– Но вы сами сказали, что видели её мёртвой. И я видел, и другие люди. А ещё этот факт подтвердили медики. И было вскрытие.

Он старался говорить как можно осторожнее. Ему казалось, она была на грани. Но в глазах девушки не было и намёка на сумасшествие. Дарина была слегка взволнована, не более. И это пугало Артура сильнее всего. Она не верила в то, что говорит. Она это знала.

Вдоль позвоночника лейтенанта пробежал холодок.

– Я не знаю, как это возможно. Но что-то внутри меня кричит, что всё, что было в тот день не правда. Фарс. Словно спектакль. На сцене лежит манекен, муляж, обман. Сама актриса прячется за декорациями. Понимаю, странное сравнение, но почему-то мне это видеться так.

Полицейский нервно взглянул на свои часы.

– Боюсь, мне пора, но думаю, я смогу вам помочь.

– Как? Организуете мне место в Кащенко? – усмехнулась Дарина.

– А надо? Нет, я помогу вам понять, действительно ли ваша сестра жива, – вставая со скамейки, сказал полицейский.

Девушка вскочила вслед за ним.

– Как?

– Обсудим это при личной встрече в более подходящей обстановке, – сказав это, мужчина ушёл в сторону своего участка.

Татьяна послушно выполняла все указания врача. Дышите, не дышите, задержите дыхание. Открывала рот так широко, что щёлкала нижняя челюсть. Порой ей казалось, что если бы врач мог, он залез бы в него с головой. Арсений Семёнович – врач, к которому её привёл Михаил, смотрел на женщину, как на диковинное существо. Давал команды, неопределённо цокал и делал пометки в истории болезни. Холодные и жёсткие пальцы с силой сжимали по очереди запястья, проверяя пульс Татьяны. Чувство дискомфорта усиливалось и от пристального и злого взгляда Михаила. Названный муж молчал, лишь пальцами выстукивал по коленке только ему известный ритм.

– Сеня, ещё долго? – не выдержал писатель.

– Ещё минута. – После этих слов, врач снова приложил к спине Татьяны уже успевшую остыть мембрану фонендоскопа.

Завершив свой осмотр, Арсений Семёнович вернулся за свой стол и начал барабанить по клавишам клавиатуры, внося все записи в электронную версию истории болезни. При этом приговаривая себе под нос:

– Невероятно! Это просто невероятно! Столько лет и ничего!

От этих слов ощущение Татьяны, что она здесь подопытная свинка только усилилось. Ей хотелось скорее покинуть этот кабинет и больше никогда не встречаться с Арсением Семёновичем.

Она умоляюще посмотрела на мужа.

– Что скажешь? – спросил Михаил, обращаясь к врачу.

– Что это чудо! – Арсений Семёнович отвлёкся от монитора. – Столько лет, а она функционирует даже лучше, чем после обычного стазиса. Ну, то есть не она, а её организм. Танюша, голубушка, вы действительно себя хорошо чувствуете или всё же что-то тревожит? – обратился он к пациентке.

Татьяна помотала головой.

– Нет, со мной всё действительно хорошо.

– Чудесно! Просто чудесно! Миша, если ты не против, я хотел бы ещё понаблюдать за Танюшей. Так сказать, дообследовать.

Услышав это, Татьяна перестала дышать. От её лица отлила вся краска. И если от врача ускользнул тот факт, что женщина побледнела, так как всё его внимание было сосредоточено на Михаиле, то сам Михаил это заметил.

– Ты же сам сказал, с ней всё в порядке. Зачем ещё какие-то обследования?

– Ну, понимаешь ли, для доклада или статьи полученных на данный момент данных как-то маловато. Было бы неплохо провести КТ, скажем, УЗИ. О! Эхо-КГ вообще было бы замечательно сделать.

– Ты ещё скажи, что собираешься докторскую писать.

– Ну…

– Таня, выйди и жди меня в коридоре, – скомандовал Михаил, не сводя пристального взгляда с Арсения Семёновича.

Татьяна послушно вышла, плотно закрыв за собой дверь. Вздохнув с облегчением, она села на кожаный белый диванчик напротив кабинета. Что-то внутри ей подсказывало, Михаил не отдаст её на растерзание противному врачу.

Время ожидания женщина решила занять тем, что начала разглядывать окружающую обстановку. В длинном коридоре, усеянном мягкими диванами и дверями, было не многолюдно. Изредка проходил мимо медперсонал. Никто не обращал на женщину никакого внимания. Татьяна чувствовала себя маленькой и никому не нужной.

Словно молния, мимо неё пролетел мужчина в не застёгнутом белом халате, полы которого развивались на манер птичьих крыльев. Затем он резко остановился и поравнялся с Татьяной.

– Татьяна? Что вы здесь делаете?

Она с изумлением посмотрела на него.

 – Мужа жду.

– Михаил тоже здесь? Как вы себя чувствуете?

– Хорошо.

Мужчина нахмурился.

– Вы не узнаёте меня?

– Простите, но нет, – Татьяна пожала плечами. – Но не переживайте, я вообще никого не узнаю. Миша говорит, что я казуистический случай. Раньше такого не было. А ещё, как выяснилось, у меня был самый длительный стазис. Чтобы это не значило…

Мужчина нахмурился ещё сильнее. Он немного помедлил, прежде чем что-то сказать:

– Позвольте присесть. – Татьяна немного подвинулась в сторону. – Меня зовут Игнат.

– Очень приятно познакомиться, – улыбнулась Татьяна.

– Мы с вами были до этого знакомы, – хохотнул Игнат. – Но мне тоже приятно. Как бы вам проще объяснить, что такое стазис? – задумчиво произнёс он. – Надеюсь, вы помните, что люди в нашем мире не умирают, а скажем так, впадают в некую спячку?

– В нашем мире?

Игнат снова нахмурился.

– Да, Мир мёртвых душ. Ещё его называют Миром Гоголя. С недавних пор. Так пару столетий назад прицепилось название. – Но посмотрев на Татьяну, он резко замолчал. – Вы действительно ничего не помните? – Женщина помотала головой. – Ладно, пойдём другим путём. Что знаете про рай и ад?

– Рай – хорошо, ад – плохо. Души хороших людей попадают в рай после смерти, плохих в ад.

– А что, если я вам скажу, что наша жизнь это и есть ад? Так сказать, расплата за все наши деяния это нахождение здесь и сейчас в этом мире.

Женщина усмехнулась.

– Странно, я была уверена, что не буду помнить, знать, а главное понимать, что нахожусь в аду. – Затем помолчав, она добавила: – Но я не считаю это адом. Здесь хорошо. У меня есть муж, который меня любит и заботиться. Я живу в огромной и шикарной квартире. Может, я всё же в раю?

– Нет, Татьяна. Вы в аду. Как я, ваш муж, доктор Селиванов, – Игнат кивнул в сторону кабинета, где до сих пор находился Михаил. – Мы все в аду. Причём в самом его пекле.

Женщина с недоверием посмотрела на собеседника.

Дверь открылась, и в коридор вышел Михаил. Увидев Игната, сидящего рядом с Татьяной, он рассвирепел.

– Ты что здесь делаешь?

– Работаю, – поднявшись и застёгивая халат, ответил Игнат.

– Отойди и больше никогда не подходи к ней.

– Как пожелаете, – с усмешкой сказал кладбищенский внештатный врач. – Поясните своей СУПРУГЕ, – Игнат нарочно выделил последнее слово, – что такое стазис. Татьяна, – врач повернулся к женщине, – рад видеть вас в добром здравии.

– Клоун, – прошипел Михаил, после того как Игнат скрылся за одной из многочисленных дверей.

Татьяна вопросительно посмотрела на мужа, но он этого даже не заметил. Или сделал лишь вид…

Игнат предстал перед женщиной милым человеком. И она совсем не поняла, почему её муж так рассердился. Татьяне показалось, что их вражда носит достаточно длительный характер. Причём Игнат явно более дружелюбно настроен по отношению к Михаилу. Женщина решила при удобном случае поговорить об этом с мужем. Дождаться, когда он успокоиться. Почему-то в таком состоянии любящий муж её очень пугал. Татьяна не могла объяснить этого чувства и откуда оно взялось. Но оно ей подсказывало быть осторожной с Михаилом, когда он в гневе.