– Есть тут у меня одно деловое предложение…

– Которое мы все ждём и страшно волнуемся, – продолжил его фразу Иван.

– Не окажется ли оно слишком сложным и опасным? – подхватил Сергей.

– Я так не думаю, – встала Лиза на защиту Виктора.

– Шефу надо перевезти две крутые тачки из Финляндии: Мерин пятисотый и Вольво.

Десять секунд все молчали.

– И он, что, без нас этого сделать не может? – спросил Сергей.

– Он может без тебя перевезти двадцать таких машин, – посмотрел на него сурово Виктор, – ты вообще сразу можешь отстраниться, назвать его бандитом, а себя очень умным.

Иван замахнулся на Сергея, чтобы тот заткнулся. Он это сделал так неуклюже, что Лиза рассмеялась.

– Давай уже! – подталкивал Виктора Иван, – две машины, которые мы должны привезти. Дальше!

– У него народ занят на следующие выходные, поэтому меня попросил организовать. Там ещё люстра.

– Хрустальная? – спросила Лиза.

Виктор кивнул.

– Он её целый год уже ждёт. В Италии делали на заказ. Арматура золотом покрыта. Все дела. Тыщ за тридцать зелени.

– Большой, чувствую, отдыхает, вздохнула Лиза.

– Что платит? – встрял Сергей.

– О, ты всё ещё с нами?! – отреагировал Виктор.

– И везде. И?

– Четыре зелёных. Но! Прошу здесь учесть одно обстоятельство. Есть вероятность сделать такие поездки регулярными.

– Н-да. Можно попробовать, – Иван сел за стол, – Как часто он заказывает себе новыемашины?

– Два раза в месяц, как минимум.

– Права у всех в порядке? – спросил Иван.

– Ой, Витя! Один ты о нас думаешь! – воскликнула Лиза, взглянув на вазу с ромашками на журнальном столике.

– Выпьем, что ли, господа, за Рыскина! – оживился Сергей, взял бутылку вина и начал разливать его в бокалы. Кроме бокала Виктора, конечно, который за рулём.

ГЛАВА 5. Гоп-Стоп

Тронулись

С таможней проблем не было. Всё прошло быстро, как по накатанной. Таможенник, толстый котяра, чуть ли не сказал «спасибо» и не передал привет Павлу Степановичу.

Первым тронулся Мерин с Виктором за рулём. Люстру, упакованную в две плотные картонные коробки, тоже положили в багажник мерседеса. Еле влезла. Рядом с Виктором сидел Иван и наслаждался из крутой тачки видами весеннего пробуждающегося леса по обе стороны дороги. Он, если честно, впервые сидел внутри такой машины. Представил, что у него всё зашибись как хорошо, и машина эта его. Даже позу выбрал королевскую с гордо поднятым подбородком. Виктор сразу заметил эти перемены, но говорить ничего не стал. Он-то уже в каких только машинах не ездил. А вообще, больше любил внедорожники, а не лимузины. Безопаснее и выше.

День был ясный, солнечный, дорога сухая и чистая.

За Мерином тронулось красное Вольво 850. Роскошным авто управляла Лиза. Она водила машину с шестнадцати лет, так как отец был заядлым автолюбителем, что, к огромному сожалению, его и погубило. Можно было ехать поездом в Адлер тем летом, но он любил всегда на своей Волге. Держал её в идеальном состоянии, просто судьба.

Она сдала экзамены по вождению ещё в десятом классе. Сдала с первого раза. Могла парковаться в любую, самую невозможную прогалину между машинами, ехать задним ходом, смотря только в одно боковое зеркало, очень осторожно обгоняла разных пенсионеров по пути или трактора, сама заправлялась. Отец научил её всему.

Сергей сидел рядом с Лизой и настраивал музыку на приёмнике. Он дал ей первой насладиться вождением. У него было такое радостное и почти счастливое настроение, что он вообще не помнил, когда он так себя ощущал. Да и рядом с такой красоткой, как Лизка Давыдова, первой красавицей на оба параллельных класса, находиться было само по себе прикольно, а уж в такой тачке – мечта просто. Губы сами разъезжались.

Виктор волновался. Он был опытный водитель и знал, что такое дорога, тем более сейчас, когда её почти не ремонтировали, а после зимы наверняка полно рытвин разных, ям и всякого опасного мусора.

– Я не пойму, ты меня телохранителем, что ли взял? – вдруг возмутился Иван.

– Рулить хочешь, археолог?

– У меня морская болезнь уже от ёлок.

Виктор посмотрел в широкое зеркало заднего вида на Вольво, которое ехало сзади, чётко держа дистанцию.

– Бедный мальчик! – хмыкнул он, – Смотри, как Лизка едет. Во, молодец!

– Да ты всех уже достал со своей любовью! Лиза туда, Лиза сюда. Сколько лет ты за ней гоняешься? С пятого класса, если мне память не изменяет.

Виктору явно не понравился такой разворот в их диалоге.

– Нашёл бы себе какую-нибудь попроще. У вас там чё, у Рыскина, баб нет?

– Слышь, ты! В красивых ботинках! Я твою личную жизнь когда-нибудь трогал? Что, я не знаю, в какие клубы ты ходишь, нарядный?

– Да что ты понимаешь, колхозник хренов! Что ты вообще понимаешь в кружевах?

– Ну-ну! А я про что? Я тебя ещё на физ-ре вычислил.

На дороге показался указатель заправочной станции.

– Заправка вон через два километра, – сказал Виктор, – Заправимся, и поедешь.

Иван недовольно посмотрел на Виктора, как бы презирая его командный тон, достал из бардачка толстую инструкцию в лаковой обложке по использованию автомобиля и начал листать.

В бордовых Жигулях

Примерно в часе езды от того места, где ехал вопросный кортеж, на обочине дороги стояли припаркованные потрепанные «Жигули», через открытые стёкла которых доносилась известная и очень популярная в то время композиция Александра Яковлевича Розенбаума «Гоп-Стоп».

В машине сидели двое: за рулём побритый наголо тридцатилетний уголовник по кличке Лысый и на два года его моложе, тоже уголовник, вор и дебошир, Шмель. Оба в модных чёрных кожаных куртках, американских джинсах и аляповатых давно нестиранных футболках с разными надписями на английском, значение которых они не знали и знать не собирались. На шеях болтались на толстых цепях кресты из белого металла.

В руках они держали пластиковые стаканчики. В стаканчиках плескался портвейн португальского происхождения. Лысый крепко держал стаканчик своей натруженной жилистой пятернёй, на тыльной стороне которой красовалась татуировка паука, а на двух пальцах виднелись тату перстней. В другой руке он тоже крепко держал надкусанный «Сникерс» и периодически постукивал этой рукой по рулю, так как сидел на водительском сидении.

– Я ей такой: «Оля!» – хихикал и одновременно хрипел прокуренным горлом Лысый.

Шмель тихо посмеивался, сверкая металлической «фиксой» вместо одного переднего зуба.

– А она: «Не фамильярничайте, Пётр!» – продолжал Лысый, – Я ей: «Я тока завтра могу приехать. У меня матушка захворала.»

– Ага! Шпалы стала медленней таскать, – гоготнул его собеседник.

– «Ой,– говорит, – конечно!» Сама, тварь, церковь ограбила, попа развела на три рубля, сидит со своим Жориком руки потирает.

– Ждёт, когда мы ей доски доставим в офис-с-с.

Оба заржали. Шмель разлил остатки из красивой заграничной бутылки и поставил её в ноги.

– На Тишинку… Наивная ты, Оля!

Друганы чокнулись стаканчиками и выпили до дна.

– Ладно, Лысый, харе пить. А то не успеем.

Лысый вздохнул и выкинул стаканчик в окно. Шмель сделал то же самое.

ГЛАВА 6. Парусник

За рулём Вольво Лиза получала сплошное удовольствие. Она никогда не водила такой автомобиль. Теперь понятно, почему о Вольво так хорошо отзываются. Ей доводилось иметь дело только с «Пежо», что тоже нравилось. «Пежо» было у маминой закадычной подруги, тёти Икары, известной и очень квалифицированной переводчицы с немецкого и английского. Немецкий вообще был её родным, она попала в СССР ещё до Великой Отечественной с родителями-коммунистами из Германии. Их семья жила с семьёй отца Лизы в одном московском дворе в детстве, где-то в Лефортово. Сейчас там уже всё застроено современными домами, и никаких двориков не осталось.