Порох использовали в качестве наполнителя для шашек динамита и в прочих невоенных целях. Насколько я знаю, ученые считали его менее эффективным, чем ту же магию. А потому из всех добываемых в Преихе угля и селитры только 0,1% отправлялся на производство пороха.

Как выяснилось, так делали далеко не везде.

Из этого следовал еще один вопрос. Если порох додумались использовать в артиллерии, то как скоро кто-то создаст огнестрельное оружие? Потому что на сегодняшний день я знаю только одну страну, где разрабатывается огнестрел, да и он работает на магии.

Учитывая сложности такого производства, где для создания хотя бы одного образца так называемого огне-стрела нужно потратить много магических кристаллов, способных хранить магию, технологию доведут до ума еще нескоро. А вот исследования с применением пороха могут дать плоды уже после первых попыток его использования.

Как бы это не вылилось в проблемы для Отвергнутых. Пока существенную угрозу нашим солдатам представляют лишь маги, но при появлении оружия, сравнимым с нашим, число убитых ударных будет стремительно расти.

Конечно, никто не отменял того, что для убийства хотя бы одного бойца нужно попасть прямо в его кристалл жизни. А с одного выстрела во время боя это вряд ли сможет сделать даже Рэйн, который способен поразить цель на расстоянии в несколько километров.

Но создание даже самого примитивного огнестрела даст начало новым технологическим прорывам. Стоит лишь показать эффективность этого оружия в сравнении с мечом и научить им пользоваться даже обычных крестьян, как политика по отношению к немагическим исследованиям. А там недалеко и до создания автоматического оружия, которое будет стабильно косить наших солдат.

Да. Пока что как-то невесело выходит. Были бы в этом мире все такие же отсталые в плане технологий, как Преих, и мне бы не пришлось об этом переживать.

Выбравшись обратно на верхнюю палубу, мы услышали звон в небольшой колокол. А затем последовала команда капитана, стоящего возле штурвала.

— Отдать швартовы! Поднять все паруса! Держим курс на Исто ра Муно!

Матросы забегали по палубе. Кто-то уже забрался на мачту и распустил центральный парус, вслед за которым пошли и все остальные. Почти сразу мы почувствовали, как брига начала двигаться.

Хитори не заставила себя ждать. Прибежав на нос корабля, она стала всматриваться вдаль и дожидаться, пока мы не выплывем из бухты.

В порту почти всегда было темно, поскольку даже в зените солнце не затрагивало большую его часть. Вода же тут была мутной и грязной, ведь именно сюда сливались все помои в городе. Но когда мы наконец покинули бухту, разительный контраст сразу бросился в глаза.

— … Ого-о, — глаза сестры чуть ли не светились. Стоя с открытым ртом, она наблюдала за чудным видом, развернувшимся у нее перед носом.

Голубая, чистая вода, уходящая далеко за линию горизонта. Чайки, летающие с материка на огромный остров, который нам еще нужно было оплыть. И, разумеется, светлое солнце, что в одно время и согревало, и освещало весь дальнейший путь.

Я стоял рядом с сестрой и наблюдал за всем этим. И ни в игре, ни в старом мире я не испытывал тех чувств, что переживаю сейчас.

Глава 49

«Путешествие на Исто ра Муно, часть 1»

Обогнув огромный остров под названием Койн, мы вышли в открытое море. Где у нас появилась возможность своими собственными глазами оценить, насколько бескрайние здесь морские просторы

Встав на намеченный курс, Королева Зера разрезала водную гладь, унося нас все дальше от Радаика. И погода была в самый раз для дальнего плавания. Солнечно, но с переменной облачностью, чтобы несильно пекло. Если бы не задание, я бы даже мог расслабиться и отдохнуть на шезлонге, попивая чай со льдом.

— Хороший корабль, — сказал я сестре и облокотился на борт.

— … Да. И очень быстрый. Эх, как же давно я море не видела.

Хитори сидела на краю бортика, болтая ногами и воображая, как ей наконец выпадет шанс искупаться. Как она и говорила, в Радаике все эти дни у нас возникали неотложные дела, а потому поход к морю даже не планировался. Хотя город портовый. И для сестры осознание того, что где-то совсем рядом есть целый океан, к которому она пока не могла сходить, было для нее мучительным.

Она с детства любила большую воду. При случае Хитори была не против искупаться и в озере, но море всегда было для нее особенным местом. И отчасти я разделял ее чувства.

Я, разумеется, любил плавать, но не так сильно как сестра. И море привлекало меня немного по иным причинам. Когда наступал вечер и на пляже почти не оставалось людей, я мог часами наблюдать за заходящим солнцем, сидя на уже остывшем песке.

Это было время, когда я много думал. Я с малых лет был мечтателем. И тогда, сидя на пляже, я знал, что где-то за горизонтом живут такие же люди, как мы с сестрой. Сплоченные одной целью и идущие вперед, в светлое будущее.

Несмотря на то, что недоверие к окружающим у меня было всегда, в те годы я по малолетству даже не подозревал, что кто-то из них действительно может причинить мне или моим близким вред. Мне казалось это чем-то немыслимым, учитывая, что я рос в эпоху, где продвигались идеи свободы, равенства и братства.

Но в день, когда погибли родители, я перестал тешить себя иллюзиями.

Не сама их смерть подкосила меня. И с отцом, и с матерью у меня были свои проблемы, поэтому я никогда не говорил, что питал к ним теплые чувства. Однако причина их смерти на многое мне раскрыла глаза.

Сама идея объединения с людьми, среди которых осталось много тех, кто не видит ничего плохого в убийстве ради наживы, вызывала у меня лишь смех. Большинство стран превратились в республики и стали ходить под одним общим флагом. А жить в них продолжали те же гнилые люди, что и в начале века. Точнее, что и во все времена.

Политический строй Японской ССР, да и мира в целом, меня более чем устраивал. Бесплатное образование и медицина, равенство возможностей, национализация предприятий и тому подобное — бесспорно, отличные нововведения после эпохи потребления и глобальных войн. Но все, что касается идеологической составляющей, я сразу отбросил подальше.

Может, когда сменятся десятки поколений и людские пороки себя изживут, идеология действительно обрастет настоящим смыслом. Во всяком случае, в то время я точно знал, что этот момент мне не застать.

Стоит ли говорить, что после нашей с Хитори смерти я окончательно разуверился в человечестве? Ведь, как выяснилось, даже в новом мире люди оказались точно такими же мразями. И редкие исключения никак не меняют картины.

Убийцы, воры, алчные владыки, заговорщики, работорговцы. Все то же самое. И это не перестает огорчать.

Но разницу между мирами я все-таки заметил. Теперь, глядя за горизонт, я знаю, что там живут враги. И пока мы скованны незнанием обстановки в мире, они с каждым днем лишь крепчают.

Ситуация хуже некуда.

— … О чем задумался? — спросила Хитори, не отводя глаз от водной глади.

— Да так. Как обычно, в общем.

— … Хм. Раз, как обычно, то это либо размышления о чем-то далеком, либо о прошлом. И, как я понимаю, в обоих случаях эти мысли неприятные.

— Не знаю, с чего ты взяла. Может, я просто думал о том, как увижусь с нашими после сборов.

Хитори посмотрела на меня с поднятой бровью.

— … Не-а, — сказал она и развернулась обратно к морю.

И что такого она могла разглядеть на моем лице?..

Не успел я задать ей вопрос, как раздались удары в колокол, за которыми последовал басистый голос наемника.

— Общий сбор!

Группы серебряных и бронзовых наемников зашагали к центру палубы, где стали собирать в круг в ожидании остальных.

— … Ну что, послушаем брифинг?

— Ага. Хоть бы только они к нам не лезли.

Сестра кивнула, после чего вытянула руки буквой «V». Хотя я сразу понял, чего она хотела, но оставить это без тяжелого вздоха все равно не смог.