– Два месяца назад мы нашли скелеты, и я понял, что попал в точку!

– Пиратский клад охраняют мертвые! – нервно фыркнул Глеб.

Клюев-старший похлопал его по плечу.

– Понимаю, поверить трудно. Пещеру, про которую отец говорил, засыпало практически полностью. Раскапывали долго. На стене действительно немного светящихся пятен. Там хрень какая-то, типа океанских микроорганизмов фосфоресцирующих. Синяя дрянь.

– Знаю, видел похожее возле берегов Мексики, – кивнул Глеб.

– Я сначала думал: через день – два докопаемся до камня этого, он рядом со скелетами должен лежать. А не тут-то было. Это как иголку в стоге сена искать. Но вот сегодня… – Александр Иванович одним глотком допил кофе и сжал чашку. Глаза его покраснели. Глеб никогда не видел отца в таком состоянии.

– Сегодня, рано утром, камень нашли! – торжественно сказал Клюев-старший.

«Фантастика!» – подумал Глеб. Он пытался сообразить, что последует дальше. Отец учил его всегда просчитывать ходы на опережение. И сейчас, похоже, у него на Глеба были планы, иначе папаша не рассказал бы о камне, пока не получил бы его в руки. Но что должен сделать он?

– В Карелии мой человек. Камень у него. Он лично проверил его свойства и возможности, – продолжал Клюев. – Этот человек свое дело сделал. Теперь очередь за тобой, сын.

Вот оно! Глеб понял, что не ошибся. Он поставил чашку на столик.

– Ты хочешь, чтобы я привез камень в Москву?

Банкир одобрительно улыбнулся.

– Хорошо соображаешь. Надеюсь, не надо объяснять, почему ты, а не я?

– Не хочешь привлекать внимание?

– Верно. Я был там месяц назад. Если я снова полечу, некоторые из любопытных, кому я порчу аппетит, могут сделать правильные выводы. Они не будут знать, что именно я нашел, но заключение сделают логичное. Если Клюев зачастил на раскопки – выходит, что-то обнаружил. А чужое внимание к этому делу очень опасно.

Александр Иванович легонько ткнул сына в бок кулаком.

– Ты же хотел развеяться после учебы? Чем тебя родная страна не устраивает? Возьми друзей и слетайте в Карелию. Остановитесь в теремке.

Клюев-младший смотрел на отца и понимал, что тот давно все продумал и согласие Глеба является простой формальностью. Но если отец прав и камень действительно обладает уникальными свойствами, тогда… Глеб даже боялся представить, что можно устроить, имея в арсенале такой фантастический артефакт.

– А почему твой человек не доставит камень сам?

Клюев-старший покачал головой и надул щеки.

– Нет, рисковать я не хочу. Находку скрыли, раскопки для отвода глаз продолжаются. Но мало ли что может случиться. Побудете в теремке, погуляете, отдохнете. Я расскажу тебе перед отлетом, как найти моего подручного, его зовут Никита. Он передаст тебе камень.

«Интересно, – подумал Глеб, – что это за Никита такой, почему отец доверяет ему так легко?».

– А вдруг Никита решит оставить камень себе? – насторожился он. – Если я правильно понял, с этой штукой в руках можно внушить любую мысль кому угодно. Вдруг при встрече с твоим партизаном я почувствую непреодолимое желание вспороть себе ножом живот?

– Никита обязан мне жизнью своей дочери. Когда-то ей потребовалась дорогостоящая операция на сердце, ее могли сделать только в Израиле. Я все оплатил, организовал перевозку девочки. Она выжила. Я как в воду глядел, – улыбнулся банкир.

А Глеб подумал, что такие бескорыстные широкие жесты не в духе отца, если только…

– Этот человек уже работал на тебя, когда ты вел раскопки? – спросил Глеб небрежным тоном. Но с Клюевым-старшим такие фокусы не проходили.

– Хочешь узнать, спас ли я девочку с расчетом? Мой ответ – да. Мне нужен был кто-то, на кого я мог полностью положиться там, в глухомани, когда найду камень. Считай, что я сделал долгосрочный вклад и не ошибся, – довольным голосом произнес он, поглаживая живот.

– Я все понял. Но кого мне взять с собой? – озадачился Глеб.

– Кого хочешь, главное, чтобы это были люди далекие от бизнеса и всего, что связано с банковской деятельностью. Попроще. Такие, кто не сует нос в чужие дела. Чем больше народа – тем лучше. Пусть это будет увеселительная поездка с шумными гулянками по случаю окончания университета. Никто не должен знать, зачем вы там в действительности. А Инге можешь сказать, что должен привезти образцы грунта. Ты же возьмешь ее?

Глебу не понравилось, что отец косвенно замешивает сюда Ингу.

– А мама знает? – ответил он вопросом на вопрос.

Банкир наклонился к сыну.

– Ни она, ни Лена ничего никогда не знали и узнать не должны. Это наше с тобой мужское дело.

«Он говорит так, словно мы с ним по девчонкам собрались» – подумал Глеб. С другой стороны, это действительно их дело. Если секрет знает женщина – его знают все. И отец прав насчет Инги. Это даже не обман, а тактический ход. Для ее же блага. Глеб не сомневался, что Инга согласится слетать на несколько дней в Карелию. В этом году, зимой и весной, они отдыхали на островах: Фиджи и Гавайях. Для контраста Карелия в самый раз. В конце концов, он может и надавить, если она закапризничает. Да нет, захочет. Съемки практически закончены, так что она и сама пожелает развеяться.

– Когда нужно вылетать? – спросил он, и Клюев-старший с удовольствием заметил, как у сына появилось такое выражение лица, какое бывает у него самого, когда он чует великую добычу.

– Вот соберешь всех – и полетишь. Кстати, возьми Лену, пусть подышит сосновым воздухом, а то у нее в магазине, говорят, вечно стоит запах восточного курева – хоть топор вешай. В общем, до Петрозаводска полетите самолетом, оттуда на место вас доставит вертолет.

– Транспорт наш? – спросил Глеб.

– Нет, блин, «Аэрофлот», в эконом-классе! Конечно, наш. Впрочем, если хочешь, я куплю вам билеты на общественное корыто, для экстрима! – банкир расхохотался, но тут же скривился и потер рукой бок.

– Чертовы почки! – проворчал он. – Не медли, всех обзвони, чем скорее, тем спокойнее, – Александр Иванович хлопнул сына по колену. – Скажу Зинаиде, пусть распорядится заранее подготовить самолет к вылету. Ну, иди!

«Интересно, отец трахает Зинку или у них сугубо деловые отношения?» – в который раз думал Глеб, спускаясь в лифте. Потом его мысли переключились на камень.

По дороге домой он был рассеян и попал в пробку. И пока стоял, пытался придумать, кого позвать в поездку. Если Лена согласится, то возьмет с собой Вэла. Он парень нормальный, в своем роде, конечно, под стать сестренке, но нелюбопытный. Хорошо бы захватить Игната Данилова. Вот уж кому-кому, а Игнату Глеб доверял почти полностью. Почти – потому что полностью он доверял только себе.

С Игнатом они были приятелями, можно сказать, друзьями, к тому же соседи по подъезду. Не в элитной новостройке, где Глеб проживал большую часть времени, а в доме на Кутузовском проспекте, в старой квартире.

Семиэтажка эта, как и многие другие дома здесь, в советское время была в ведении партийной элиты, населяли ее работники номенклатуры и артисты. Дед Игната возглавлял при Хрущеве и Брежневе экспериментальное конструкторское бюро самолетостроения, другими словами, входил в закрытые списки со всеми привилегиями и возможностями. Отец Игната семейную традицию нарушать не стал и возглавил КБ в период Перестройки. Буквально на своих плечах вытянул предприятие в начале девяностых, отстояв чуть ли не с оружием в руках, заработав попутно инфаркт. Но это окупилось сторицей. В двухтысячных переформированное конструкторское бюро стало полностью работать на оборонку, а из госбюджета пошли солидные дотации, которые были стабильны, несмотря на все кризисы. Родители подросшего Игната, после совещания за чаем на кухне, приобрели себе другую квартиру, оставив сыну шикарную недвижимость.

Игнат надежд отца не оправдал и поступил, вопреки уговорам, в гуманитарный вуз. Зато мать была рада: работая в команде министра образования, она и сыну прочила карьеру чиновника.

Игнату после аспирантуры предложили остаться на кафедре. Он согласился и стал читать студентам лекции по литературе. Глеб был уверен, что таких динозавров, как Игнат, сегодня днем с огнем не сыщешь. Был он идейный и честный до неприличия, что ли…