– Все относительно, Витя! – говорил он с умным, как ему казалось, видом другу за ночной бутылкой. – Правило четырех «Б». Будь собой. Бери только то, что тебе нужно. Борись со злом!

– И без баб!

– За без баб!

– За без баб!

Было и еще одно правило, которому Платон неукоснительно следовал во всех своих аферах. Они должны быть стремительны. Планирование и подготовка могли занимать сколько угодно времени, то есть столько, сколько нужно. Но само дело необходимо проворачивать быстро и так же быстро растворяться в тумане. Пришел, забрал, ушел. Как говорил Суворов: «Ближайшая к действию цель лучше дальней». Не поспорить. Как только афера начинает походить на бизнес – жди беды. Где-нибудь обязательно протечет. Тут еще одна мудрость русского полководца была очень кстати: «Идя вперед, знай, как воротиться».

Затевая любое дело, Платон, по умолчанию, допускал возможность неудачи. Это помогало не расслабляться, сохранять чуткость, аккуратность и обязывало иметь план эвакуации.

Почему он нарушил собственный устав? Ради друга? От усталости? От потери ориентиров и отсутствия цели? Никто не скажет наверняка. Самый точный ответ прозвучит как «со всяким бывает».

Совсем неважно, где и что пошло не так. Но, как и следовало ожидать, это случилось. Гаишник недосмотрел, Витя не проверил, механик в гараже хлопнул рюмашку и тщательно не проверил днище… В общем, экспроприировали не ту машинку и наследили. Автомобиль изъяли у сына очень крупного силовика, господина И. – крупного и по размерам, и по уровню его влияния на многие процессы в нашей стране. Как и полагается, имен таких людей никто не знает. По телевизору их не показывают, ордена вручают не в Кремле и не перед камерами. Подобные люди беспощадно пресекают любые попытки сделать их побежденными. Хоть в чем-то. Это даже не дело принципа, самолюбие или гордость здесь ни при чем, сие – закон выживания. Позволить себе в чем-то уступить – все равно что разослать врагам открытку:

Это тот самый случай, когда репутация – не вывеска, а реальный щит, который позволяет надеяться, что конкуренты много раз подумают, прежде чем строить козни. Поэтому очень важно не оставлять безнаказанным ничего и никого! И вот у такого человека, точнее, у его сына, угнали новенький гелендваген. И с этого гелендвагена не сняли какой-то там датчик. Посему была поднята на ноги вся королевская рать, которая оперативно накрыла заведение партнера Вити, партнер Вити, в свою очередь, сдал Витю, а Витя уже сдал Платона как автора и вдохновителя идеи, из-за которой пострадал господин И. Вряд ли имело смысл сетовать на слабость напарников, клеймить их предателями. Во-первых, методики и возможности настоящих профессионалов силовых ведомств расколют кого угодно. Во-вторых, Платон знал, что главный виновник провала – он сам.

Встреча с Полиной произошла совершенно обыденно, скучно, и даже поведать об этом катастрофически нечего. Она работала управляющим менеджером в одном из любимых ресторанов Платона. Поэтому это была, скорее, не «встреча», а «встречи».

– Здравствуйте, Платон, рады вас видеть. Как обычно – у окна?

– Добрый вечер, Полина, да, спасибо. Прекрасно выглядите!

– Спасибо.

Эти встречи и диалоги можно было бы размножить «копипастом» на долгие страницы. Но, как часто бывает, настал какой-то вечер, который поломал логику вещей. Платону было весело (закончил небольшое дельце), Полине было грустно (понять, почему женщинам бывает грустно, чаще всего не могут даже сами женщины), этот диссонанс заставил обменяться не только дежурными фразами, но и парой новых, вроде «А что вы такая печальная?» или «А что вы делаете после работы?».

Обычно отношения Платона не заходили дальше одной-двух встреч. И чаще всего местом для свиданий становились гостиницы. Не хотелось ему никого впускать в свой дом. Платон был ужасным собственником, болезненным свободолюбцем, да и интровертом в придачу. Наверное, любой человек, обделенный долгое время достатком, добившись чего-то, вдвойне ценит личное пространство, свои вещи и игрушки, которых у него прежде не было. Представить, что кто-то будет вытираться его полотенцем или пить из его чашки… Бр-р-р-р-р… «Маша и три медведя» как «хоррор» современного мужчины. А тут как-то почему-то и зачем-то что-то затянулось, закрутилось и увязло. Возможно, сыграла свою роль история с крахом автомобильной аферы, давление господина И., неопределенность будущего, и Платону нужен был кто-то рядом. Так бывает, что у человека в душе появляется черная дыра. Ее рождает долгое одиночество и стремление держать все в себе. Не просто пустота, а активная материя, вакуум, который под действием какой-то острой ситуации, начинает всасывать все вокруг, надеясь заполнить пусто`ты. Неутолимый голод, который невозможно затушить. И что только, как следствие работы этого мощнейшего пылесоса, не оказывается внутри и кто только не притягивается в твою жизнь. Так и случилось с Полиной. У той были свои цели, а потому она строила тонкую женскую игру, а именно – вела себя идеально.

Сколь бы умен ни был мужчина, будь он трижды академиком, мастером спорта по шахматам или жуликом с многолетним стажем, против женщины он – сущий ребенок. Даже при отсутствии ярко выраженного ума или теоретических знаний психологии, на уровне врожденных инстинктов и животной интуиции, любая женщина – манипулятор высшей категории. Разумеется, не каждая и не всякая этим пользуется во зло. Никто не отменял возвышенных качеств души и высоких полетов ума. Они не зависят от того, обладаешь ты членом или вагиной. Это как ядерный арсенал. Будет нажата красная кнопка или нет – во многом зависит от того, идиот ли обладатель ядерного чемоданчика и какие у него цели. Но арсенал есть, и баста.

Полина свою цель знала, и цель эту звали, как она полагала, Платон. Не то чтобы она его полюбила, но и нельзя сказать, что нет. Конечно, за любовь мы часто принимаем самые разные волнения души. Или она обретает разные формы и каждому является в каком-то особенном обличье, индивидуальной комплектации, так сказать. Как можно не любить человека, который может вытянуть тебя из бесконечной трясины вечно жующих посетителей ресторана, из монотонной каши однообразных дней, из съемной однушки в Бутово, из «ой, тебе уже тридцать, а ты не замужем. Дочка, возвращайся домой, у Анны Никитишны такой замечательный сын!». К тому же, если ты ежесекундно воспроизводишь действия, которые подразумевают чувства, – ты, как хорошая актриса, начинаешь верить в предлагаемые обстоятельства. Иначе, как ты добьешься того, что в них поверит Он? Короче, древняя охота началась.

Платон и не заметил, как розовая зубная щетка прочно прописалась в его стаканчике у зеркала. Несмотря на то, что они еще, казалось бы, не жили вместе, вещи Полины обнаруживались то тут, то там. Как в том анекдоте про заключенного в тюрьму сифилитика, который отваливающиеся части тела выбрасывал из камеры, а его сосед заметил: «Сбегаешь по частям?» Тут все было с точностью до наоборот. Полина по частям просачивалась в квартиру, а значит, и в жизнь Платона. Она прорастала ненароком забытыми туфлями в коридоре, оплетала вешалку оставленным шарфом, заполняла воздух своими духами. В иные дни Платон легко сбросил бы эти охотничьи сети и умчался в уютный лес. Но история с неудачной аферой его серьезно подломила. Он был ранен, рассеян, ждал развязки, а Полина развлекала и отвлекала его от тяжелых мыслей, была почти незаметна в быту и очень заметна в постели. Почему бы и нет. В конце концов, это же не брак. Так… Приятная затянувшаяся интрижка.