– Да, интересно… – я не стала больше задавать вопросов и отправилась в коридор.
Интересно? Да я просто ждала этого дня всю свою жизнь! Особенно увидеть лицо Сары, когда я зачитаю свой «шедевр»! Да уж. Ладно, я прекрасно понимала, на что иду, когда в июле подавала документы. Как там поётся в одной песне? Прорвёмся!
– Пойдём ко мне пешком? Я уже давно не гуляла по городу! – Айна весело прошмыгнула между мной и каким-то заблудшим старшекурсником и заглянула в окно.
– А что, больше пар не будет?
– А тебе не хватило? – посмеялась подруга. – Нет, на сегодня всё. И на улице ещё светло, так что хороший вид нам обеспечен.
Да, как быстро летит время! Пара мыслей, несколько обрывков фраз, затем ужин – и вот ты стал старше ещё на один день. Сколько мне уже? Восемнадцать лет и почти сутки плюсом. Как тут не впадёшь в уныние!
Прохладный осенний город как будто ждал нас. Пока тянулись занятия, прошёл дождь, и всё вокруг стало мокрым и сырым. Пусть это был и не летний ливень, после которого улицы становятся аккуратненькими и чистыми, а на душе вдруг начинает дуть свежий ветерок, но даже он немного обновил краски окружающих наш университет домов. Всё же я была несказанно рада, что этот самый дождь не застал нас именно сейчас.
– Пройдём мимо купола?
– Да, так короче, – ответила я подруге, ещё раз напомнив себе, что не зря получала в школе твёрдые четвёрки по географии.
Прогулка по Университетской набережной заняла всего ничего, и вот перед нами снова показалась улица Совы. Однако в этот раз я лишь помахала ей ручкой (фигурально) и направилась не к себе домой, а в сторону моста. Как раз того, что вёл к большому куполу Вильяма Вайтла. Даже в свете зарождающегося заката, который порядком слепил нам глаза, он выглядел потрясающе: большой, стеклянный и круглый. Я не помню, кто придумал построить такую штуку в нашем городе, но сам факт того, что этот купол всё ещё в рабочем состоянии и не обвалился, как тот же городской аэропорт, вызывал настоящее восхищение. Представляю, как там внутри сейчас тепло: системы климат-контроля, наверное, жрут гигаватты электричества. А заодно и миллионы купюр из карманов честных налогоплательщиков. К счастью, мне пока налоги платить не с чего – я ещё студент. Но не пройдёт и пяти лет, как и я на своей шкуре ощущу все прелести соседства с таким вот чудом инженерной мысли.
Ладно, не хочу надоедать нытьём. Деньги всегда остаются деньгами, а свои годы назад не возвратишь. Будешь бежать за искрящей золотой наживкой – и не заметишь, как станешь стариком. Стариком, которому уже всё равно, сколько пачек фунтов лежит у него в кармане, лишь бы на лекарства хватало…
Тем временем мы с подругой пересекли мост, оставив тихие и сонливые воды Ритты и дальше наслаждаться осенним покоем. Холодная река, наверное, единственная, кто по-настоящему счастлив в нашем городе. Как бы то ни было, другие жители Агелидинга не так спокойны и безмятежны, как она. Новой целью нашей прогулки должен был стать ещё один мост, главный в этом городе. Его так и называли «Главный», так как официального названия ни он, ни его собратья не носили.
– Смотри, отсюда хорошо видно нашу школу, – Айна указала на противоположный берег реки, и я вопреки своей воле увидела блеск крыш закадычного здания.
Школа. Сколько с ней связано воспоминаний! Жаль, но порой не самых приятных. Да, согласна, там мы с подругой познакомились, проворачивали много интересных дел, бывало, общались с незаурядными людьми. Но последний год перечеркнул всё хорошее, что мелкими крупицами копилось до этого. Одиннадцатый класс – я бы выжгла себе воспоминания о нём, если бы могла. Как жалко, что в наши дни это немыслимая роскошь…
– Да, видно, причём очень детально, – улыбнулась я через силу. Не хотелось показывать Айне своё отношение. К чему портить её хорошие воспоминания.
Края купола Вильяма блестели в лучах заходящего солнца, словно яркая рама новомодной картины, вступая в резкий контраст с остальной его частью. На фоне белёсых бликов стеклянные стены казались чёрными, пустыми, неестественными, будто перед тобой вовсе и не большой кишащий людьми купол, а огромная безжизненная гора. Странное сравнение, но именно оно пришло сейчас мне в голову.
«Время – единственная вещь в нашей жизни, с которой бесполезно вести споры. Хочешь ты или нет, в итоге оно всё равно одержит над тобой верх. И это – единственный факт, над которым время не властно». Думаете, кто это написал? Сам Мессия в своей Священной Книге, если беспрекословно верить её тексту. А вспомнила я эти слова благодаря улице, скользящей у нас под ногами уже целых пять минут. Она так и называлась – улица Времени. Главная дорога нашего города, помнящая и конные отряды королей, и солдат времён раскола Иллиосии, и первый парад Великой Победы. Последнее, кстати, видела и моя бабушка. Самые разные времена, сотни лет истории, миллионы людей. Название говорит само за себя, не так ли?
Справа дома, серые и остроугольные, слева – главный парк имени Себастьяна. Необычное сочетание природы и цивилизации… Мы шли медленно, тихо и молчаливо. Айна время от времени пыталась заговорить со мной на разные темы, но вскоре короткий диалог завершался, и мы обе замолкали. Такое иногда бывало, когда кто-то из нас думал о своём. Пребывал в другом месте, так сказать. Правда, обычно этим «кто-то» оказывалась я.
– Ты когда-нибудь задумывалась о смысле жизни? – Айна решилась начать очередной разговор, и я перевела свой взгляд с новенького автомобиля на подругу.
– Я? Думаю, нет. Мне как-то всё равно. Живу и живу.
Если честно, только философских дискуссий мне не хватало. Может, в другой день, но не после универа.
– Многие так живут, – продолжила она. – Я всегда считала, что наше предназначение – оставить след в истории, сделать что-то стоящее. Найти своё счастье. Увы, часто это и делает нас несчастными. Желание что-то доказать всему миру. Особенно когда нам это не удаётся…
Айна выглядела несколько грустно. По сравнению с той Айной, какая сидела со мной за партой три последних пары. И что на неё нашло? Надо бы её подбодрить.
– У каждого своя философия. Кто-то хочет стать известным и богатым, кто-то рад и шалашу среди пустыни. Так что и смысл жизни у всех разный… – тут я призадумалась. – На мой взгляд, это не важно. Для чего жить. Живи и живи, лишь бы другим от этого не становилось хуже. Вот моя философия.
И я снова отвлеклась на машины. Как раз в этот момент «Виктория-Райр» на всех парах промчалась по улице, ярко сверкнув своими красными боками и издав протяжный оглушительный рёв. С такой высокой скоростью штрафов ей точно не избежать. Но раз нашлись деньги на дорогую машину, то заплатить пятьдесят фунтов – это не проблема.
– Шейна! – услышала я голос подруги и с досадой отвернула голову от проезжей части. – Ты меня слушаешь?
– А, что? – я поняла, что только что пропустила мимо ушей какую-то фразу, и мне стало немного стыдно.
– Я говорю, что у всех должна быть цель в жизни. Люди должны стремиться к чему-то, иначе так и останутся на месте. Стремиться и жить в гармонии с собой. Чтобы в старости мы вспоминали свои прошедшие годы, чувствуя, что прожили их не зря.
– Да, может, – отвлеклась я на дома, затем снова развернулась к Айне. – Только вот я в старости всё равно буду жалеть себя. Жизнь у нас одна, и когда она заканчивается, начинаешь понимать, сколь всё это глупо: цели, мечты, все эти гонки по вертикали…
Неожиданно я прервалась, почувствовав что-то. И на миг представила это. Я сама – старая и умирающая – сидя в ветхом и запыленном кресле, вспоминаю свою прожитую жизнь и плачу, понимая, что не в силах вернуться назад. Изменить хоть что-то. Вы знаете, иногда такие мысли приходят ко всем, но сейчас я буквально увидела это. Воочию, глазами этой самой старухи. И мне стало так жутко, что я просто оцепенела от нахлынувшего отчаянья.
– С тобой всё в порядке? – спросила меня подруга, и в тот же момент я услышала едва различимый бой часов.
