– Тем более, что пришельцы не появляются просто так, – поддержала толстячка строгая женщина – уже двести лет их призывают.

– Значит, и эта …женщина, появилась не просто так? – задал уточняющий вопрос мальчик.

– Конечно, – ответил врач – поговаривают в своем мире она была причастна к судопроизводству, хотя это сложно представить. Впрочем, в высоких мирах много чудес. Вы знаете, что у них, например, введено повальное образование для детей …

Слушать про достижения собственного мира в интерпретации врача-толстячка Лиза не стала, не только потому что сомневалась в достоверности его сведений, но еще и из-за появившегося в зале человека. Это был ее знакомый наблюдатель. Девушка замерла от страха. «Как он меня выследил? Что делать?». Еще в прошлой жизни, она старалась не выделяться, не лезла с комментариями, не продвигала собственных идей. И вот наконец, ее проклятая в прошлом мире привычка ей пригодилась. Лиза осталась сидеть, даже не поменяв позу, лишь перевела взгляд с зала на, все еще говорившего толстячка. Слов она не слышала, но его нескончаемый монолог, позволил ей замаскировать оцепенение охватившее тело, под внимание. Чуть придя в себя, она поискала наблюдателя, тот подошел к стойке, и спокойно сидя, потягивал пиво из поставленного барменом стакана. На его лице были следы усталости, а вся поза говорила о разочаровании и расстройстве. «Спокойно! Пока гуляла по городу, я не видела других питейных заведений. Возможно, эта таверна единственная на весь район. А мужик «снялся с поста» возле ее особняка и зашел выпить. Все равно пора валить».

Уже без паники Лиза еще раз оглядела зал, в данном заведении в соответствии с нормами эпохи отхожее место находилось на улице. Туда то и дело наведывались подвыпившие клиенты. Вот поднялись крестьяне из-за соседнего стола, осведомленная о наличии сословных различий девушка, предполагала, что они будут ночевать не в здании таверны, а возле своих телег или на сеновале. Пока они собирали свой нехитрый скарб, она медленно, встала со своего места, стараясь не привлекать внимания пассажиров дилижанса, и прикрытая толпой из селян направилась к выходу. Это была самая пугающая часть, ведь двери в таверну располагались напротив стойки, и ей нужно пройти мимо наблюдателя на расстоянии пары метров.

Впрочем, мужчина даже не глянул в сторону, покидавших таверну людей. Оказавшись на улице, Лиза, не сбавляя шага, отделилась от крестьян и направилась к воротам. Полноценно выдохнуть ей удалось, только через два квартала. «Хватит впечатлений на сегодня. Нужно выдвигаться к дому». Она выбрала направление на шпиль ратуши и потихоньку двинулась к нему. Оказалось, что ей удалось достаточно далеко уйти от особняка. Лиза около трех часов плутала по улицам, в поисках дороги к городской администрации, а потом еще пару часов шагала до дома. «На карете путь занимал полчаса». Уже почти перед самым рассветом, она укрылась в кустах рядом со своей усадьбой. Вскоре появились телеги доставщиков, как девушка и ожидала, стремясь поскорее доставить груз возница максимально занял руки и не стал закрывать калитку, она спокойно проскользнула во двор. А потом к крылу прислуги, почти не дыша она пробралась по дому до своей спальни. Припрятав одежду кухарки под матрас, с упоением растянулась на кровати. «Анализировать случившееся буду потом. Слишком устала».

Глава 5.

Вот что значит молодой и здоровый организм, разбуженная Росиной буквально через три часа, Лиза все равно чувствовала себя хорошо. После утреннего моциона, она опять направилась в библиотеку. Вооружившись для вида очередной книгой, она устроилась на диване.

«Итак, что мы имеем». Из разговоров, подслушанных в таверне, Лиза поняла, что появилась здесь не просто так. Ее призвали, и похоже, призвали по требованию какого-то преступника с загадочным именем Зло, чтобы она участвовала в «суде иных». «В качестве кого? Судьи? Прокурора? Адвоката?».

В ее библиотеке было много книг, но сейчас оценив подборку Лиза пришла к выводу, что предложенная ей литература не слишком разноплановая. Здесь были исторические хроники в виде мемуаров и жизнеописаний, было много беллетристики, которую она поглощала в огромных количествах, с целью улучшить навык чтения. Но напрочь отсутствовала учебная литература, и законодательные акты. «А ведь я говорила, что юрист». Впрочем, даже из любовных историй ей удалось почерпнуть немало, бывало, что главный герой или героиня оказывались обвиненными в преступлении.

Общее представление о местном судопроизводстве у нее было, по поводу упомянутых в таверне камней, она тоже была в курсе. Обвинения заключенного воплощались здесь не виде акта, а в материальном виде, а именно как камни, которые помещались на чашу весов, расположенных перед входом в судебный зал. В рамках судебного процесса, подсудимый мог опровергнуть обвинение, тогда камень с чаши убирали. Тяжесть преступления влияла на объем камня, например, убийство, символизировал десятикилограммовый булыжник, а размер камня за кражу зависел от количества похищенного, драка или оскорбление приравнивались к мелкой гальке. По результатам процесса обвиняемому к ноге приковывали металлическую сетку, в которую помещали оставшиеся камни из чаши, обозначенной как «вина», и сбрасывали его в реку, или другой глубокий водоем. Если выплывет, то заслуживает жизнь, и грехи не утянули его на дно. Если нет, то его вина полностью подтверждена, и он заслужил свою смерть. На другую чашу весов укладывались смягчающие обстоятельства, также воплощенные в камни, там же могли оказаться поручительства, размер которых определялся статусом гаранта. Точных размеров камней и порядка их помещения на весы в книгах, из ее библиотеки не было.

«А если подсудимый не умеет плавать? А если он ранен?». Принятая в этом мире система судопроизводства вызывала слишком много вопросов.

«Получается, этот Зло запросил «суд иных», и без моего участия его теперь нельзя казнить». То, что суд закончится обвинительным приговором у нее не вызывало сомнений. Даже в таверне нашлись люди, которые подкинули камней на чашу обвинения. «Интересно сколько тонн там скопилось?».

Отвлекшись на минуту от размышлений о судьбе неведомого Зла, Лиза задумалась о своей участи. «А ведь, весь этот балаган вокруг меня развели, похоже, чтобы я не лезла в судебный процесс». В эту теорию укладывалось и ограничение передвижений, и слежка, и фильтрация поступающей информации. «Выходит, что главный здесь вовсе не Лестори, а Росина. Нужно внимательнее присмотреться».

В унисон с мыслями, раздался шум возле ворот особняка, это прибыл доктор. «Нужно попросить законодательные кодексы. Объясню интерес, своей профессией, посмотрим, что выйдет».

Прибывшего мужчину проводили к ней в библиотеку, после приветствий завязался разговор ни о чем. Лиза под новым углом рассматривала невербальное общение между своей горничной и гостем. Росина оставалась в комнате, ненавязчиво замерев у двери, но внимательно прислушиваясь к диалогу, официально как компаньонка юной особы. А когда девушка завела разговор о законодательстве, доктор бросил короткий беспомощный взгляд на горничную. Раньше Лиза бы его не заметила, но сейчас ее восприятие подобных мелочей значительно обострилось. Лестори не спешил помочь ей с юридической литературой, а постарался достаточно неуклюже свернуть с темы, засобиравшись на какую-то встречу. Девушка не стала его задерживать и настаивать на своей просьбе.

«Что ж, пищи для размышлений все больше и больше». Лиза общалась с Росиной не один день, но они никак не могли выйти на дружеское общение. Женщина никогда не отказывалась отвечать на вопросы, но и не давала дополнительной информации. Например, когда девушка спросила есть ли городская библиотека, Росина просто сказала, что есть. Не добавив ни графика работы, ни как туда записаться, ничего не добавив. И таких мелочей было много. Рассеяно, перемещаясь по комнате, Лиза оказалась у окна, и проводила взглядом отъезжающую карету доктора, на противоположной стороне улице, опять был ее соглядатай.