостевые покои. Там убрано, Малик давно заколдовал дом, поэтому пыль нигде не оседает.

Рине снова пришлось проглотить накатившие слезы.

И как только Медея после стольких лет унижений могла оставить в своем сердце уголочек тепла, предназначенный для Эйрены? Ну почему мир так несправедлив.

— За тобой гонятся что ли? — фыркнул Малик, вместе с матерью провожая сестру.

Своей репликой он заставил Рину выйти из грез и бесполезных фантазий.

«Точно… Не все здесь такие доверчивые и милые».

Малик не разделял милосердия матери, он в открытую презирал ведьму, что звалась его старшей сестрой. Хотя, если честно, Рина его в этом поддерживала и хорошо понимала.

Вместо начала очередного спора с мальчишкой, она решила действовать по-другому.

— За мной не гонятся, честно. Так что можешь не волноваться, я не подставляю вас под удар, — Рина потрепала Малика по голове, и этот сторожевой щенок снова оскалил зубы, но больше на сестру не рычал.

— Вот нужная комната! — Медея открыла двери и позволила Рине войти в нее первой.

Комната была небольшой, но ухоженной и опрятной. Здесь, как и в коридорах, были расставлены живые цветы, висели легкие, но достаточно плотные шторы и стояла большая кровать. Комната, достойная любимой дочери.

По всей видимости, Медея, даже зная, что Эйрена вряд ли придет, все равно держала в усадьбе спальню, готовую встретить графиню.

— Спасибо вам большое, это комната… — на глаза Рине попала картина с изображением сада.

Это был тот самый сад из столичной резиденции, где проживала Эйрена. Рина провела в нем так много времени, когда стала Эйреной, что хорошо его изучила и детально запомнила. Как-никак она в нем частенько пряталась от незнакомых людей.

«Удивительно, это должно быть единственная картина в усадьбе, и та весит только в этой комнате», — подумав об этом, Рина улыбнулась и продолжила говорить:

— Комната такая уютная. Я очень вам благодарна, — договорив, она снова испытала чувства стыда. Эти слова должна была произнести настоящая Эйрена, но, к счастью или к великому сожалению, ее больше нет.

Малик пробормотал:

— Если признательно, то убира… — Медея тут же накрыла губы сына рукой.

— Не за что нас благодарить, отдыхайте, — она тепло улыбнулась. — Оставим все формальности на завтрашний день. Доброй ночи, Эйрена.

— И вам спокойной ночи, Медея. И тебе, Малик, добрых снов, — Рина улыбнулась, завидев, как личико паренька забавно скривилось.

— Тц, надеюсь, ты мне не приснишься после таких проклятых пожеланий, — пробубнил он уходя.

Дверь закрылась, и как только это произошло, Рина внезапно осела на пол под тяжестью накопившейся в теле усталости. Сердце ее безудержно колотилось, а непослушные ноги отяжелели настолько, что больше не могли двигаться.

— Выжила… А ведь используй Малик заклинание, когда меня только увидел, могла бы и умереть, — прошептала она.

Заявившись в этот дом без приглашения, Рина знала, что сходу не получит самого лучшего в мире приема, однако ей также было известно, что здесь, в богом позабытой Усадьбе Трех Роз, для нее в настоящее время было самое безопасное место. Здесь нет приспешников Рихта, нет демонов и Китрана. К тому же, никто никогда не подумает, что великая ведьма Эйрена Де Клифф решится скрываться в доме своей мачехи, которую до смерти ненавидит и считает своим главным врагом. Угрозой в Усадьбе Трех Роз выступал только Малик, но он только и мог что лаять, но не кусать. Мать все-таки научила мальчишку считать с семьей, поэтому пока Эйрена не опозорила род Де Клифф отлучением от церкви, Малик не за что не стал бы по-настоящему нападать на нее или сомневаться в ее способностях.

— Здесь нет прислуги, нет чужаков… — в голосе Рины послышались слезы, смешанные с истерическим смехом.

Было страшно представить, насколько «теплый» прием ждет ее в другом месте… Раз уж даже самое безопасное место встречает Рину с громким криком и предупреждением об огне, то в других местах действительно могут быть не только слова, но и настоящие вилы и факелы.