Принц воздуха, или принц мечей — это интеллект, умноженный на интеллект, то есть воплощение сухого и лишенного жизни схоластического мышления. Очевидно, что в процессе индивидуации (или Великого Делания) установка на чистую логику станет помехой номер один. К слову сказать, Юнг тоже не раз интерпретировал торжество Сатаны с «возведением на престол богини разума», в результате чего произошла потеря связи с символическими корнями души.

Из процитированного выше отрывка очевидно, что Кроули соотносит психологическую функцию со стихией. Следовательно, не будет некорректно распространить этот подход на другие стихии-функции. Одно следует из другого, к тому же я не сомневаюсь, что в некоторых еще не переведенных трудах Кроули есть и другие, столь же недвусмысленные соотнесения стихий с функциями. Юнговская типология людей в зависимости от доминирующей функции в точности соотносится с классическими представлениями о преобладании той или другой стихии в человеке.

Интеграция функций, по Юнгу, происходит в процессе индивидуации и работы с символизмом, поэтому мы можем предположить, что, визуализируя потоки тех или иных стихий и делая знаки элементов, мы занимаемся своей целостностью. Человек, лишенный воли к целостности (пятой функции, духа или центроверсии), является примитивным и односторонним. Кроули называл таких людей «элементальными».

Четыре меча. Молния

Рассмотрим совпадение между символами Святых Книг Телемы и отрывком из одного алхимического трактата, цитируемого Юнгом. Вероятность того, что Кроули мог читать этот никогда не издаваемый текст, хранимый в закрытой библиотеке, крайне ничтожна, а совпадение производит сильное впечатление.

Четыре элемента, меча четыре сверкающих и острых

Господь ему вручил в центральной точке.

Царства увенчанной короною девы,

Которая в пятом круге тайны.

(Цитируется по кн.: Юнг, «Таинство воссоединения»)

Сравнение четырех элементов с четырьмя мечами крайне интересно, поскольку почти дословно цитирует одно из откровений Алистера Кроули: «В это время Адонай пронзал мое существо своим мечом с четырьмя лезвиями — лезвием молнии, лезвием Пилона, лезвием змея и лезвием Фаллоса. Он также научил меня святому невыразимому слову АРАРИТА, и я переплавил шестичастное золото в одну невидимую точку, о которой не может быть сказано ничего».

Текстуальное совпадение настолько потрясает, что не нуждается в каких-либо комментариях. Сходится не только четверичность меча, но и образ центральной точки, символ который обсуждался нами более подробно до этого.

Имеет смысл попытаться проанализировать, что значат эти четыре лезвия бога. Можно было бы свести их к четырем стихиям или четырем функциям и на этом остановиться, однако их символизм поразительным образом повторяет опыт индивидуации.

Первым из лезвий является лезвие молнии. В работе Карла Юнга «Исследование процесса индивидуации», на второй мандале его ученицы молния бьет в монолитную скалу, отщепляя шар, символизирующий индивидуальную самость ученицы. Юнг обращает внимание, что «эта освобождающая вспышка молнии является символом, который в том же контексте использовался алхимиками. Молния означает внезапное и непреодолимое изменение психического состояния».

Вспышка молнии является первым рождением сознания из тьмы бессознательного, означает начало индивидуации и возникновение сознания.

На 16-м аркане таро «Башня» крепость «организованной жизни» разрушается именно молнией, исходящей из ока Гора. Прохождение «Башни» — это тяжелый, но важный процесс разрушения бессознательной идентификации с коллективными ценностями и начало подлинной индивидуации.

То, что в «Святых Книгах Телемы» молния превращается в змея, тоже находит подтверждение в трудах Юнга. В той же работе «Исследование процесса индивидуации» Юнг обращает внимание, что на последующих мандалах его ученицы молния превратилась в змею. Лезвие змея является прямым символическим продолжением «лезвия молнии», и, читая эти исследования, трудно избавиться от ощущения, что Юнг или его ученица тайно читали Святые Книги Телемы.

Затем, на одной из мандал, Змей начинает выполнять функцию фаллоса, пронзая маточную сферу и, тем самым, зачиная зародыш новой жизни. Символизм Змея едва ли возможно недооценить в трансформационном символизме, о чем уже указывалось в главе, посвященной льву и змею, но здесь мы хотим обратить внимание на единый символический ряд — молния-змей-фаллос, который встречается как в символизме индивидуации, так и в Святых Книгах Телемы.

Тайна золотого цветка

Еще одним важным символом Самости является золотой или сапфировый цветок. В «Психологии и алхимии» Юнг пишет, что «золотой цветок алхимии может быть голубым цветком, САПФИРОВЫМ, голубым цветком гермафродита». Это очень важный момент, поскольку в символизме Телемы одним из важнейших ритуалов является сексуально-магический ритуал «Звездного сапфира», цель которого — объединение мужского и женского и рождение алхимического гермафродита. Этот ритуал будет рассмотрен в третьей части нашей книги.

Золотой цветок — один из символов Самости, о чем свидетельствует следующий отрывок из предисловия к «Тайне золотого цветка» Юнга: «Золотой Цветок — символ мандалы, с которым я уже часто сталкивался у пациентов. Они или чертили его в плане, т. е. в виде правильного геометрического орнамента, или же рисовали в панораме, как цветок, из которого появляется растение. Это растение чаще всего представляет собой структуру, изображенную светящимися, огненными красками, которая выступает из окружающей ее тьмы и несет сверху световой цветок (символ, подобный рождественской елке). Такой рисунок как раз и выражает возникновение Золотого Цветка, ведь, по "Hui Ming Ging", "зародышевый пузырек" есть не что иное как "желтый замок", "небесное сердце", "терраса жизненной силы", "дюймовое поле дома размером в фут", "пурпурный зал нефритового города", "темная теснина", "пространство прежних небес", "драконий замок на дне моря". Он называется также "пограничной областью снежных гор", "пратесниной", "царством высочайшей радости", "страной без границ" и "алтарем, на котором воздвигнуты сознание и жизнь"».

Хочу обратить ваше внимание на образ «небесного сердца» и попросить вас сравнить его с отрывком из «Сердца, обвитого змеем» Алистера Кроули:

— Сердце; и вот Змей, обвитый

 Вокруг невидимой сути разума.

Возродись, О, мой змей! Пришло время

Скрытого и святого невыразимого цветка.

Эон (божественное дитя)

Очень показательно то, что Юнг и Кроули придавали огромное значение астрологическому символизму, согласно которому данный отрезок времени — это смена целых эонов длинною примерно в две тысячи лет. Юнг исходит из астрологических предпосылок, рассматривая грядущий эон как Эон Водолея; Кроули же исходит из тайной символики египетских богов (полное значение которой известно только посвященным), определяя следующую эпоху как Эон Гора. Но их понимание сути эона как торжества сознания и единства практически идентично. Посмотрим, как понимает новый эон Юнг:

«Я далёк от иллюзии, что в своих размышлениях о значении человека и его мифа я выразил какую-то высшую и окончательную истину, тем не менее, я думаю, что всё это можно было высказать в конце нашего Эона Рыб и, вероятно, нужно высказать в преддверье наступающего Эона Водолея, имеющего человеческий облик. Водолей следует за двумя противопоставленными друг другу Рыбами и, по-видимому, воплощает Самость. Властным движением он льёт воду из своего сосуда в рот южной рыбы, символизирующей сына, то есть содержания, всё ещё оставшегося в бессознательном».