И вдруг одна девушка из труппы, которая кружилась на канатах под куполом высокого шатра, с грохотом рухнула на сцену и закричала от боли, поскольку ее поддержка оборвалась. И все ринулись к ней, а музыка наконец-то замолчала.

И кто-то в отчаянии закричал:

–Врача! Скорее врача! Или она мертва?

Давид с ужасом отметил про себя, что это плохой знак, злясь на то, что его гениальная затея обернулась таким горем и неприятностями.

В этот момент какая-то обезьянка вырвала из его рук телефон и исчезла среди орущих и бегающих гостей.

– Кто-то хочет отобрать у меня все. – Снова мелькнула у Давида мысль в голове. – Но кто, черт возьми?

Когда прозвучали какие-то хлопки, Арсен понял, что это выстрелы. Каким-то интуитивным чутьем он ощутил, что никакой это уже не сценарий, а что-то ужасное. Не зря вся это затея со свадьбой его мучила и беспокоила.

Он ,как истинный представитель зодиакального знака Рак, имел склонность во всем сомневаться и отлично умел предчувствовать какие-то ситуации.

И тут же уходил в себя и замыкался. И пробовал пятиться назад и упирался, но все равно соглашался с теми, кто вытаскивал его наружу.

Будучи интровертом, Арсен нуждался иногда в людях, в хороших застольях и неторопливых беседах при свечах, когда тепло и уютно. И костюмированные праздники его приводили в восторг. В душе он чувствовал себя прямо рыцарем, который должен спасти свою воображаемую даму сердца.

На эту роль немного не подходила Урсула, всегда импульсивная и категоричная и выхватывающая у него инициативу из рук. И он не мог ей сопротивляться, хотя периодически исчезал от нее, делая вид, что обиделся.

Он вообще был очень ранимым и мечтательным. И всякое несоответствие этого мира его ванильным грезам его ужасно ранило.

Было еще одно его слабое место – это семья, в которую входили не только его мама и папа с многочисленными сестрами, но бабушки и дедушки, тети и дяди и еще несколько поколений сестер, племянников и прабабушек.

Вместе с их наследством, традициями и вековыми ценностями, которые Арсен не мог никак предать. Наоборот, всячески коллекционировал их в своем романтичном и жалостливом сердце.

И был бы очень хорошим отцом и заботливым мужем. Но ему не хватало для этой роли возраста и терпения. Урсул давила на него силой упрямого Козерога. Хотя они и подходили друг другу любовью к стабильности и традиционностью.

Но в Урсуле было больше бунтарского и прямолинейного, чем в дипломатичном Арсене, который тоже был упрямым до ужаса. И иногда мог заваливаться в истерику. Но потом покровитель его знака Луна переходила в другую фазу, и настроение его менялось.

Гаянэ на него произвела впечатление своей проницательностью, женственностью и каким-то внутренним очарованием, умением быть загадочной и очень романтичной.

И поддержать беседу, разумеется. Он даже увлекся ею немного, представив, как обычно ее и себя в прошлых веках, благо вся обстановка старинного замка более чем подходила для этих фантазий.

И уже не потому что за ней шло большое приданое, что его подкупало раньше, как всякого Рака, который всегда, сопротивляясь и пятясь, хватает своей клешней кусок жирного наследства в виде дома или даже деревеньки.

Арсену, конечно же, не хотелось отказаться от такого выгодного куша, который прямо свалился ему на голову. Да и перечить своему властному отцу не хотелось. Но и сама Гаянэ его уже не отталкивала, а, наоборот, очень даже привлекала тем, что выглядела, как та самая воздушная принцесса из его выдумок, которую нужно спасти.

И ее ограниченные возможности только придавали ей беспомощность и хрупкость. Арсен с детства был впечатлительным мальчиком и приносил с улицы котят и щенков. И забота о других его ни грамма не напрягала, наоборот, ему искренне было жалко всех немощных, больных и страдающих.

И сейчас, когда Гаянэ хватали какие-то бандиты и тащили волоком в машину, Арсена не только это не отпугнуло, наоборот, он ринулся спасать невесту, стреляя из револьвера, который оказался заряжен настоящими патронами, но промахнулся. И все равно пытался догнать автомобиль, в котором от ужаса кричала Гаянэ.

Но вскоре выдохся и упал прямо на пыльную дорогу и готов был рыдать от отчаяния.

Кто мог с ним так поступить? За что ему все это? Ну за что? И снова в голове его промелькнула мысль, что эта бабушка Урсулы его прокляла.

А гости постепенно начинали понимать, что карета превратилась в тыкву, и настоящий праздник превратился в самую очевидную трагедию с полицией и скорой помощью.

Цирковые животные разбежались по окрестностям, а некоторые успели уже добраться до населенных пунктов. И люди, видя бегущих по улицам тигров и львов, приходили в ужас. А ниоткуда появившиеся слоны и вовсе наводили на провинциальный городок панику.

Вся закуска и украшения были разбросаны, растоптаны и валялись на газонах и лужайках. И своры собак бродили между опрокинутыми столами и растаскивали остатки еды вместе со снующими туда-сюда обезьянками.

Танцовщицу, которая свалилась с громадной высоты, спасти не удалось, поскольку она сломала важные отделы позвоночника. И умерла еще до прибытия врачей.

Гости были все в разодранных нарядах, а на некоторых костюмы волочились клочками. Повсюду была пролита кровь, царил неописуемый бардак и хаос.

Вечерело. И только уже не настоящая певица пела о любви, а заезженная фонограмма на репите повторяла одну и ту же мелодию, неуместную и трагичную:

Моя мама, всегда больная и с давлением, почему-то вдруг воспряла, когда к ней переехала жить Урсула.

– Я прямо чувствую какой-то прилив энергии от моей деточки. – Сообщает по телефону моя мама.

– А твой сахар в крови и мигрень? – Осторожно уточняю я.

– Никакой мигрени, не поверишь. И даже анализы улучшились. Наверное, на меня так действует присутствие Урсулы. – Продолжает бабушка несовершеннолетней внучки.

– А почему ты это связываешь именно с появлением внучки в твоем доме? – Не верю маме я.

– Я давно уже заметила эту закономерность. – Хвастается она. – Как только Урсула оставалась у нас ночевать, так у меня давление приходило в норму. Даже в детстве. Я всегда спала вместе с ней. А деда выпроваживала. Теперь и вовсе от него нет никакой энергии после онкологии.

– Ну ты прямо какая-то вампирка. – Почти серьезно замечаю я.

– А я этого никогда не скрывала. – Со смехом признается мама. – Ты думаешь, зачем я притаскивала этих детей-сирот и рожала? С каждым новым ребенком у меня прибавлялось ресурсов.

– Ты имеешь ввиду поговорку про заек и лужайки? – Уточняю я.

– Я прямо питалась детьми. – С восторгом вспоминает мама. – Вы у меня болели потом. Но мне нравилось класть вас рядом в кровать. И обнимать, целовать, тискать. Мне сейчас не хватает какого-нибудь румяного малыша. Так бы и съела его!