– Мы не будем убивать моего, – я сделал ударение на слове, моего, – фифа!

– Это Мохнатик… – обречённо простонал Арьер и сделал неутешительный вывод: – раз один фиф очеловечился, значит, могут быть и другие. Похоже именно один из таких фиф мог вспомнить и рассказать про то, как создавать Измогилина. В моём мире это, увы, не секрет.

Мне всё меньше и меньше нравилось то место, откуда к нам выслали драконов.

– Значит, стоит повторно проверить владельцев фифов, но в этот раз мы будем искать не просто странности в поведении магживотных, а очеловечевшиеся экземпляры, которые, вероятно, скрывают – сделал я вывод, – особенно тех, кто присутствовал на маскараде, когда выпустили СЗЭСки.

Мы ещё немного поговорили. Решили, что не будем никому говорить о том, что дракон рассказал мне. В сложившейся ситуации подозревать нужно всех. И точно необходимо устроить чистку в рядах УСа. Где один предатель, там и целая шайка могла быть.

Вернувшись в свой кабинет УСа, я потребовал с Урза клятву молчания о своём очеловечивании. Подробностей не сообщил, но припугнул фифа нависшей над ним смертельной опасностью. Тот проникся и мы сошлись на том, что каждый свой шаг он теперь будет согласовывать со мной.

Несколько минут я обдумывал дальнейший план. В результате составил список подозреваемых фифо-владельцев и ранжировал его. Первых трёх решил проверить сам, остальных поручил посетить доверенным УСовцам. Когда я почти собрался выезжать, в кабинет без стука вошла Ораэла.

– Пасмурного дня! – поздоровалась она, и облокотившись на кресло для посетителей, скороговоркой выпалила: – если сыскарь где-то пропадает всё утро, значит, он что-то интересное расследует. И без меня! Не порядок, господин Белкаев!

Она была сегодня восхитительна в лёгком сарафане до колен светлого тёплого оттенка. Я залюбовался блеском солнечных бликов в её золотых волосах. Во рту пересохло и я даже не стал пытаться отвечать. Меня спас вежливый стук в дверь.

– Войдите, – прохрипел я.

Наш тет-а-тет нарушил появившийся менталист.

– Я снял блок и сделал портрет преступницы. Прикажете объявить в розыск?

Я протянул руку, безмолвно требуя показать, что у него получилось. А когда мне в руку лёг рисунок, едва взглянув на него, всё так же с хрипотцой обратился к Истинной:

– Ораэла, взгляните, что скажите?

Она живо вытащила листок, к моему разочарованию не коснувшись меня. Жаль, а я так надеялся. Эх.

– Фу, ей бы поменьше есть. Как можно было так располнеть!

Менталист оскалился и окинул стройную фигурку Истиной оценивающим взглядом, но наткнувшись на мой злой взгляд, побледнел и улыбаться перестал.

Я вытянул руку, чтобы забрать художества и не смог удержаться перед соблазном, второй рукой дотронулся до тонких девичьих пальчиков. М-м-м, блаженство.

Ораэла наклонила голову в бок, безмолвно спрашивая меня, что такое.

Хочу тебя, Златовласка, так хочу, что говорить не могу. Но надо работать и прочистив горло я тихо сказал:

– Не надо объявлений. Это личина. Ни одна магиня не станет ходить с тремя складками на животе. Целебной магией весь лишний жир убирается на раз. А мы имеем дело, безусловно, с сильной магиней. Или магом. Личиной можно легко скрыть не только внешность, но и пол.

Сам удивился тому, что смог сказать больше пары односложных слов. Меня бодрила добытая Урзом информация. Я нравлюсь моей Истиной! С ума можно сойти! Нужно чаще брать её на расследования, раз именно моими профессиональными качествами малышка так непосредственно восхищается.

В кабинет без стука вошёл мой фиф и нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу сказал:

– Арчи, я предупредил УСовцев, что мы уходим к Бельстоунам. Лично раньше не получилось ранее проверить их фифа, а молодой Бильстоун был на маскараде. Хотя он и заверил по амулету связи что странностей в поведении магического животного нет, но теперь верить на слово не будем. Ну, что пошли?

Не успел я ответить фифу, как моя Истинная попросила:

– Я с вами! Господин Белкаев, вы меня так редко берёте с собой, – она обворожительно улыбнулась, – а мне внезапно понравились сложные расследования. Особенно ваши.

Всё я готов. Выносите меня. Сейчас бы обхватить ее талию, прижать к себе, впиться в такие манящие алые губы поцелуем и никогда больше не отпускать!..

Ораэла Спрингз

– Я с вами! Господин Белкаев, вы меня так редко берёте с собой, а мне внезапно понравились сложные расследования. Особенно ваши.

Я, конечно, надеялась, что ерх-сыскарь растает от моих слов, но реальность превзошла все мои ожидания. Арчи так обрадовался, что сверкнул на меня невероятными серебристыми глазами! Невольно вспомнились сны с его участием и стало категорически не хватать воздуха. Слишком уж тесный у него кабинет.

Меня с непреодолимой силой потянуло к боссу и я сделала шаг, потом другой к нему навстречу. Теперь я стояла так близко, что могла разглядеть какие потрясающе густые и пушистые у него ресницы. Они придавали взгляду мягкость, столь неожиданную для мага его уровня и должности.

Арчибальд вздрогнул и натуральным образом сбежал от меня, встав так, чтобы между нами оказался младший сыскарь Управления Сыска Урз Муркович.

И как это понимать?

– Урз, Ораэла тоже поедет с нами в особняк Бильстоунов, – нарушая светский этикет, сообщил младшему сыскарю Арчибальд, вместо того, чтобы сначала сказать это мне напрямую. – Не спускай с неё глаз.

Я решила что поблагодарить будет не лишним:

– Спасибо! Я буду вести себя тихо и не мешать.

– Ты, – внезапно переключился на меня Арчи, – будешь во всём слушаться нас с Урзом. И пообещай мне не рисковать ни при каких обстоятельствах. Даже если тебе покажется, что сможешь чем-то помочь в поимке преступников. Понятно? Твоей задачей будет смотреть и учиться на наших с Урзом действиях.

Я кивнула и для убедительности ещё и повторила словами:

– Обещаю творить только добро и только на безопасном расстоянии.

Через несколько минут, пройдя порталом, мы втроём переступали порог особняка Бильстоунов, того самого молодой человек, сын хозяйки которого был под подозрением из-за нежелания показывать УСовцам фифа.

Дворецкий встретил нас недружелюбной тирадой:

– Опять из УСа?! Шастают туда-сюда, сами делом не заняты и честным людям спокойно жить не дают. Хозяйка ещё вашим коллегам передела что ей ничего странного в поведении фифа не показалось. И она велела никого из УСа не пускать в особняк. Так что, дайте закрыть дверь, господа сыщики.

Арчибальд ловко вклинил ногу, не давая дворецкому оставить нас на улице и материализовал из пространственного кармана свиток. Он раздвоился и копию ерх-сыскарь протянул хмурому слуге:

– Прошлый визит у моих людей не было такого ордера.

Дворецки пробежал глазами по строкам, порывисто свернул копию трубочкой и распахнул дверь:

– Проходите. Я сейчас позову госпожу.

Нас проводили в небольшую синюю гостинную, с настолько тёмными стенами, что магическое освещение справлялось едва-едва.

Вдова Бильстоунов вышла спустя пару минут. На ней было закрытое платье холодного лазурного цвета. Выбор наряда явно не самый удачный, придавал её бледной коже синюшный оттенок, ей бы пошло что-то из тёплых мягких тонов.

После стандартного приветствия и представления присутствующих, Арчибальд приступил к дознанию.

– Госпожа Бильстоун, вы живёте вдвоём с сыном. Он сейчас дома, мои люди следили за вашим особняком. Пригласите его сюда.

Степенная дама с непропорционально объёмным шиньоном нехотя повиновалась.

– Пока мы ждём вашего сына, расскажите о его фифе. Не замечали ли вы странностей в его поведении?

Дама вытащила веер и принялась активно им обмахиваться и лишь потом ответила:

– Нет. Фиф как фиф, прыгает, бегает, мурчит иногда.