— Что?.. — выдавила она из себя.

— Что все это означает? — с улыбкой договорила за нее Меспа.

— Да.

Ответ на это дала Диаманда:

— Бесконечно малая часть небольшого фрагмента практически не различимой глазом доли того, что вечно пребывает здесь, на Пике Одома. Далекое и близкое прошлое, настоящее, будущее. Все это здесь, как видишь. Все без исключения стороны всех событий и явлений, всех вещей, желаний и мыслей, которые содержатся в любом из мгновений вечности.

— А вы?

— Фантомайя?

— Да. Зачем вам все эти видения?

— Мы их изучаем. Погружаемся в них. Храним и защищаем их.

— От кого?

— От всех и каждого. Картины эти не предназначены для глаз простых смертных. Немногим дано их увидеть.

Кэнди засмеялась.

— Что это тебя так развеселило? — спросила Джефи.

— Да вот... Уж я-то самая что ни на есть простая смертная. Разве нет?

— Хороший вопрос, — улыбнулась Диаманда. — В действительности Кэнди Квокенбуш — это лишь часть того великого множества личностей и судеб, что в тебе заключены. Кэнди Квокенбуш из городка Мракитт...

— Вы хотели сказать, Цыптаун?

— Ну конечно. Я имела в виду Цыптаун. Дело в том, что, когда я там жила, город еще носил имя деда моего супруга.

— Погодите! — вскричала Кэнди. Лицо ее озарила догадка. — Я ведь точно слыхала прежде ваше имя! Вы — Диаманда Мракитт. А мужа вашего звали Генри Мракитт.

Старая женщина медленно наклонила голову и еще пристальней вгляделась в лицо Кэнди.

— Да, ты угадала. Это я самая и есть. Во многом изменившаяся, но в то же время прежняя.

— Невероятно! — Кэнди покачала головой.

— Да? Что же именно тебя так удивляет?

— Получается, круг замкнулся.

— Объяснись, пожалуйста, — потребовала Диаманда.

— Видите ли, — улыбнулась Кэнди, — мое путешествие в этот мир началось с Генри Мракитта. Я кое-что о нем разузнала и записала.

— О Генри? — с нежной грустью спросила Диаманда. — Ты в самом деле написала о Генри?

— Всего несколько страниц, — смутилась Кэнди. — Я побывала в гостиничном номере, где он... покончил с собой.

— Вот как, — мягко проговорила Диаманда. — Вот, выходит, как все для него обернулось.

Кэнди кивнула:

— Простите, что принесла вам такое печальное известие...

— Что ты, что ты! Напротив, спасибо тебе. Лучше уж знать обо всем наверняка, чем питать иллюзии... Я предполагала, что рано или поздно мне придется выслушать тяжелую правду. Знаешь, я ведь сбежала от Генри. Он совсем не умел мечтать.

— Я об этом слышала, — сказала Кэнди. — То есть не о мечтах, а о вашем бегстве.

— Он решил, что я отправилась в Филадельфию, но разве я могла бы совершить подобную глупость? Тем более мне было известно про Абарат. Нет... Я села на первый же корабль, который унес меня из того ужасного мира...

— Ты ведь сделала то же самое, верно? — спросила Джефи.

— Да, то же самое. Только ни о каком корабле, конечно, речи не шло. Меня принесли на Веббу Гаснущий День морские прыгуны.

При воспоминании о четырех картежниках Кэнди весело улыбнулась. Ей показалось, что с тех пор миновало много-много времени.

— Кстати говоря, ты здесь очутилась раньше, чем мы ожидали, — вставила Меспа. — Гораздо раньше.

— А из этого следует, дорогие сестры, — сказала Диаманда, начав расплетать свои косы, — что впредь наши планы на будущее должны строиться с величайшей осторожностью, с учетом всех возможных неожиданностей. В сферу наших деяний вовлечен новый непредсказуемый элемент. И это все меняет. Предсказать будущее, опираясь на прежние наши знания, исходя из привычного хода вещей, отныне становится невозможно. — Она окинула Кэнди пристальным взором. — Только одно я знаю наверняка: нам всем теперь прибавится забот!

— О каких переменах вы говорите? — нетерпеливо спросила Кэнди. — Пожалуйста, объясните мне все-все. Я многого не понимаю. Например, откуда у меня чувство, что я здесь на своем месте? Что мой настоящий дом тут?

Ни одна из женщин не сделала попытки разубедить ее в этом.

«Как видно, они тоже считают, что я родом отсюда», — подумала Кэнди. При мысли об этом она не смогла сдержать слез радости. Три женщины молча улыбались, глядя на нее с нежностью, и это окончательно убедило ее в непреложности того, во что она так недавно не осмеливалась верить: она не случайно попала в этот мир. И пусть никто пока не догадывается о цели ее пребывания в Абарате, цель эта все же существует.

— Если я и в самом деле должна совершить здесь что-то важное, — сказала Кэнди, — ну, то есть если я сюда попала не для того, чтобы просто поглазеть на чудеса, то помогите мне понять, что меня ждет? К чему мне быть готовой?

— Мы были бы счастливы это сделать, — заверила ее Джефи.

— Но не уверены, что сами до конца во всем разобрались, — подхватила Меспа.

Звездные блики в ее глазах вспыхнули ярче. Не от страха, догадалась Кэнди, а от радостного волнения.

— Со мной должно произойти что-то значительное, правда? — не отставала от сестер Кэнди.

— Дитя мое, с тобой и так много чего произошло, — усмехнулась Диаманда. — Ты теперь совсем не та Кэнди Квокенбуш, которая доверила себя Изабелле.

Кэнди задумалась над ее словами. Но лишь на несколько мгновений.

— Да. Да! Совсем не та. Я стала другой. Но пока еще не знаю, кем именно.

— Вот ради чего мы совершаем наши путешествия, — сказала Диаманда Мракитт. — Вспомни-ка, ведь и я когда-то проделала такой же путь. В поисках того, чего во мне не было, чего мне так недоставало. Но поверь, Кэнди, куда бы ты ни направлялась, настоящая цель всегда... вот здесь.

И она прижала ладонь к груди над самым сердцем.

— Скажите, я когда-нибудь попаду назад в Иноземье? Женщины обменялись тревожными взглядами.

— Я не должна была об этом спрашивать? — смутилась Кэнди. — Или... или вы не хотите говорить?

— Видения, которые нас посетили, так неотчетливы... — с сомнением ответила Диаманда. — Так неуловимы...

— Мы мало что можем тебе об этом рассказать, — добавила Джефи.

— Скажите хоть, это что-то скверное, да? Плохие вести?

— Не для тебя, — заверила ее Меспа.

— Для кого же тогда?

Джефи и Меспа пожали плечами и повернулись к Диаманде.

— Я не собираюсь делать предсказания на основе расплывчатых видений, — насупилась та. — Но знай, дитя, отныне тебя на каждом шагу будут подстерегать опасности, преграды, западни. Тебе и тем, кто окажется рядом, придется нелегко. Бедствия обрушатся даже на те места, куда ступит твоя нога. Целые города могут погибнуть, прежде чем ты разгадаешь все тайны, разрешишь все загадки, с которыми тебе суждено соприкоснуться.

— По-моему, это и есть самое настоящее предсказание, — развела руками Меспа.

— В таком случае послушаем, что ты сможешь ей рассказать.

Диаманда была явно задета словами Меспы.

— Ну, мы могли бы начать с историй о Финнегане.

— А кто такой Финнеган? — полюбопытствовала Кэнди.

Ей казалось, она уже где-то слышала это имя. Возможно, вовсе и не в Абарате. Быть может, так звали кого-то в Цыптауне.

— О, уж тебе-то он наверняка понравится! — лукаво улыбнулась Диаманда.

— Несомненно! — поддержала ее Меспа.

— Будет лучше, если она и о реквиях от нас узнает, — поспешно произнесла Джефи, явно стремясь переменить тему.

— А это еще кто такие? — спросила Кэнди, решив на сей раз во что бы то ни стало добиться внятного ответа.

Женщины смолкли. Кэнди поочередно заглянула в лица всех троих.

— Прошу вас, — взмолилась она. — Мне так необходимо во всем разобраться!

Первой на ее просьбу отозвалась Меспа:

— Реквии — это самое худшее из всего плохого в Абарате.

— Они непримиримые враги любви, — продолжила Диаманда, — и самой жизни. Жестокость и злоба их не знают границ.

— А где они живут?

— В настоящее время, — вздохнула Джефи, — в самых потаенных глубинах Изабеллы. Будем надеяться, что там они и пребудут вовек.