– А больше ты ничего не хочешь? – спросил он Ольгу раздражённо, – ребёнку уже спать пора в десть часов, а не по гостям мотаться. Заеду в субботу.

Уже заканчивая разговор, он заметил мужчину и женщину с ярко рыжими волосами у самого большого телевизора. Его помощник, Слава, уже стоял около него.

– Сергей, подойди к паре у Sony.

– Вижу, – ответил Сергей и направился к потенциальным покупателям.

– Добрый день! Отличный выбор. Лучший телевизор нашего салона. Последняя модель.

Женщина очень критично посмотрела в его сторону.

– Салона? Хорошо ещё, что вы не с пирожком в руке. А то мы тут стоим – трамвая ждём, – она кокетливо поправила свою замысловатую причёску, – Когда у нас научатся уважать клиентов, молодой человек? В Германии вы бы уже давно потеряли работу за такое отношение, – и обратилась к своему спутнику, – что молчишь-то?

Но тому стало неудобно.

– Леночка, не начинай. Парен почти сразу подошёл.

– Нам надо два таких вот телека. Скидку дашь?

– У нас есть только один, – как можно вежливее ответил Сергей, – и то последний. Я бы предпочёл, чтобы вы разговаривали со мной на «вы».

Женщина тут же развернулась и громко сказала мужчине:

– Пошли отсюда! С этими придурками нельзя иметь дело. Рынок. Я больше сюда ни ногой.

После этих слов они решительно ушли.

– Это парикмахерша какая-то известная, у неё салон на Тверской, – сказал Слава.

– То-то я смотрю у неё на башке чёрти что, – ответил Сергей.

Сказал и задумался. Беспросвет.

– Тебя к телефону, – позвал Слава.

Сергей пошёл в подсобку и взял трубку.

– Да, Вить, я понял. У Лизы в девять.

Звонил его старый друг, одноклассник Витька Муровцев, который ещё что-то говорил, но Сергей увидел, что мужчина и рыжая возвращаются, – потом расскажешь, не могу, клиенты из Германии.

Повесил трубку и поспешил в зал.

Иван

Ресторан «Золотая Ривьера» считался крутым, дорогим, с зашибенныи интерьером и прекрасным сервисом. Шеф-повара привезли из какой-то европейской страны, или он там учился долгое время, или просто был талантливым, или всё в одном. Народ валил в «Ривьеру» с любовницами, друзьями, устраивал свадьбы и юбилеи.

Менеджером ресторана работал Иван Морозов, выпускник истфака МГУ. Наступившие перемены в стране предложили пока, временно, конечно, для него вот такой вид деятельности, и он неплохо справлялся.

Иван поправил галстук и внимательно осмотрел выстроившихся перед ним в ряд троих официанток и троих официантов. Девушки в синих мини юбках и бежевых обтягивающих топах, на головах пластиковые диадемы из букв «Золотая Ривьера», парни в синих брюках и бежевых рубашках, на грудных карманах которых вышито «Золотая Ривьера».

– Стелла, шаг вперёд! – почти скомандовал Иван.

Послышались хихиканья и смешки.

– Так. Рты закрыть! Слушать всем! – продолжил он командным тоном.

Хрупкая невысокая девушка шагнула вперёд. Миловидное лицо было раскрашено яркой косметикой, в ушах сверкали огромные серьги-клипсы из бордовых искусственных камней, на руке красовались спортивные мужские часы на красном ремешке. Колготки в крупную сетку.

– Итак, – начал Иван,– вчера клиентка перевернула стол. Разбито три тарелки и два сервировочных блюда. Напоминаю, кто не помнит: фарфор фирмы Розенталь, хрусталь Валерой энд Бош. Это раз. К тому же, клиенты отказались платить. Это два. Счёт равен трёмстам долларам с копейками. Я слушаю, Стелла! Быстро и по существу.

По лицу девушки уже текли ручьи слёз, а нос покраснел.

– Я не виновата-а-а-а! – вырвалось у неё.

– Ты никогда не виновата. Больше всего проблем почему-то у тебя. Платить всё равно придётся, иначе ты не понимаешь. Да и это не особо работает. Что с тобой делать? – строго спросил Иван и сделал паузу, а потом добавил, – Догадываешься?

– Его Вадик зовут, – прохлюпала Стелла, – Он часто сюда ходит. У него офис рядом. Он оружие продаёт.

– Во-дура! – протянул кто-то из парней.

Иван повысил тон:

– Ты что, юбку перед ним задрала? Плюнула ей в тарелку? Что случилось? Его баба кричала как будто ты ей судьбу сломала о колено. Стелла!

– Она водки напилась. Я им пол-литра в графин налила. А Вадик водку не пьёт, – слёзы не переставали, – Я заплачу-у-у! Больше это не повторится, Иван Андреевич!

– Платить придётся и за счёт и за посуду. Матерям—одиночкам скидки у Лужкова будешь просить, иллюзий на мой счёт не строй! – Иван вытащил из кармана пачку бумажных салфеток и протянул девушке, – быстро приведи себя в порядок.

– Спасибо, – хлюпнула Стелла.

– Дальше, – вздохнул Иван, – Ногти, причёски, туфли, парфюм. Убрать красную помаду, красный маникюр, разные блёстки в волосах и духи, – обвёл всех глазами и принюхался, – про духи больше не повторяю – увольняю сразу. И ещё раз! Стараемся продавать побольше алкоголя! Шабли, шампанское, шевелитесь! Сейчас лето.

Со стороны кухни Иван увидел идущего к нему официанта с телефонной трубкой в руке.

– Вас к телефону, Иван Андреевич!

Иван молча взял трубку и отошёл от группы на пару шагов.

– Да знаю я твои предложения, – сказал он в трубку, – как только я слышу «Рыскин», у меня понос начинается, – пока говорил заметил на столике рядом мутный бокал, поднял его и посмотрел на свет, – ОК, у Лизы в девять. Не очень время для меня подходящее, но сегодня вторник – день пустой. Ладно.

Иван тут же отдал трубку официанту, который ждал, пока он закончит. Официант нагло так на него посмотрел, вильнул задницей и пошёл на кухню. Иван проводил его взглядом.

– Посуду всю проверить на столах. Стелла, вперёд!

– Конечно-конечно, Иван Андреевич,– повеселевшим тоном ответила девушка.

Иван подошёл к окну, поправил занавеску и уставился на улицу.

ГЛАВА 3. Гранд-Чероке

Виктор

Удивительно, но особых пробок сегодня не было. Виктор расслабился, опустил стекло и выставил локоть наружу – новую чёрную кожаную косуху было отлично видно. Он сидел за рулём нового внедорожника Гранд Чероке с мигалкой на крыше, но сегодня ею можно было не пользоваться. Вот если пробки, но от её звука все обычные машины разлетались, как перепуганная стая голубей, а иногда можно было шпарить прямо по тротуару. Неправильно, но если шеф настаивал, ничего другого не оставалось. Главное, никого случайно не придавить.

Виктор Муровцев, выпускник Московского автомобильно-дорожного универа, то есть МАДИ, работал «водилой» одного известного авторитета Паши Рыси. Павел Степанович Рыскин славился крупным «бизнесменом» новой волны, занимался в основном рэкетом и приторговывал всем, чем считал нужным, от памперсов до нелегала. И, конечно, крепко дружил с ментами.

Виктор попал к нему случайно, по протеже одного приятеля-соседа, а так как у Виктора серьёзно болела мать, и на импортные лекарства от рассеянного склероза не хватало вообще, то ради матери он согласился возить Рыскина. Матери сказал, что устроился в правительственный гараж. К тому же, парень он был спортивный, самбист, широк в плечах и явно не глуп, что сразу заметил новый работодатель.

– Возьму, но смотри у меня, – пригрозил Рыскин ему пальцем, – рот на замок и за машиной смотреть, как за своей! Чтобы блестела и переливалась в лучах солнца! – заржал бандит. Вот именно что, по сути он им и был.

К делам начальника Виктора не допускали, сохраняли его нейтралитет, как и прибыль от успешных операций его не касалась. Но зарплата была вполне сносной, и хватало не только матери на лекарства, но и прилично оставалось на жизнь. В разборки и даже разговоры на работе он не лез, в душе ненавидя то, чем занимался. Так, дурачился за рулём, но безобидно.

Например, повыпедриваться на светофоре. Он как раз остановился на красный и заметил, как всегда, завистливые взгляды снизу – из остановившихся на том же перекрёстке «Лад», «Жигулей», стареньких «Рено» и прочая. Достал рабочий мобильный Nokia 1011, символ невероятного успеха и крутизны, почти за две штуки баксов, приставил его к уху и сделал вид, что разговаривает по телефону.