Время близилось к десяти, и Виктор взял старт в направлении школы, не став уточнять по телефону степень готовности Ольги Ивановны. Дорога отняла не более пяти минут, и скоро он ступил на порог директорского кабинета, предварительно постучав в дверь.

– Здравствуйте! – поприветствовал он хозяина.

– Доброе утро! – отозвался тот, вставая и пожимая Косаревскую руку. – А вот и Ольга Ивановна, торопится, – сообщил он, поглядев в окно. И точно, через минуту в дверь постучали, и на пороге возникла фигура ожидаемой Ольги Ивановны.

– Знакомьтесь: – сказал директор, – Ольга Ивановна Осокина, наш уважаемый организатор; Виктор Юрьевич Косарев – учитель математики.

– Очень приятно, – в один голос промолвили оба, а математик еще и слегка поклонился.

– Ну, так Дом культуры, уже, конечно, начал трудовой день, самое время заглянуть туда.

– Нам надо захватать одну вещь, – сообщила Виктору Ольга Ивановна, – вешалку. Брали на одно мероприятие за недостатком, надо вернуть в ДК.

Вешалка оказалась старинного советского производства – железная и тяжелая, надежная, как пулемет Горюнова.

– Да тут недалеко, – успокоила нового учителя Осокина.

И верно, через три минутыходьбы показалось здание Дома культуры. Но на пути отряда неожиданно возник бык, вывернувшийся и переулка. Бык был невелик ростом, но упитанный и чем-то явно недовольный. Он уставился на специалистов народного образования, затем наклонил голову и принялся рыть копытом землю. Как на грех, земля на этой улице являла собою асфальт, что, по-видимому, еще более раздражало парнокопытного. Уставив короткие рога на пешеходов, он подвинулся навстречу. Разумнее всего было бы ретироваться, но чтобы сделать это, следовало перелезть через забор. Ольге Ивановне в длинной узкой юбке такой маневр был не под силу. Сообразив это, ее спутник снял с плеча стальную трубу с тремя ногами и несколькими рогами, и направил их в морду скандальному млекопитающему. Явление нового врага поставило того в тупик и, продолжая царапать асфальт, он отступил, кося на сапиенсов очумелым глазом. Благополучно миновав опасную зону, они взбежали на крыльцо ДК, вслед за чем из переулка появился мужичок с вилами, по всей видимости, хозяин быка, и замахнулся инвентарем. Бык нехотя двинулся в переулок напротив, взбадриваемый иногда легкими тычками стальных жал по мягким местам.

– Это Крюкова бык, – сказал молодой человек, который, облокотившись на жидкие перила крыльца, курил сигарету. – Дурной бык, весь в хозяина.

Парень засмеялся и добавил:

– Здравствуйте!

– Здравствуй, Кирилл! – отозвалась Ольга Ивановна. – Виктория Петровна здесь?

– Здесь, – подтвердил тот, продолжая дымить отечественной сигаретой.

Виктория Петровна и в самом деле оказалась здесь. Осокина представила молодых людей друг другу, попросила рассказать о Досуговом центре гостю, сама же отправилась к директору обсудить некоторые организационные вопросы в предвидении наступления нового учебного года.

«Красивая девушка эта Петровна», – мимоходом отметил про себя гость, памятуя, однако, что он здесь исключительно для ознакомления с культурою села.

– Да, – обернулась Осокина на пороге кабинета, – Виктор Юрьевич особенно заинтересовался кирасой, несвойственной для наших мест. Ну и сопутствующими предметами.

– Все ясно, – отвечала Виктория Петровна, – проходите!

И она открыла дверь напротив, на которой значилось «Историко-краеведческий музей села Луговое». Музей занимал довольно скромное помещение – видимо, в период его рождения экспонатов набралось очень немного и устроители сочли, что комната 6х4 вполне сгодится для их экспозиции. С течением времени, однако, объем ее нарастал, и теперь тут чувствовалась большая скученность старинных предметов домашнего обихода и иных артефактов.

В переднем правом углу сразу бросались в глаза самые суровые изделия, а именно – оружие. Тут аккуратно лежали в ряд на наклонном подиуме боевой по виду топор, два кинжала, большой нож типа мачете, обломок стрелы с наконечником, шашка без эфеса и только с хвостовиком, на который насаживалась деревянная или костяная рукоять, утраченная за давностью лет; боевая труба-рожок и шпоры, которые истязали коня. Но центральное место среди этого арсенала занимала кираса, под горловиной которой помещался затейливый орнамент из более светлого металла, занимавший площадь в две ладони. Косарев с восхищением рассматривал выдающийся экспонат, подобного которому в ближайших пределах найти было нельзя.

– Это серебряная чеканка – рассказывала Виктория, – так говорят специалисты, хотя никто ни кусочка от нее не отрезал и не исследовал. Но кирасу давно уже хотят у нас забрать – сначала такая идея возникла в райцентре, для их музея, а в последнее время заговорили о том же в областном. Мы, конечно, против, но если с районными музейщиками как-то еще справлялись, то с областными… Сейчас очень сложно: там ведь заведует такими делами министерство культуры, и куда же нам против него? Наш глава администрации, Андрей Кузьмич, Петр Петрович, сельские депутаты поддерживают нас, но все ненадежно. А жалко терять такую достопримечательность. Ведь это все оружие собрали только для того, чтобы создать уголок, где была бы не только эта одинокая кираса.

– Да-а, – протянул гость. – Значит, она главная в этом собрании? А откуда же взялась?

– Говорят, принес на себе какой-то странник и попросил оставить на некоторое время в сельсовете. Этого ДК тогда не было, только изба-читальня. Но человек тот за кирасой так и не пришел.

– А что же сельсоветчики, когда принимали этот доспех, ничего насчет серебра не поняли?

– Наверное. Вещь была в ржавчине, надо думать, грязноватая. Хорошо хоть, ее вообще не выбросили, а после в металлолом не сдали. Это уже когда появился этот Дом культуры, пришла идея собрать здесь и некоторые исторические экспонаты. Кто-то вспомнил и о кирасе. Начали приводить ее в порядок, когда очистили, поняли, что на груди не просто рельеф, а накладка из серебра. Кто-то даже предположил, что это белое золото. И слегка поцарапали, чтобы убедиться, но для золота металл оказался слишком твердым. Вот тогда и появились сотрудники районного музея, а потом находкой заинтересовались областные деятели. В районной газете появилась заметка о ней. Тогда наши местные стали чаще сюда заглядывать, загордились – шутка ли, латы чуть не самого короля Артура. Хотя до сих пор ничего до конца не ясно, откуда кираса, и что за металл на ней, кроме основного. Уж точно, не алюминий.

– Да уж, – согласился Косарев – в те времена его еще, кажется, не умели делать.

– А музей с недавнего времени стали запирать, кроме того, что запираются и входные двери ДК. На всякий случай. Но, видимо, дело идет к тому, что придется нам раритет отдать на экспертизу – уж слишком большой интерес проявляют к нему в области. Вопрос только – вернется ли он потом сюда.

– Даже не придумаешь, что и посоветовать, – сочувственно произнес гость. – Если придет циркуляр, деваться просто некуда. Но вообще, музей у вас хоть маленький, но богатый. Одного только оружия на взвод хватит!

Виктория улыбнулась:

– Есть планы расширяться. Проблема только – где разместить музей? Здесь все занято, видимо, придется строить для него отдельное здание. Экспонаты все прибывают, хотя и не так массово, как прежде. Но и то, что есть, требует большего пространства. Да вот есть у нас тут еще каморка, вроде запасника для картин наших художников и некоторых поделок. Лучшие работы в вестибюле, а тут – что осталось.

Она открыла дверь в тесную комнатку без окон, и включила свет. Тут Косареву бросилась сразу в глаза деревянная скульптура всадника на коне. Потому что всадник едва не уперся кулаком в лоб Виктору. В кулаке он сжимал поводья, другой рукой доставая из ножен холодное оружие. Какое – трудно было понять из-за их секвестированной длины. Соответственно, не вошли в композицию и ноги – как коня, так и седока. Поскольку исходного массива древесины недоставало на масштабное произведение. Не очень выразительным получилось лицо воина, зато с большой любовью и тщанием выполнил его художник у коня, вплоть до взвихренной челки.