– Нет, – мотнул головой Женька. – Из Москвы мне сообщили еще в ЮАР, что Ольга живет с новым мужем и даже ребенка ждет. А общих у нас не было – не хотела она. Но в заграницах жена для фасада нужна была. Мне ее ЦРУ навязало. Не столько даже для ширмы, а чтобы приглядывала за мной.

– Ну, это ладно. А теперь-то ты где? – засуетился Майонез. Если надо, давай я тебя взводным к нам в ГАИ пристрою. Ты по званию до кого дослужился?

– До полковника, Миша, до полковника. ГАИ – организация авторитетная. Боюсь, что после ГРУ и ЦРУ у меня квалификации не хватит. Если же серьезно, то я уже работаю по другой специальности. По своей первой…

– Где-то в тире тренером? – уточнил Мишка.

– Майонезом ты был, Майонезом и останешься, – вдруг разозлился Фрол. Ну, какой на хрен я тренер?! Мое дело – стрелять!!

– В того, кого закажут, да, Фролик? – почти шепотом спросил Олег.

– Да, батюшка, каюсь, в того самого…

Какое-то время друзья сидели молча. Зал потихоньку наполнялся страждущими. Под потолком висел сигаретный дым, перемешанный с монотонным гулом нетрезвых разговоров. Но он не мешал общению друзей, а наоборот, словно обволакивал их какой-то защитной пленкой.

– Ну и почем нынче грохнуть? – со спокойным любопытством поинтересовался Олег.

– Разброс цен значителен, – тоном преподавателя торгового техникума заговорил Женька. – За плохонького и слабенького типа тебя – от трехсот баксов до штуки, за лоха типа Мишки – до трех тысяч, а с учетом его гаишной принадлежности могут и пятачок предложить. Для банкиров, братанов, воров в законе, бизнесменов разного калибра диапазон тоже довольно широкий от тысячи до сотни тысяч.

– От тысячи чего? – напрягся Майонез.

– Тугриков зеленых, морда твоя брянская, – вспыхнул Фрол. – Но в основном для специалиста моей квалификации заказы идут с «зарплаты» от двадцати до сорока тысяч.

– Слушай, – вдруг развеселился отец Олег, – а твоя «Ока» часом не из золота сделана? Или простой в работе приключился?

– Нет, промахивается часто, – подгыгыкнул Майонез.

– «Ока» обычная, но с форсированным движком, – невозмутимо произнес Фрол. – Если интересно, то у меня есть еще несколько машин – от нового БМВ, до «лохматки» четыреста седьмого москвича с передним приводом.

– А что, бывает и такой? – профессионально изумился Мишка.

– За деньги, Мишаня, и не такое бывает, – авторитетно изрек отец Олег.

– Так все же, как ты дошел до жизни такой?

Фрол немного помолчал, не зная, что сказать в ответ. Вернее, ответ был, но куда труднее удавалось подобрать правильные слова:

– В чем-то от безденежья, больше – от обиды, наверное. За границей я, конечно, жил другими мерками. Не в деньгах даже дело. Там все другое: быт другой, мотивация поступков другая, другая система ценностных координат. Знаете, как в жизни: пока палец не порезал, вроде он тебе и не нужен, а чуть поцарапал – оказалось, что все на нем и держится. Так и тут. Я больше маялся от унижения «ненужностью». Как же, еще несколько месяцев назад для нашей страны миллиарды отворовывал, а теперь на сто пятьдесят баксов живи и не горюй. Боялся сойти с ума от безделья. Куда мне девать свою квалификацию? Я ведь, простите, мужики, за нескромность, разведчик мирового класса. А меня на пенсию. Это ведь все равно что академика направить учиться в первый класс в школу для умственно отсталых. Сначала это развлекало и забавляло. На выходное пособие купил себе в комиссионке ружьишко зауэр, завел собаку и стал по лесам шастать, душу отводить.

– Ну да, то грибничок одинокий, то бабулька какая по ягоды пойдет, – в тон ему продолжал отец Олег.

– Заткнись, богохульник! – серьезно сказал Женька Фролов. – Худо мне было. Откисал я в лесу. Пострелял, конечно. Форму набрал. Собаку воспитал по-своему. Она ведь у меня не охотничья, она, точнее, он – бульмастиф. В Англии ее специально выводили для борьбы с браконьерами. Там эту породу до сих пор называют «собака лесника». Психика – потрясающая. Собака спокойная, как слон после ведра снотворного. Но если доходит до дела, реакция, как у ракеты.

– У той, что ты американским ВВС втюхивал? – вежливо поинтересовался Олег.

– Ну и придурок же ты, Лось, хотя и батюшка, – сердечно сказал Фролов.

– Ну а потом-то что было? – голосом завороженного школьника спросил Мишка Майонез.

– А что дальше… Дальше меня нашел тот самый кадровик, что в академию сосватал. Столкнулись мы с ним нос к носу на Витебском вокзале, когда я к себе в Шушары ехать собирался. В случайные встречи я уже много лет не верю.

– А сегодняшняя наша встреча – это тоже чьи-то происки? – возмутился Мишка.

– Исключение, как известно, лишь подтверждает правило. На это – воля Божья, – отец Олег высоко поднял перст, похожий на огурец средних размеров.

– Пусть будет так, – согласился Фрол. – Но та встреча была не случайной. Кадровик пригласил меня в кафе, что возле вокзала, в подвальчике на Загородном. Мы потолковали и пришли, как говорится, к консенсусу. Условия сотрудничества очень демократичные. Мне передается информация о потенциальном клиенте, но информация – усеченная: род занятий, возраст, привычки и обязательно сведения о том, в чем провинился перед заказчиком. Ну и размеры гонорара, конечно.

– Так этот твой кадровик и есть заказчик? – поинтересовался Мишка.

– Не думаю, – не очень уверенно сказал Фролов. – Хотя, возможно, один из руководителей «проекта». Я всю картинку представляю себе так. Жил себе грушный кадровик. Ездил по частям. Подбирал кандидатов в агентурную разведку. Кое-что, а может и все, брал на заметку. Память тренированная, записи вести не надо. Настала пора – уволился в запас, а тут и вольные постсоветские хлеба подоспели. Открыть свой бизнес? Нет проблем. Начальный капитал? Так вот он, в головушке. Собери с пяток профессионалов, давай задания и делись доходами. Вот тебе и ООО и ЗАО в одном флаконе. Конечно, не все так просто, но схема в принципе верная. Судя по всему, его фирма контролирует как минимум весь Северо-Запад России… Да, так вот. Я знакомлюсь с этой информацией и оперативно даю ответ: согласен или нет. Если нет, то вопрос снимается без всяких объяснений и последствий для меня. Это нормально, ведь я не знаю конкретного фигуранта. Так у нас уже несколько раз было и, как говорится, без взаимных претензий.

– И по каким же ты причинам отказывал? – с любопытством спросил Олег.

– По разным. Чаще по техническим. Либо задание очень уж примитивное, либо на охоту в лес собираюсь или с женщиной хорошей познакомлюсь – не хочется душу теребить. Отказываюсь, когда заказывают бывших или действующих вояк. Среди них, конечно, тоже дерьма хватает, но все-таки свой брат, военный. Волк волку глотку грызть не должен. Кадровик мои причуды знает и такую работу мне уже давно не предлагает.

– А женщины бывали? – с напряжением в голосе спросил Мишка.

– Да, два раза. Только трудно было их считать женщинами. Одна до этого «заказала» мужа и дочь – бизнес с ними не поделила, а другая разорила и отправила в «дурку» старшую сестру, которая, кстати, воспитывала ее лет пятнадцать после смерти родителей.

– А вдруг тебе кадровик «дезу» подсовывал, – съехидничал Олег.

– Исключено. Во-первых, это не профессионально, во-вторых, после дачи согласия я всегда брал клиентов в разработку и копал на них информацию по своему усмотрению.

– Да ты, Фрол, прямо ангел, – вдруг съязвил невозмутимый Майонез. – Ты как тот мужик с луком, который из того же леса, что и твоя английская собака.

– Нет, Мишка, я не Робин Гуд, а если и ангел, то падший. Да и, знаешь, все относительно. У ангелов – свои черти есть, а у чертей, возможно, свои ангелы… Приличных людей среди моей клиентуры не было. Но это были люди. Утешает лишь то, что все они сами акулы разной величины. Так получилось, Мишка. Ничего другого делать я не умею, да и не хочу.

– Но ведь ты же умел дурить головы умникам из ЦРУ, – удивился капитан.

– Это в бывшей жизни. А теперь я наемный убийца и не более того. Я бы поверил даже в то, что в силу своей подготовки не уязвим. Но на то я и профи, чтобы понимать: каждый из нас – смертник. Вопрос только один: когда?!