В течение всех восьми дней я видела образ огромного Шивы, что стоял в нашем дворе, стоял, смотрел на меня с печалью в глазах. Он не был рад моей аскезе и я видела это в его глазах.

Ом Намах Шивая.

Закатилось красное декабрьское солнце за гору. Я лежала на диване перекинув ногу на ногу и набирала текст в группе школы Кимнаро, как зазвонил телефон. Я смотрела на экран, смотрела на имя звонящего и все внутри говорило о том, что меня ждут плохие новости. Подняла трубку:

– Алло! – сказала я.

– Добрый вечер Туласи. Мммм…как дела? Как Есита? Расим звонил тебе? – медленно говорил звонящий.

– Нет не звонил?! –

– Он ушел на войну и некоторое время не выходит на связь. Вот я решил позвонить тебе и узнать, с тобой он созванивался? – голос был наполнен болью.

– Как ушел на войну? Когда? – вскочила я с дивана.

– В августе ушел добровольцем. Младший сын с ним на связи, но мне кажется он что-то не договаривает. -

– У меня там брат сейчас, я обязательно спрошу у него, возможно он что-то слышал или знает. -

– Узнай пожалуйста! – как на последнем издыхании говорил со мной отец Расима, моего бывшего супруга.

Я положила трубку и не могла выйти из ощущения случившейся беды.

– 17 декабря 2022 год. – отметила я для себя это число.

Тут же стала обзванивать и писать сообщения всем, с кем ранее говорила о войне. Писала всем, кто там был или кто ехал туда. Всем дала данные Расима и начала его активный поиск. Позвонила брату, на тот момент он тоже был мобилизованный. Он передал клич поиска Расима, моего бывшего супруга, папы моей дочки Еситы.

Оставался час до занятий в школе. Я сидела за круглым кухонным столом и прибывала в шоке. Мой нервный голос, разговор по телефону вызвал любопытство у домашних и все пришли на кухню, чтобы узнать, что случилось:

– Расим не выходит на связь. Он на войне. – сказала я.

– Как на войне? – удивилась дочка.

– Как? Когда он туда пошел? Там же наш Виктор. Может он знает где Расим? – говорила Мангалика, моя мать.

– Я уже всем дала знать, что нужно отыскать его, но все как один говорят, если не выходит на связь, значит это к беде. – отвечала я своим, а сама пристально следила за реакцией дочки, которая сдерживала свои эмоции, хотя язык тела, ее резкие движения головы, говорили о том, что в ее душе что-то разорвалось сейчас.

Я присела на диван, дочка прилепилась рядом ко мне, сын и Мангалика сидели за столом, а Модага, самая младшая бегала рядом играя в свой новый лего:

– Есита, хочешь я расскажу тебе о твоем отце пока люди ищут его? Хочешь расскажу твою историю и историю отца? Какой он? Хочешь? – я гладила ее по голове ощущая всем сердцем, какую боль испытала она от этой новости.

– Да, конечно! Расскажи! – отвечала она шмыгая носом и по-прежнему скрывая свои чувства.

– Тогда давайте договоримся, каждый день собираться на кухне, зажигать свечи, пить горячий шоколад, а я вам буду рассказывать нашу с Расимом историю. Это история очень красивая и поучительная. -

– Мам не томи рассказывай! – вмешался Ник.

– Все истории будут завтра. Сейчас идите делайте уроки и ложитесь спать.

Время подходило к занятиям в школе, я немного отвлеклась от мыслей о Расиме, но мучительный вопрос: «Что с ним? Как он?» стоял в уме как кинжал. В медитации я смогла отключить свой беспокойный ум. А завершив занятия я обратилась к Шиве:

– Шива, я не могу принять факта того что он там на войне.

– Не вмешивайся в процесс бытия! – сразу ответил он мне.

– Я чувствую что-то плохое случилось или случиться с ним! Мне больно думать о нем! Я сильно переживаю! – продолжала я.

– Ты видишь только свою боль, но напомнить тебе о том, что война была его идеей жизни!? Напомнить тебе его слова? Помнишь их? – спрашивал сердитый Шива.

– Я поняла о чем ты! Ты говоришь о дне, когда Есите было чуть больше полутора лет и Расим собрался пойти военным по контракту, он говорил о том, что если с ним что-то случится, то мы с дочкой после его смерти будем получать какие-то средства на жизнь!? Я помню, что по не понятной мне причине он мечтал побывать на войне. Он говорил об этом. – вспоминала я тот день.

– Есита сильно переживает за отца, но я предупреждаю тебя, не вмешивайся в процесс бытия! – твердо и настоятельно повторил Шива.

Расим еще жив и так как я совершаю суровые аскезы, Шива понимал, что я могу попросить помощи для него. Просить вытащить с войны, но он категорически был против этого.

Тогда я обратилась к Кришне:

– Кришна! Я знаю, что Шива непоколебим в своих решениях, он сказал не вмешиваться в процесс бытия, но он не говорил не вмешиваться тебе. Прошу тебя, дай мне знать все заблаговременно. Уважь мое желание знать о том, что с ним происходит. – я всегда обращаюсь к Кришне, когда Шива не помогает мне.

– Конечно Туласи! Я помогу тебе в этом вопросе. – ответил он мне.

На следующий день, вечером 18 декабря мы вновь собрались на кухне, и я начала свой рассказ:

– Тебе нужно знать о том, какой род у твоего отца. Считаю это первое, что ты должна знать. – сказала я обратившись к дочке, а та смотрела на меня своими черными глазами, как у ее отца. – Более двадцати лет тому назад Российские войска выдвинулись в Ичкерию, так тогда называлась Чеченская Республика.

Твоему отцу было 9 лет, он собрался в школу и вышел на улицу. Школу он не любил, шел медленно волоча на плече портфель мечтая, что бы школу кто-нибудь взорвал, как в небе раздался звук летящих ракет. Он поднял голову и увидел в небе след, как после самолета. Взрыв. Грохот. Свист летящих ракет. Война.

Он бросил портфель и побежал обратно домой. Бежал что было сил в его ногах. Забежал запыхавшись домой, мама держала на руках грудного братика, старшая сестра и братья быстро перетаскивали еду вниз в подвал. Они прятались. Сидели в темноте: он, его сестра, 3 старших брата, мать с грудничком и отец. Вокруг раздавались удары и взрывы. Всем было страшно. Расим говорил мне, что он боялся только за родных. Ему совсем не было страшно за себя.

В момент, когда все на время затихло он выполз на первый этаж, чтобы понять можно ли выходить? Он пытался понять, что происходит, что за обстановка на улице. Чуть приподнявшись он увидел два лежащих тела, его дядей рядом с соседним домом. Убитые тела его родственников. Он боясь высоко поднять голову понимая, что снайпера не дремлют и любое движение воспринимают за угрозу. Он понимал и осознавал, что может схлопотать пулю в любой момент, но он должен был помочь родным, это его беспокоило больше всего.

Думал, что если погибнет по неосторожности, то не принесет никакой пользы для спасения семьи, тогда в чем смысл. Будучи очень аккуратным, он разведал обстановку, после чего все его родные поднялись наверх. Рашид Шарипович, его отец принял решение покинуть Республику.

Твой дед очень мудрый человек, многие чеченские семьи остались воевать, а он принял решение покинуть Республику, таким образом спасая семью от гибели в военных действиях. Под звуки летящих ракет, свист разрывающихся гранат в диком страхе и ужасе они ехали по улицам Ичкерии намереваясь покинуть ее.

Выехали за пределы и остановились в соседней республике Ингушетии. – в этот момент я сделала паузу, выпив глоток горячего шоколада.

– Рассказывай, что было дальше! – сказала Есита выпучив на меня свои черные глаза еще шире.

– Дальше папка твой и вся его семья поселились в Ингушетии. У него остался не самый лучший отпечаток памяти об этом месте.

У хозяев дома был сын, там где они снимали жилье, и он был старше Расима, поэтому ему доставалось от него. Он бил его, обижал и будучи уже взрослым и спортивным Расим очень хотел встретиться с ним в здесь и сейчас, вспоминая того задиру. Расим помнил все. Война тех дней стала жирной точкой в его жизни. Беда пришла не только к чеченцам, но и ингуши пострадали от нее.