— Ну? Долго я тут ждать буду? Сейф, между прочим, на место поставить надо.

Пока Данила и Захар поднимались, я, пару раз взмахнув мечом, снял с сейфа упаковочные доски. Выглядела конструкция солидно. Сундук из тёмного металла, окованный по углам и укреплённый здоровенными заклепками. Врезной замок — ключ торчал из скважины — и два подобия верньеров. Один — с цифровой шкалой вокруг, другой с буквенной. То есть, даже если ты каким-то образом раздобыл ключ, для того, чтобы открыть сейф, нужен код. Хоть и такой примитивный, но время на подбор нужной комбинации потратишь. Если сообразишь, конечно, как это сделать. И если хозяин сейфа не явится, пока будешь подбирать. В общем, по местным понятиям — штука исключительно надёжная. Молодец Захар.

Объединенными усилиями мы с ним и с Данилой отпинали сейф к стене. Волочь тяжесть по полу всё-таки куда проще, чем поднимать по лестнице.

Для чего мне понадобилась этакая махина, парни не спрашивали. Уже научились различать, какие вопросы барину задавать можно, а какие лучше оставить при себе. Деликатно свалили.

Я открыл сейф. Сложил туда свои сокровища. Пластину со знаками — насколько понимаю, на сегодняшний день самую ценную вещь в доме. Едва ли не более ценную, чем сам дом. Вот, обещаю сам себе: как только с лешим разберемся, так прям сразу рвану в Петербург. Пора уже узнать у того, кто скупает эти хреновины за бешеные деньги, что они такое. И почему так дорого стоят. Ну и в целом, столицу посетить не помешает. Интересно же.

Поверх пластины я пристроил заформалиненную руку. Интересно, а этот кусочек Лего тоже можно продать? Вдруг какой-нибудь затейник собирает. И не хватает ему именно руки и той штуки, которую я использую в качестве зарядки для амулетов.

Хотя… Об этом мире я, конечно, знаю пока не слишком много. Но что-то мне подсказывает: таким собирателем не худо бы стать самому. И сложить картинку полностью — предварительно, разумеется, выяснив, что это за дрянь и как она работает. Но это всё — в очень отдаленной перспективе. Пока мне и без Лего есть чем заняться.

Амулеты мы, к вящей радости Захара, зарядили ещё вчера. Так что зарядник я тоже с чистой совестью убрал в сейф. Запер дверцу на ключ, выставил на верньерах цифро-буквенную комбинацию.

Всё! За свои вклады могу не беспокоиться, телефонные мошенники не доберутся. Хочешь сделать хорошо — сделай сам, известная тема. Остался единственный вопрос, куда девать ключ?

Я, поразмыслив, решил повесить его на шею. Пусть всегда при мне будет. Под одеждой не видно, а на душе спокойнее. За шнурком пришлось снова перемещаться в Поречье, к торговцу амулетами. Но защиту мужик предложил надёжную, просто так с меня этот шнурок никто не сорвёт.

Я, не отходя от кассы, шнурок потестил. Результатом остался доволен. Вернулся домой и присобачил на него ключ. За всеми хлопотами не заметил, как вечер наступил.

После ужина пошёл на новую конюшню. Место для сокола там уже оборудовали с полным уважением.

Нужного размера окошко в стене, насест, чистая солома на полу. Две глиняные плошки, для еды и для воды. Красота да и только.

— Ну что, как ты? — я подошёл к соколу.

Тот курлыкнул. Видимо, разместился с комфортом.

— Давай-ка, сгоняй на точку. Там где-нибудь рядом подожди, пока совсем не стемнеет. Если уже светать начнёт, а к другу нашему Алёше не зайдёт никто, лети домой. Ну а если зайдёт — сам знаешь, что делать.

Сокол, курлыкнув, подтвердил, что знает. И выпорхнул в окно.

Я поднялся в башню. Разделся, лёг. Скоро появилась Маруся. Дома я ночевал не всегда, а уж спать ложился тогда, когда это делают нормальные люди, и того реже. Маруся такие случаи старалась не упускать.

После секса Маруся обычно переходила в режим «а поговорить». Игра шла в одни ворота: ответы ей не требовались. Поэтому я не возражал. Под мелодичный журчащий голосок прекрасно задремывал.

Так получилось и на этот раз. Я почти спал, когда Маруся вдруг испуганно вскрикнула. Я резким движением сел. Проснулся на мгновение раньше — от порыва ветра, ворвавшегося в комнату.

На резную спинку кровати опустился сокол — балконную дверь я специально оставил приоткрытой. К лапе сокола была примотана бумажка.

Я кивнул:

— Давай.

Сокол перепорхнул ко мне на колени, протянул лапу. Я отвязал послание.

«Встречу назначили нынче, ранним утром, возле старого погоста. Жду тебя».

Угу. Вовремя я, однако, парня перевербовал…

Я принялся одеваться.

— Ни минуты покоя тебе нету, — посочувствовала Маруся. — Ни днём, ни ночью!

— Ничего. Зато не скучно.

Я подмигнул девушке. Повесил за спину меч и шагнул в кабину перемещений.

* * *

Знак начертил ещё вчера, когда вместе с Алексеем побывал у него в доме. Ну, как — в доме. На постоялом дворе, где вынужденно обитал блудный сын благородных родителей. Знак я начертил в проулке неподалеку.

Алексей снимал самую дорогую комнату, с отдельным входом. В дверь стучать не пришлось — парень меня ждал.

— Тот, с кем ты встречаешься, в лицо тебя знает? — взял я сразу быка за рога. — Хотя нечисти мы, наверное, все — на одно лицо. Как нам китайцы.

— Это не нечисть. Человек.

— Почему?

Алексей показал мне аккуратно сложенный лист писчей бумаги.

«Вам надлежит явиться нынче утром, в 4.30, к старому городскому погосту. Подойдите со стороны, противоположной часовне. Товар иметь при себе».

— И что? — спросил я.

— Да разве ж нечисть писать умеет? Да ещё обращается на «вы».

Ну да, логично. Как-то и впрямь не похоже, что леший писал.

— Снимай камзол, — приказал я. С Алексеем мы были приблизительно одной комплекции. Перевёл взгляд на модную столичную шляпу с пером. — И это — тоже.

Глаза у парня округлились.

— Ты это что же… вместо меня, что ли, пойдёшь?

— А есть другие варианты? — пожал я плечами.

— Не-не-не! — Алексей замахал руками. — Ты ж там… Устроишь! А я-то потом — чего? А с меня-то спросят! И что я отвечу?

Н-да. Всё время забываю, что жизнь Алексея выглядит как куча бесполезного гуано только для меня, а для него самого всё — сильно иначе.

— Что же я там, по-твоему, устрою? — спросил я ласково.

— Побьёшь, убьёшь того, кто придёт, и…

— Ты сейчас что — с полным идиотом говоришь? — рявкнул я так, что Алексей от неожиданности шлёпнулся на стул. — С тобой встречаться придёт явно не самый главный человек в этой цепочке, а такая же шестёрка, как ты. Ну, может, семёрка. Никак не туз. Не собираюсь я его убивать. Прослежу.

— Так может, всё же я? — жалобно произнёс Алексей. — А ты — за мной проследишь?

— Чего боишься-то?

Алексей посопел, попыхтел, но всё же выдал сокровенное:

— Если вдруг мне придётся снова с ним встречаться… он ведь узнает, что это — не я был. Мне ж конец тогда.

— Алёшенька. Ты что же — думаешь, что я после сегодняшнего дня забью, махну рукой и позволю тебе и дальше человеческие кости продавать?

— Н-нет…

— Ага. Значит, опасаешься, что меня сегодня грохнут, и я тебе весь бизнес таким манером обгажу?

Алексей молчал, хлюпая носом.

— Снимай камзол, — махнул я рукой. — Обсуждение закончено.

* * *

Твою-то ж мать…

Так я думал, шагая в потёмках к кладбищу с мешком за спиной.

Костей было охренеть как много, и были они охренеть какими тяжёлыми.

Так вот забудешься на секунду и мысль: это ж какое богатство несу за плечами! И вдруг вспомнишь, что именно несёшь, аж с шагу сбиваешься.

Н-да. Вот попадись мне сейчас кто из охотников, спроси, что несу — и что я ему скажу? По всем статьям ведь — несу кости охотников на нелегальную продажу. Ох и достанется же тому, кто за всем этим стоит, когда я до него доберусь…

Я старался опускать голову пониже и надвигал поглубже шляпу, чтобы шибко не светить лицом. Личность-то я известная в городе. Но спасает то, что ещё, по сути, ночь, и прикид уж больно для меня не характерный.