Самое простое и точное определение звучит следующим образом: Эгрегор — это психоинформационное образование, производное от психической активности людей, объединенных одной идеей или просто мыслящих в одном контексте. Существует эгрегор христианства, но точно так же существует эгрегор субкультуры панков. Существует эгрегор веры, но точно так же существует эгрегор скептицизма.
В качестве иллюстрации приведем следующий факт. Представьте, что вы, имея хороший опыт в магии и даже часто сталкиваясь с настоящими чудесами, например, угадывая одну карту из колоды три раза подряд, попробуете повторить этот подвиг в прямом эфире телевидения или хотя бы в окружении десятка непробиваемых скептиков. Ставлю, как говорится, сто против одного, что у вас ничего не получится. Почему? Потому, что реальность в этом случае будет структурирована таким образом, что у вашего чуда просто не останется путей оказаться вписанным в эту структуру. Любой из магов дорого бы дал за возможность подобным образом уничтожить все эгрегоры и утвердить свою веру, но это так же невозможно, как дышать в вакууме или ударом кулака сдвинуть землю. Вся реальность — суть переплетение эгрегоров, переплетение смыслов, переплетение символов. Не существует ничего вне смысловых векторов. Маги не могут вести открытую войну против невежества; всё, что для них возможно — это партизанская борьба с использованием сил противника, словно в айкидо.
Возникает интересный вопрос. Этот вопрос кажется очень простым, но, почему то, до сих пор его никто не ставил. С какого момента можно говорить об эгрегоре? Можно ли в таком случае говорить об эгрегоре компании, эгрегоре семьи, эгрегоре тусовки, эгрегоре очереди в магазине, наконец? Когда количество переходит в качество, группа — в эгрегор?
Я утверждаю, что группа может продуцировать эгрегор тогда, когда некоторое количество слов и понятий в этой группе начинает использоваться в своем, особом смысловом контексте, ином по отношению к общепринятому семантическому пространству. Мы можем провести знак равенства между понятием «тоннель реальности» в системе Уилсона и представлением об эгрегоре. Потому можно говорить о небольших эгрегорах некоторых компаний, но не существует, к примеру, эгрегора очереди.
Самый простой пример для рассмотрения — семья. Является ли данная семья эгрегором или нет — это зависит от одного обстоятельства. Если конкретная семья организует свои понятия и смыслы в полном соответствии с общепринятым или каким-либо отдельным, например, семантическим тоннелем протестантской секты, стараясь не выходить за грани смыслов, то она не считается отдельным эгрегором, но является частью эгрегора данного класса, касты, национальности, религии. Если же внутри семьи начинают формироваться совершенно особые смысловые переплетения, тогда общепринятые определения некоторых предметов и процессов заменяются созданными только внутри семьи или немного сдвигают свое значение, и мы можем утверждать, что данная семья составляет отдельный эгрегор.
Теперь мы вновь, но уже на другом уровне, возвращаемся к тайне Слова. Тайна слова интересовала человека с самого начала его существования. Евангелие от Иоанна начинается строкой «вначале было слово», а в самых разных духовных традициях, от Каббалы до Веданты, существует представление, что мир есть слово Бога. Традиционные религиозные и религиозно-мистические построения воспринимали Слова как звучание или сочетание букв и, в конечном счете, как творение либо с помощью вибраций, либо с помощью шифров. То есть слово представало как «вещь в себе», чаруя своей загадочностью, интригуя производимым эффектом и заставляя порождать немыслимые гипотезы относительно того, как оно возникает.
И тогда, действительно, вновь приходит очередь Магии, которая оказывается «вооружена» этим знанием, но Слово не заставляет мага столбенеть, как дочерей Лота. У него нет благоговения перед Словом, этим вновь собранным, отлично смазанным и хитро модернизированным автоматом Калашникова, который может быть успешно использован для переструктурирования скал, звезд, да чего угодно! Психология, культурология, антропология, социология, философия дружно обратили свой взгляд на феномен Слова. Связь слова и символа была детально исследована школой структуралистов. Однако последствия полного понимания этих открытий, строго говоря, лежат за пределами науки и уводят нас в пространство Магии. Чтобы понять идею «Слов силы», которая сейчас встречается даже в популярном фэнтези, нужно обратиться к структурализму, лингвистике, глубинной психологии. Короче говоря, культурологическая образованность Магу никогда не помешает.
Магия вновь переплетается с наукой, а Кроули с Юнгом. Чтобы идти дальше, вспомним модель психики по Юнгу. В основе нашего восприятия реальности, на его самом глубоком уровне, лежат архетипы. Это понятие сложно объяснить, потому что даже люди, считающие себя знатоками теории Юнга, часто не могут отличить архетипы от архетипических образов. Архетипы — это фундаментальные законы, выражаемые с помощью абстрактных формул. В оккультной традиции ближе всего к понятию «архетип» не боги, а магические формулы, сочетание неких единиц в их особом взаимодействии. Во второй части мы подробно познакомимся с некоторыми формулами и их расшифровкой.
Следующий уровень — архетипические образы. Это уже как раз те самые Боги, герои, принцессы и демоны. Архетип доступен только через архетипический образ, и, обладая хорошей интуицией, можно уловить связь отдельных групп архетипических образов. Рождение сознания из хаоса — архетип, формула пути героя, а вот восход солнца, как символ этого процесса, — уже архетипический образ. Архетипические образы реальны, хотя осознать их существование сложно уже потому, что мы изначально находимся в их пространстве — пространстве архетипов, и всё наше мышление и восприятие изначально структуируется тем или другим архетипом. Появление архетипического образа — это уже опыт соприкосновения с божеством, то, что мы называем словами «нуминозный опыт».
А вот следующий уровень между универсальным и личным — это уже именно эгрегоры. Юнг не употребляет это слово. Однако он его понимает, анализируя один из подвидов эгрегоров, — эгрегоры территориальные. «Живя на желтом континенте, невозможно не пожелтеть». Любой путешественник знает, что у каждой земли, у каждого города есть свой, индивидуальный «характер», своя особенность, своя игра смыслов. Если архетипический образ распятия на колесе (миф о Иксионе) универсален и для греческой мифологии, и для неграмотного чернокожего парня, спонтанно восстановившего миф в своей психике, то эгрегоры территорий строго локальны. Эссе «Душа и земля» — ключ к юнгианскому пониманию эгрегоров.
Ученица Юнга Иоланда Якоби в кратком изложении идей аналитической психологии идет значительно дальше и рисует схему, где помимо личного и коллективного, то есть, субъективного и объективного (в последних работах Юнг говорит не о личном и коллективном бессознательном, но о субъективном и объективном психическом, однако, увы, эти новые определения не прижились), существуют прослойки расового, национального, культурного, семейного бессознательного, и, наконец, бессознательного групп различной принадлежности. Поэтому, что бы ни говорили некоторые юнгианские ортодоксы, использование понятия «эгрегор» вполне корректно.
Как нетрудно догадаться, территориальные эгрегоры — далеко не единственная категория, хотя и наиболее легко иллюстрируемая. Существуют эгрегоры различных учений, школ, направлений, форм мысли.
Архетипы вневременны. Архетипические образы и, тем более, эгрегоры — имеют свое начало и конец.
Появление эгрегоров — по своей структуре и формуле, — подобно появлению индивидуального Я. Рождение индивидуального Я по Юнгу — это удар молнии по монолиту коллективного бессознательного. Рождение Эго начинается с отделения от бессознательной матрицы. Из психологии развития мы знаем, что рождение эго происходит в три-четыре года, когда начинается осознанное оперирование словами и концепциями, освоение слов, которые используются социумом. Произнесение слова означает отделение от бессознательной матрицы в некую, отдельную сущность. Вначале было Слово, и Слово было Бог.
